Вундергай-сыщик - Якуб Джураевич Ходжаев

Вундергай открыл рот для следующей фразы, но Назар успел сунуть ему большую сливу, тот подавился, закашлялся.

Назар пошлепал широкой ладонью по хребту друга.

— Поменьше глупостей болтай.

— Суррогатов пришел! — объявила Тамара, ни к кому не обращаясь.

Все увидели в открытое окно элегантного Арнольда в белых брюках и летних туфлях того же цвета. В руке он держал большую картонную коробку. Тамара помахала ему кухонным полотенцем. В ответ Суррогатов расплылся в счастливой улыбочке.

Подойдя к окну, произнес:

— Из дальних странствий возвратясь, я с корабля на бал спешу! — он послал Тамаре воздушный поцелуй, а когда поднялся в дом, изобразил на лице разочарование по поводу присутствия здесь Вундергая с Назаром и произнес: — Знать, наскучил Суррогатов — мальчуганов завели!

Легко было сообразить, что средством общения для Суррогатова с некоторых пор стал белый стих. Работал он инспектором районного отделения Госстраха. Суррогатов питал неодолимую страсть к стихосложению и в каждом подходящем и неподходящем случае спешил щегольнуть своими способностями, что действовало на компанию завораживающе, особенно если выступал он в роли тамады.

— Это мои гости, — сказала Камила. — Вундергай и…

— Назар, — подсказала Тамара.

Суррогатов с поклоном отступил, поцеловав руку Камиле, вручил ей коробку и только потом в сторону Вундергая изрек:

— Я вас узнал, шабашники хозяйки! Один маляр, другой, как будто, плотник. — Он снисходительно протянул ребятам руку: — А я Арнольд, надеюсь стать вам другом, — потом снова повернулся к Камиле, показал на коробку: — От всей души дарю я кофемолку, для трапезы сгодится по утрам.

И он подставил ей для поцелуя щеку. Камила легонько прикоснулась к ней губами.

— Спасибо, — поблагодарила она. — Нам как раз не хватало этой машины.

Суррогатов вспомнил о Тамаре и, как бы спохватившись, поцеловал руку и ей, Она шутливо погрозила ему пальцем:

— Я не ревную, но предупреждаю…

— Чего мы здесь толкаемся, — переменила разговор Камила. — Пожалуйста, все к столу в гостиную.

Стукнула калитка. Все обернулись.

— И вот явился новый гость средь двух Диан длинноволосых, — сказал Суррогатов и стал заинтересованно разглядывать в окно приближающихся: парня, постриженного под новобранца, в вельветовых брюках, и двух его спутниц.

— Ой, душечка наш, Арлекин пришел! — воскликнула Камила, захлопала от восторга в ладоши и пояснила, обращаясь к Вундергаю: — Это наш друг, он циркач, а вообще его зовут Аристогес. На хлопке познакомились. Умница, не забыл!

Суррогатов по-хозяйски устроился во главе стола, слева Тамара, Назар, Вундергай, с другой стороны — Арлекин со своими застенчивыми подружками. Камилу посадили с другого края, напротив Суррогатова. Арлекин представил своих спутниц — Лера, Изольда. Их видели здесь впервые. Девочки улыбнулись. Камила призывно постучала десертным ножом по хрустальному фужеру.

— Друзья мои, нам необходимо выбрать тамаду. Разумеется, этот человек должен быть самым старшим, самым остроумным и самым красивым.

— Выходит, это я, — с притворным разочарованием произнес Суррогатов.

— Ваше самомнение, товарищ Суррогатов, не оправдано, если вы считаете себя самым красивым.

— Боже упаси! — неестественно засмеялся Суррогатов. — Я намекал на свой возраст. Пожалуйста, решительно отвожу свою скромную кандидатуру.

— Ни в коем случае, — сказала Камила. Все согласно зааплодировали. — Назначаем вас Великим Тамадой — первым с двумя ассистентами — Прекрасной Тамарой и оптимистом Вундергаем.

— Я с радостью указ твой выполняю, о наша королева торжества, — привстав и низко склонив голову, пропел Суррогатов. Потом, выпрямившись, с широким жестом предложил: — Итак, прошу я, для начала, наполните бокалы все шампанским.

Арлекин подхватил со стола бутылку, повертел ею с ловкостью жонглера и, поколдовав, хлопнул в потолок нетерпеливой пробкой, которая только и ждала того. С таинственным шепотом горлышко прикоснулось к каждому фужеру, заполняя искрящейся позолотой.

Назар категорично прикрыл ладонями свой и Вундергая фужеры.

— Нам нельзя, мы за рулем.

Арлекин, не выпуская из рук бутылки, вопросительно уставился на тамаду.

— А при чем тут ассистент мой, Вундергай? — спросил Суррогатов.

— У нас мотоцикл на двоих, — пояснил Вундергай, хотя и непрочь был отведать шипучего напитка. — Лучше пепси-колы нам.

Суррогатов сделал кислую мину.

— За королеву бала, именинницу, не сделать символический глоток! На этом железном мустанге, что стоит у ворот, — изменив поэтическому слогу, съязвил Суррогатов, — и в трезвом виде не мудрено сломать шею.

— Смотря кто оседлает, — сказал Назар. — Своих не сбрасывает.

— Тем более! — ухватился за слово тамада.

— Да ладно, — примирительно сказал Арлекин. — Пепси так пепси, — схватив пару бутылок, он сцепил их пробками и в момент откупорил.

Суррогатов встал, подняв над головой тяжелый фужер.

— Я слово первое держу по праву. Камиле обаятельнейшей — слава! Здоровья крепкого тебе и красоты! И пусть исполнятся твои мечты! Ура!..

Все дружно подхватили «ура!», поднялись, загромыхав массивными стульями, потянулись к имениннице, каждый чмокнул ее в щеку. Вундергай с Назаром ограничились учтивым поклоном. Но именинница сама подошла к друзьям и, прикоснувшись к их фужерам своим, сказала;

— Я очень рада, что вы пришли… и за оригинальный подарок спасибо.

— Что за подарок? — заинтересовался тамада. — Продемонстрируй.

Камила с кокетливой таинственностью приложила пальчик к губам.

— Секрет.

Снова расселись по своим местам. Суррогатов скомандовал:

— Хватайте вилки и ножи, да в бой, — нам справиться здесь с каждым блюдом нужно. А ну, Тамара, музыку настрой…

Вилки позвякивали, склевывая содержимое тарелок под аккомпанемент танго. Суррогатов оглядел присутствующих.

— Надеюсь, тост у каждого готов? Даю охотно слово Арлекину.

Арлекин отмахнулся вилкой, на которой торчал патиссон:

— Имей совесть! Видишь, я занят. Я же не завтракал сегодня — ради этого дастархана. Вон мальчишки скучают, дай им слово.

— Что ж, слово ассистенту моему, кого зовут так странно Вундергаем, — не дав опомниться, объявил тамада.

— Мы с Назаром попали под эту крышу случайно, благодаря Куке… — начал Вундергай.

— Что за личность, этот Кука? — спросил Арлекин, расправляясь с куриной ножкой.

— Дрессированный петух, — ответил Вундергай. — Ему, кстати, грозила та же участь, что и бедной птице в ваших руках…

Арлекин с притворным испугом бросил в тарелку обглоданную косточку.

— Клянусь, я не хотел ее обидеть, — сказал он, притворно смахнув со щеки подразумеваемую слезу.

— Так вот, Кука оказался невольным посредником… Мы рады такому знакомству…

— Еще бы, счастливым не быть, — поспешил вставить Суррогатов, — среди друзей ходить Шахерезады.

— Будь везучей и красивой! — закруглился Вундергай.

Арлекин положил в свою тарелку внушительный кусок холодца, помазал его горчицей, и, разрезав на дольки, заметил:

— Прав мудрец, который изрек однажды: «Не самая красивая красавица, а самая счастливая — красавица».

Суррогатов махнул салфеткой:

— А что такое счастье, мне скажите, — он дожевал остаток самсы, запил минеральной водой, — и как его достать, кто даст совет? Наполнить вновь бокалы поспешите, за остроумный выпьем мы ответ.

Камила сказала:

— Мне