Ручной Привод - Вадим Панов

– Тем лучше. Считай, что все вокруг настоящее. – Герман стряхнул пепел. – И поторопись, пожалуйста: минут через пятнадцать прибудет полиция.

Дом – обычный, недорогой «сандвич», стоял на отшибе, однако гулкий взрыв наверняка привлек внимание. Не мог не привлечь. Вскоре на разбитой дороге появятся синие патрульные машины. За ними, возможно, подтянутся зеваки из числа окрестных фермеров. Выйдут из пикапов и встанут под дождем, таращась на останки строения. Но это – вскоре. А сейчас здесь работают другие специалисты.

Ясень вытащил из кармана коммуникатор и надавил на несколько кнопок.

– Черепаныч, данные по «искре» есть?

– Файл уже отправлен.

– Отлично. – Виктор потыкал в экран стилусом, вызывая пришедший файл, затем включил диктофон и принялся читать: – Донор – Ричард Стивен Джонсон, похищен, судя по полицейским записям, около восемнадцати часов назад. Причина тревоги… – Ясень посмотрел на Карбида, тот нехотя кивнул. – Причина тревоги – нарушение первого уровня. Умышленное повреждение «искры». Причина смерти – взрыв. Поврежденная «искра» находится в Отстойнике. Осмотр места преступления проводят комендант Подстанции Герман Пивоваров и старший помощник коменданта Виктор де ла Вега. Место преступления идентифицировано как заброшенная ферма…

Ясень сбился, поймав себя на мысли, что положенные по инструкции действия выглядят как-то… глупо. Кому, скажите на милость, какому кретину из какого Царства интересно, как именно «идентифицировано» место преступления, кем и почему? Кого вообще волнует, где именно «резчик» изувечил очередную «искру»?

Виктор выключил диктофон. Герман улыбнулся. Судя по всему, он ждал, что напарник поступит именно так.

– Какой по счету? – хмуро осведомился Ясень.

– Третий.

Начал накрапывать дождь, сигарета Карбида намокла, и он щелчком отправил ее в груду мусора.

– Почему ты думаешь, что это Пандора?

– А кто еще?

Виктор пожал плечами.

– Она отправила на второй круг коменданта Подстанции… После такого с Земли надо уходить. Пандора ведь не идиотка, должна понимать, что ты станешь искать ее с особой старательностью.

– Пандора нарушила закон, – ровно ответил Карбид. – А у меня работа такая: искать преступников с особой старательностью.

– То есть не важно, что речь идет о Горелом?

Герман поежился – вода проникла за ворот серого свитера – и спрятал руки в карманы штанов.

– Почему спрашиваешь?

– Хочу понять, как ты относился к Горелому.

– Зачем?

– Я занял его место и должен знать, что меня ждет. Как мы будем уживаться?

Карбид кивнул, показывая, что понял смысл вопроса и согласен с ним, помолчал, изучая какую-то деревяшку под ногами, а затем поднял голову и посмотрел в глаза Ясеня.

– Горелый был моим другом.

Да уж, слухи о том, что на Подстанции все поставлено с ног на голову, оправдались. «Был моим другом»? А ведь речь идет об освобожденных, раскрывшихся «искрах», принадлежащих разным Царствам!

– Невероятно, – негромко бросил Виктор.

Замечание Карбид пропустил мимо ушей.

– Но ты займешь его место только в том случае, если сам этого захочешь. – После чего качнулся с пятки на носок и официальным тоном продолжил: – «Резчики» уникальны, их очень мало, единицы. И не каждый соглашается вернуться на Землю, но если уж вернулись, то попадают в полную зависимость от пославшего Царства. Именно поэтому я считаю, что мы имеем дело с Пандорой. Она не ушла, потому что ей не разрешили.

* * *

– Зачем мы сюда приехали? – поинтересовалась Пандора.

– Посидеть в тишине, – спокойно ответил Скотт.

– И все?

Покинув дом, кортеж из двух машин некоторое время мчался по автостраде к городу. Однако примерно через двадцать миль водители повернули на грунтовую дорогу, углубились в лес и остановились на небольшой поляне. С трех сторон ее окружали деревья, с четвертой омывало небольшое озеро. Скотт, который сидел рядом с Пандорой, ничего не говорил своим людям, а значит, приказ ехать в это уединенное местечко они получили заранее.

Пандора знала, зачем Гарри велел ехать в лес – почти все ее клиенты поступали именно так, однако виду не показала. С другой стороны, совсем не реагировать она тоже не могла, чтобы не вызвать подозрений, а потому спросила, куда они едут? Скотт ответил, что это сюрприз, и Пандора сделала вид, что поверила.

Выйдя из остановившейся машины, Скотт медленно подошел к берегу и уселся на большой плоский камень, лежащий у самой воды. Места хватило и для Пандоры, которая разместилась рядом, касаясь плеча Гарри. Около минуты она, беря пример со Скотта, разглядывала спокойное озеро, после чего и завела разговор.

– Я хочу посидеть в тишине.

– Обязательно здесь?

– Я люблю бывать на природе, – отозвался Гарри. – Я вырос в Огайо, на ферме, так что эта страсть у меня в крови.

– Сочувствую.

Он улыбнулся:

– Спасибо.

Они помолчали еще пару минут, а затем Скотт, продолжая смотреть на озеро, попросил:

– Хочу услышать правду.

«Вот те на!»

Пандора ожидала совсем иного разговора, совсем других слов, а потому ответила на секунду позже, чем должна была:

– Какую правду?

– О тебе, – объяснил Гарри. – О нас. О том, что мы натворили.

– Мы совершили преступление.

– Это понятно.

– Нет, не понятно. – Пандора решила подыграть Скотту. – Хочешь знать правду? ОК. Ты ее узнаешь. Убийство – мелочь. Мы замазались гораздо сильнее.

– Мы?

– Ты и я, – уточнила женщина.

– Что же может быть хуже предумышленного убийства? Или ты имеешь в виду похищение?

– Я имею в виду убийство «искры».

– Убийство чего? – От удивления Скотт позабыл играть невозмутимость: обернулся и посмотрел на женщину.

Которая осталась спокойна.

– Ты действительно хочешь знать правду?

– Да, – поколебавшись, ответил Гарри. – В своих делах я предпочитаю искренность. Что такое «искра»?

– Ты. Я. Каждый твой громила. Донор. Любой человек. – Пандора обхватила руками согнутые ноги и положила подбородок на колени. – Ты когда-нибудь ходил в церковь, Гарри?

– Разумеется.

– В таком случае ты знаешь, что в каждом из нас живет нечто бессмертное, нечто ценное, нечто, что делает нас нами.

– Душа.

– На самом деле ее называют «искрой», – поправила его женщина. – Она появляется при рождении. Входит в тебя, становится тобой, собственно, она и есть ты. А ты есть она. Ибо наше тело всего лишь прах. Временный сосуд.