Ночная Жизнь - Джек Эллис

«Бог ненавидит тебя, Натали», – внушил он остаткам ее исчезающего сознания, и все закончилось. Натали больше не было. Карниш поднял голову и, посмотрев на светлеющее небо, вздохнул, настолько удовлетворенный, насколько это вообще было для него возможно. Ему приходилось питаться отбросами общества, и за это он ненавидел их.

Но тем не менее это была жизнь. И только жизнь имела значение. Он втянул в себя свою тьму и, вновь став похожим на человека, двинулся к отелю. В вестибюле он пожелал, чтобы никто его не заметил. Его никто не заметил. Пешком он поднялся на второй этаж, а затем на лифте – к себе, на двенадцатый. Оставив на двери табличку с надписью «Не беспокоить», он вошел в номер, задернул шторы, отгораживаясь от дневного света, лег на кровать и, позвонив портье, спросил, были ли какие-либо звонки. Звонков не было. Тогда он приказал не соединять никого с его номером до семи часов вечера, не беспокоить его и номер не убирать.

– Хорошо, сэр, – ответили ему.

Карниш положил трубку и уставился в потолок. Он никогда не спал, а впереди был долгий день, и ему было о чем поразмыслить.

Саймон медленно прохаживался по тротуару до угла Шестой улицы и Третьей авеню и обратно, до ступенек муниципалитета, где стояли три пустые полицейские машины. День был теплый, солнечный, небо – пронзительно-голубое. Бабье лето очень похоже на настоящее, но в воздухе уже чувствуется та сухость, которая предвещает зиму. Было двенадцать тридцать две. Он гулял здесь уже пятнадцать минут, хотя с Бекки они договорились встретиться в половине первого.

Утро в магазине выдалось оживленнее, чем он предполагал. Была объявлена распродажа научной фантастики, и бизнес заметно оживился. Саймона попросили поработать дополнительно после обеда, но он вынужден был отказаться, чего не сделал бы в обычных обстоятельствах. Он был достаточно честен с самим собой и понимал, что отказывается от дополнительного заработка не только из-за Фила. Ему очень хотелось снова увидеться с Бекки. Она вышла из-за угла в двенадцать тридцать пять. На ней были джинсы, матерчатые туфли и шерстяной свитер. Она улыбнулась и помахала ему. Он улыбнулся в ответ.

– Ты уже здесь, – сказала она.

– И ты, – ответил он.

– Мы одни?

– Да, у Боба и Ронни дела.

– Ничего.

Они стояли, смотрели друг на друга и улыбались. Саймон понимал, что выглядит дураком, но ничего не мог с собой поделать. После того как прошлой ночью они три часа говорили по телефону, он находился в некотором потрясении. Он никогда еще так быстро не сближался ни с кем, тем более с женщиной, к которой его к тому же влекло. Целый час после этого разговора он не мог уснуть и без конца воображал возможные направления развития их отношений. А теперь, когда он стоял с ней лицом к лицу, все, что он мог делать, это глупо улыбаться.

– Ну, с чего мы начнем?

Бекки не витала в облаках, она ни на минуту не забывала, зачем они встретились. Саймон заставил себя сосредоточиться.

– Я думаю, для начала можно заглянуть к «Мунбим Букс».

– Хорошо, так и сделаем.

Он уже хотел пойти вперед, но Бекки остановила его. Взглянув на нее, Саймон увидел, что она больше не улыбается. Он тоже помрачнел.

– Признайся, ведь ты не надеешься его найти, да? – спросила она.

Саймон сделал глубокий вдох, надул щеки и с шумом выпустил воздух.

– Нет, не надеюсь, но все равно хочу попробовать, – покачав головой, ответил он.

Даже теперь, когда он был не один, ему потребовалось собрать все свое мужество, чтобы преодолеть страх и войти в переулок. Бекки, заметив, что он колеблется, положила руку ему на плечо:

– Хочешь, я пойду и взгляну?

Он посмотрел ей в глаза. Она не подшучивала над ним. Она видела его страх. Он был почти уверен, что она его понимает. Но все же понять его она не могла, потому что не видела того, что видел он, никогда не убегала, оглядываясь, от той высокой худой фигуры. Он покачал головой:

– Нет, я сам.

– Тогда пошли.

Он почувствовал прикосновение ее пальцев, а в следующее мгновение она уже держала его за руку. Это произошло так неожиданно, что он даже не успел осознать, что происходит. Бекки улыбнулась и стиснула ему руку.

– Ты как? – спросила она.

– Пожалуй, нормально. Ну давай, хватит тянуть.

Саймон пошел вперед. Бекки шла рядом, не опережая его, но и не отставая. Сердце Саймона билось как бешеное. Он, злясь на себя, потряс головой, В конце концов это же глупо! Он приходил сюда вчера утром, и ничего с ним не случилось. Здесь нечего бояться. Еще полчаса назад он даже хотел поскорее прийти сюда, посмотреть, вдруг он чего-нибудь пропустил.

Казалось, страх ждал его здесь. Он уже подошел к «Дамстеру», когда эта мысль обожгла его. Да, да. У него было именно такое чувство. Как будто страх ждал его здесь. Он посмотрел да Бекки. Она была очень бледной.

– Ты тоже это чувствуешь? – сказал он.

Она вздрогнула.

– Господи, Саймон!

– Прости, но ты тоже это почувствовала, правда?

– Что «это»?

– Ну, это, будто какая-то угроза, что ли, висит в воздухе. Что-то нехорошее. Ты разве не чувствуешь?

– Брось, Саймон. Ты волнуешься, я волнуюсь, вот и все.

Саймон глубоко вздохнул и, потянув ее за руку, повел за угол контейнера. Там, где он последний раз видел Фила, лежали размокшие картонные коробки. Тут же, неподалеку, валялся разорванный и грязный пакет из «Бургер Кинг», который лишний раз доказывал, что Саймон был здесь той ночью.

– Это здесь? – тихо спросила Бекки.

– Ну, я стоял подальше, у магазина, но я хорошо все видел.

– Здесь ничего нет.

– Я знаю.

– Ты Джеку все рассказал?

Он повернулся и посмотрел на нее. Что бы ни было у него во взгляде, но недоверие моментально исчезло с ее лица.

– Я просто не все поняла, – сказала она, отворачиваясь. – Что это была за вода, и откуда она взялась?

– Я не знаю.

– Может, Джек знает? Он сказал, что поверил тебе.

– Да, сказал.

– Может, ему что-то известно?

– Что?

– Не знаю. Пойдем отсюда.

Саймон и сам был рад покинуть это место. Едва они вышли из переулка, Саймону показалось, что какой-то груз свалился у него с плеч. Он судорожно вздохнул, будто ему не хватало воздуха. Бекки посмотрела та него:

– Ну ладно, я тоже это почувствовала. Там произошло что-то ужасное.

Саймон медленно покивал, соглашаясь.