Правило флирта - Барбара Воллес

— И знаете, что самое интересное? Я стал лучшим молодым архитектором. Мне вручили премию за идеальное сочетание классического и современного стилей.

Софи слушала молча.

— Я уволился на следующий день, — сказал Грант.

Она не знала, как реагировать. Ей было понятно чувство вины, которое он носил в себе. История Гранта тронула ее до глубины души. Сейчас ей казалось, что она видит его первый раз в жизни — не притворного, настоящего. Не молодого обольстительного соседа, а мужчину с израненной душой.

Поскольку Грант молчал весь обратный путь, Софи погрузилась в собственные мысли. Она искала причины, по которым он ей не подходил. Таких причин было много, прежде всего — возраст. И к тому же он просто не входил в ее планы. Краткосрочные интрижки ее мало интересовали.

К тому же у нее есть Дэвид. Все это несерьезно, а следовательно, не для нее.

Подняв глаза на Гранта, Софи попыталась представить, о чем он мог думать в эту минуту. Жалел ли он, что поделился с ней своим прошлым? Возможно. Крепко сжатые губы были тому подтверждением.

— Спасибо за обед, — сказала Софи, надеясь отвлечь его от мрачных мыслей. — Или даже за ужин, поскольку уже достаточно поздно.

— Если я правильно понял, сегодня вы будете работать всю ночь.

Софи подумала о портфеле с бумагами.

— Да, мне многое нужно доделать. Я не люблю оставлять что-то незаконченным. — Незаконченность означает беспорядок. А беспорядок — это то, что она не выносила с самого детства. — Мой начальник, Аллен Брекинридж, любит звонить поздно вечером и задавать вопросы. Поверьте, когда ваш начальник — Аллен Брекинридж, вам лучше знать ответы на все его вопросы.

— Это тот, кто звонил вам тогда?

— Он самый. Человек, который уверен, что не только фирма, но вся Вселенная вертится вокруг него. Человек, который любит, чтобы все было идеально. — Софи вытащила из кармана ключи и поймала себя на мысли, что их прогулка закончилась. И что сегодняшний вечер она проведет одна. Ей стало грустно. — Должна признать, — сказала она, открывая подъездную дверь, — что если это и было похищение, то не такое страшное, как можно было себе представить.

— Как в кино, — ответил Грант со своей привычной улыбкой, — когда жертва начинает влюбляться в своего похитителя.

Софи холодно улыбнулась в ответ. Это был снова тот Грант, с которым она познакомилась неделю назад — дерзкий и самонадеянный.

Грант поправил непослушный локон, упавший ей на глаза. Коснулся ее щеки. Провел пальцами до виска, затем ниже, к уху. Когда он дошел до шеи, Софи вздрогнула и отстранилась.

— Что вы делаете завтра? — поинтересовался он, привычно растягивая слова.

Софи заморгала и, не задумываясь, ответила:

— Завтра я занята. — И тут же добавила: — А что?

— Я хотел прийти к вам поменять петли.

— Петли? — Она не могла сосредоточиться на его словах, потому что в эту секунду он нежно водил пальцами по ее шее. Нужно взять себя в руки. В конце концов, он обещал больше не целовать ее.

— И не только петли. Если вы захотите, я могу показать вам потайную лестницу.

Это был козырь.

— Хочу, — сказала она.

— Тогда до завтра, Софи. — Грант нагнулся к ней. — Спокойной ночи.

Она подумала, что сейчас он снова поцелует ее, и затаила дыхание, но… Ничего не произошло. Он еще раз коснулся ее щеки и пошел вверх по лестнице, оставив ее дрожащую, желающую только одного — чтобы он остановился и вернулся к ней.

Господи, судя по всему, все серьезнее, чем ей хотелось думать.

Софи убиралась в квартире. Она уже отдраила ванну и принялась за кухню, параллельно отвечая на входящие письма. Она была готова занять себя всем чем угодно, только не думать о вчерашней прогулке с Грантом. Не прогулка, а американские горки.

Проблема в том, что сегодня она переживала случившееся намного сильнее, чем вчера. То, что он поцеловал ее утром, то, что он не поцеловал ее вечером, его признание, в конце концов. Не слишком ли много для одного дня?

Внезапный стук в дверь прервал ее размышления. Сердце чуть не выпрыгнуло из груди.

«Это он».

Софи быстро посмотрела на себя в зеркало. Она выглядела как и подобает женщине, которая посвятила воскресное утро уборке: топик, шорты и никакой косметики. Некое подобие прически. Она побежала открывать.

Грант стоял на пороге, как всегда, с взъерошенными волосами, с легкой щетиной — снова тот же Грант, как будто сошедший с обложки женского журнала. Единственный недостаток — заметные круги под глазами, хотя сейчас Софи казалось, что и они ему к лицу.

— Доброе утро, — сказал Грант. — Смею предположить, что кофе вы еще не пили.

— И вам доброе утро, — ответила Софи. — А вы, видимо, поздно легли вчера?

— Долго не мог заснуть.

«Не дом, а приют для неспящих», — подумала Софи, закрывая за ним дверь. Не мог заснуть, потому что тоже думал о том, что произошло? Она не стала спрашивать, поскольку сама не знала, какой ответ хочет услышать.

Грант прошел на кухню.

— Похоже, кто-то с утра убрался, — заметил он. — Пахнет чистотой.

— Я рано проснулась и не знала, чем себя занять. — «Благодаря тебе», — мысленно добавила она.

— В любом случае я удивлен, что вы не за компьютером.

— Я закончила в два часа ночи. Сделала все, что хотела, поэтому сегодня решила убраться.

— Понимаю, — ответил Грант, почесывая затылок. — Извините, что вывалил на вас всю эту историю с Джоном. Хотел, чтобы вы расслабились, а вместо этого нагрузил собственными проблемами.

То есть он извиняется за то, что рассказал ей историю про своего друга, а не за то, что поцеловал ее? Софи отказывалась в это верить, хотя должна была признать — ей стало легче. Снова затрагивать тему вчерашнего поцелуя хотелось меньше всего. Тем более что ей были понятны чувства человека, бегущего от своего прошлого. И желание поделиться ими с кем-то.

— Вы правильно сделали, — сказала она. — Все нормально.

Грант уловил в ее глазах что-то такое, чего не замечал раньше. Разве что вчера, когда рассказывал ей о Джоне.

— Спасибо, — сказал он.

— За что?

— Просто спасибо, — ответил Грант и погладил ее по плечу.

От этого прикосновения Софи снова почувствовала себя в кабинке американских горок. Она отстранилась и потянулась к кофемашине:

— Крепкий, правильно?

— Черный и крепкий. Между прочим, я принес рулетку, — добавил Грант с той непринужденной интонацией, к которой Софи уже успела привыкнуть. — Если вы не против, я сниму размеры.