Падший ангел - Элизабет Чедвик

— Я не обязана выполнять ваши распоряжения.

— Нет, не должны. Если вы непоправимо глупы, то оставайтесь на улице, когда явятся Пэккарды и начнут стрелять, — резко повернувшись, он зашагал к конюшне, где оставил свою лошадь.

Сюзанна, войдя в комнату, закрыла дверь и прислонилась к ней, закрыв глаза, вспоминая разговор с Кортом. Он ужасный человек, и все же она помнила каждую их встречу, свои чувства, вызываемые прикосновением его рук и губ. Ей казалось, что так себя могут вести только очень близкие люди. О таких мгновениях она мечтала долгими ночами, о них думала, просыпаясь. Ее тело желало находиться подле Арона Корта, хотя разум твердил о его жестокости и склонности к насилию.

Следующие недели казались Сюзанне сущим кошмаром, и ощущение это усиливалось одиночеством. Все те мечты, которыми она жида в Сент-Луисе, давно умерли. Девушка желала теплых, дружеских отношений с сестрой, которую беззаветно любила, но с каждым днем становилось яснее, что ту больше устраивали прохладные отношения, свойственные строгим родителям. Лилит, видимо, желала, сделать из сестры амазонку, нежели видеть в ней компаньона. Она все реже и реже навещала Сюзанну, настаивая, чтобы та больше времени проводила со своим опекуном. Ее раздражало желание девушки сшить новые занавески для вновь отстроенного заведения на Коппер-стрит и одежду, более строгую, чем та, что официантки в данный момент носили. Сюзанна даже предложила вести бухгалтерские книги, ибо имела способности к математике, приветствовать посетителей, играть в блэкджек (который ей казался пустяшной забавой) или развлекать клиентов песнями… Лилит не смогла принять ни одного из этих предложений.

Сюзанна, уезжая из Сент-Луиса, мечтала познакомиться и подружиться с жителями Амновилля, но ее желаниям так и не суждено было сбыться. Многие девушки и их матери, не желая оставаться на зиму на холодных, продуваемых всеми ветрами ранчо, приезжали в город и просиживали целые дни в гостиной, вышивая, читая вслух и болтая. Сюзанна наверняка присоединилась бы к ним, если бы не настоятельные рекомендации сестры заниматься верховой ездой и стрельбой. Квинси учил ее быстро вытаскивать пистолет из кобуры, чтобы не прострелять себе ногу, ставил мишени, расстреливаемые ею, и терпеливо обучал обращаться с лошадью. Мисс Моран прекрасно вышивала и шила, но волею судьбы в лице сестры была исключена из общества юных дам.

Единственный человек, с которым она сумела подружиться, Арон Корт, оказался ужасным типом. Девушка ежедневно думала о нем, видела его, но адвокат по-прежнему одаривал ее взглядами, полными ярости. Ей ничего не оставалось, как отворачиваться, следуя правилам хорошего тона. В местной газете постоянно печатались репортажи об общественной жизни Амновилля после казни. Оказалось, что были организованы танцы и легкая закуска. Арон Корт пользовался бешеной популярностью среди молодых дам, достигших возраста, необходимого для замужества. Сюзанна с горечью прочла о юной девушке, пригласившей его на вальс, о другой, посвятившей ему песню, и, не принимавшая участия в подобных делах, размышляла, понравилась бы ей вечеринка и согласился бы Арон с ней потанцевать или сыграть в четыре руки, если бы она не назвала его убийцей, сыгравшим роковую роль в судьбе несчастного Элиаса Пэккарда.

Сюзанне казалось удивительным отношение к делу Квинси, который во время прогулок верхом вещал, не переставая, о преступлениях банды Пэккарда, совершенных за много лет и об их увиливании от рук закона, прекратившемся после вмешательства Арона Корта. Эбнер открыто заявил, что ученица поступила неподобающим образом, обвинив адвоката в убийстве. По прошествии десяти дней после казни одного из присяжных нашли застреленным возле узкоколейки, ведущей к шахте. В преступлении обвинили банду преступников. Квинси с тайным злорадством заявил, что головорезы решили мстить непокорным горожанам.

— Теперь, мисс Сюзанна, если кто-нибудь начнет в меня стрелять, прошу скакать в город. Не пытайтесь помочь или укрыться поблизости, иначе получите пулю. Кроме того, Пэккарды не знают, что вы на их стороне. Они особо не разбираются, в кого можно стрелять, а в кого нет.

— Я вовсе не на их стороне, — оскорбленно произнесла Сюзанна, — и если они начнут стрелять, я тоже выстрелю.

— Ну, это вы точно не сделаете, — авторитетно заявил Квинси. — Это будет убийство. Именно так поступил Корт. Бейтс выстрелил в него, Арон ответил, а вы сказали…

— О, замолчите, прошу вас, мистер Квинси…

— Ага, — ухмыльнулся он, — если вы собираетесь стрелять в ответ, воспользуйтесь оружием грамотно. У вас шестизарядный пистолет, из которого вы можете снести мне голову.

— Не настолько же я глупа.

— Черта с два, прошу прощения за грубость.

* * *

Для Корта настали плохие времена. Его затея с показательным судом и скорой расправой с Пэккардом прошла блестяще и воодушевила на дальнейшие подвиги. Однако его разгоряченный пыл остудил шериф. Арон явился к нему с предложением очистить город от Пэккардов, но тот заявил, что логово бандитов находится не на его территории, и он не собирается рисковать жизнью людей. Никто из горожан также не желал преследовать головорезов и подставлять грудь под пули. Корту ничего не оставалось делать, как лечить уязвленную гордость, с опаской подходить к дому, боясь засады.

Время от времени он встречал Сюзанну, в сопровождении Квинси возвращавшуюся со стрельбы. Увешанная оружием и боеприпасами, неуклюже сидящая на лошади, она представляла довольно смешное зрелище. Девушка демонстрировала открытое презрение, отворачиваясь при встрече, что никак не способствовало улучшению его настроения. Чтобы отвлечься, адвокат начал посещать званые вечера, что никогда прежде не делал, и позволял за собой ухаживать матерям богатых невест города, зарившимся на его богатство, но опасающимся его репутации соблазнителя. Многие юные красавицы влюбились в Корта, пожирали его глазами на званых вечерах и балах, искали встреч в церкви. Закончив последнее дело, потанцевав с последней из претенденток, лицемерно улыбнувшись ее матери, Арон запер дом, взял ружье и отправился в горы на охоту.

Эбнер явился в гостиницу в обычное время, то есть рано утром, и разделил чашку кофе с Сюзанной и Кларой.

— Боюсь, мисс Сюзанна, на сегодня уроки отменяются, — объявил он. — Похоже, пойдет снег.

Девушка, успевшая взглянуть в окно, рассмеялась:

— Почему? Погода сегодня прекрасная, мистер Квинси. Немного облачно, конечно, но в конце весны снега не бывает.

Эбнер покачал головой:

— Бывает. Возможно, снег не пойдет до захода солнца, но зачем рисковать? Я не желаю быть застигнутым метелью. Помните бурю в семьдесят пятом, миссис Шмидт?

Клары не было в Колорадо в это время, но она слышала об этом происшествии, к тому же, ее собственный опыт — ей довелось видеть ужасные бури — заставил женщину кивнуть.

Покончив с этой темой, мистер Квинси налил себе вторую чашку кофе и поделился с дамами последними сплетнями: