Конец эпохи Тюдоров - Виктория Балашова

* * *

К тому времени как я добралась до мамы, туда приехала и леди Элизабет. Несмотря на стремительно приближавшиеся роды, она выглядела красавицей. Неудивительно, что Роберт в нее влюбился. Спокойная, неброская внешность Френсис не шла ни в какое сравнение с ярким, вызывающим обликом любовницы.

Мы никогда не дружили с Элизабет и ближе не стали. Я холодно ей кивала, когда мы встречались за столом. Беседу в основном поддерживала мама.

– Она родит и уедет. Потерпи, – говорила она мне, если вблизи не было Элизабет.

– Сразу не уедет, – ворчала я, памятуя о плохом самочувствии Френсис после родов.

– Эта – крепкая. Да и не в ее интересах оставаться здесь надолго. Могут пойти нежелательные слухи.

– Они и так пойдут, если уже не пошли, – кое-кто при дворе точно знает о похождениях Роберта.

– Мужу она сказала, что поехала лечить водянку. – Мама улыбнулась. – Водянка – самая распространенная болезнь тех, кто хочет скрыть нежданную беременность.

– Мужчины наивны! – я покачала головой.

– Наивны или не хотят видеть правды. Роберт является фаворитом королевы. Не стоит с ним портить отношения. Все в курсе его взрывного характера. Может и на дуэль вызвать. Зачем это обманутому мужу?

Мама рассуждала мудро. О, через некоторое время я восприняла те мамины слова иначе. Пока сам не окажешься в похожей ситуации, не суди других.

Вскоре врач, которому Роберт заплатил за молчание большую сумму денег, «излечил» Элизабет от «водянки». У нас появилось два младенца. Первого, законного, родители назвали в честь Роберта. Второго, незаконного, Роберт единолично нарек в честь нашего отца – Уолтером. Мама ничего не имела против:

– Значит, этому имени не суждено исчезнуть из моей жизни, – мудро рассудила она, баюкая новорожденного.

– А в Робертах мы скоро запутаемся, – пошутила я. – Твой сын Роберт, мой сын Роберт, Роберт Роберта. Будь граф Лейстер жив, у нас их было бы уже четверо.

Как всегда при упоминании имени графа, мама взгрустнула. Кристофер Блант оказался прекрасным мужем, но в сердце у Летиции жила любовь к одному мужчине. Мама постоянно ходила к нему на могилу. Там также покоился их общий сын.

– Меня похороните рядом с графом, – повторяла мама.

А я удивлялась, что королева не стала противиться воле Дадли и позволила маме похоронить его возле нашего дома, а не где-нибудь поближе к королевскому дворцу.

Вскоре нас навестил Роберт. Он еще раз подтвердил желание воспитывать сына. Точнее, заботы по воспитанию взваливала на свои плечи мама. Роберт оплачивал расходы.

В обратный путь в сторону Лондона в марте мы отправились вместе. Брат взялся сопровождать меня и детей: на дорогах Англии было небезопасно. Естественно, я путешествовала с целым штатом слуг. Но с Робертом я чувствовала себя спокойнее.

– Ты не передумал ехать во Францию? – снова задала я ему волнующий всех нас вопрос.

– Нет, конечно – Роберт ненадолго пересел ко мне в карету, и в ней сразу стало тесно. Брат заполнял собой пространство мгновенно. Этому способствовали не только крупная фигура и высокий рост, но и громкий, раскатистый голос Роберта.

– Дела во Франции идут хуже и хуже. Приказы королевы туда либо не доходят, либо их не выполняют. Наварра по-прежнему не в Париже. Испанцы продолжают вести свою политику, поддерживая католиков, стремящихся к власти.

– Чем ты им поможешь? – Я удивлялась самоуверенности Роберта. Он говорил так, словно именно его присутствие поможет Генриху Наваррскому войти наконец в столицу.

Брат удивленно посмотрел на меня:

– Я знаю, какова воля королевы. Ее Величество советуется со мной, прислушивается к моему мнению. Сэр Норрис – опытный воин, но дни его славы позади. Ему следует уступить место другим.

– Френсис тяжело приходится одной. – Я осмелилась напомнить брату о жене, в одиночестве коротающей дни в Стретфордшире. – Тебе бы следовало больше времени проводить с ней.

– Я постараюсь. – Роберт кивнул. – Хотя такова судьба всех женщин. Мы воюем, вы рожаете и растите детей.

– Королева доказывает своим примером: судьба у женщины может быть иной. – Я сама удивилась вырвавшимся у меня словам.

– Ее Величество – удивительная женщина. Бог назначил Елизавету управлять Англией. Она не выходит замуж и не имеет детей. Такова воля Господа. – Роберт перекрестился. – Не сравнивай себя и королеву. Впрочем, она окружает себя умными мужчинами именно потому, что прекрасно понимает, одной ей не справиться.

Казалось, Роберт сам испугался высказанной мысли. Он остановил карету, прыгнул на землю и велел подвести к нему коня. Я закуталась в теплую меховую накидку и посмотрела вслед удалявшейся фигуре брата. Вот каково его мнение. Он помогает королеве в делах государственных. Я вспомнила Елизавету, цепкий, умный взгляд ее глаз, уверенную речь. Казалось, королева все время разыгрывает шахматные партии. Фигурами на доске ей служили приближенные. Кого хотела, того она снимала с доски. Кого-то двигала вперед, не считаясь с правилами.

– Эх, Роберт, главное – не ошибиться. В партиях с королевой пока выигрывала только она сама. Мудрость, терпение и хитрость – не твои козыри, – Роберт меня не слышал. Он гарцевал впереди, удаляясь все дальше от нашей кареты…

* * *

А вести из Франции, и правда, приходили неутешительные. Джон Норрис просил у королевы помощи. Скупостью своей она тоже удивляла многих. Уже отправив войско в поддержку Наварре, казалось бы, надо продолжать начатое. Или вовсе отзывать англичан обратно на родину. Елизавета не делала ни того, ни другого. Создавалось впечатление, что она забыла про изначальные намерения. Решившись потратить некую сумму денег на французскую кампанию, далее королева упорно делала такой вид, словно она ничегошеньки не понимает. Что там от нее хотят? Средства на поддержание войска? Какого войска? Во Франции?

Отчасти, полагаю, Роберт тоже был прав, когда обвинял Норриса в невыполнении приказов королевы. Но он сам и находил этому простое объяснение:

– Пока приказ дойдет до Франции, Норрис уже поворачивает в ту сторону, в которую считает нужным, и успевает пройти большое расстояние. Порой ему там действительно виднее. Послания от Генриха до него доходят гораздо быстрее.

– Получается, на месте виднее?

– Часто так и есть. Ее Величество заваливают письмами с просьбой выслать денег на оплату солдатам. Елизавету подобные мольбы не трогают. Разбирайтесь как знаете.

Видимо, ситуация в итоге сложилась отчаянная. В мае Джон Норрис лично приехал в Лондон. Его встретили холодно. Не судят победителей. Постоянно проигрывающих судят еще как! Королева не забыла о провальном походе Норриса и Дрейка к берегам Испании. Дрейк никогда не терял расположения Елизаветы, потому что продолжал набеги на торговые корабли и приносил в казну доход. Норрису повезло меньше.