Убийство на дальних берегах - Ника Цезарь

начал склоняться к моим губам, я же, закрыв глаза, сдалась на милость победителю.

…

— Дерзкая девчонка, да как ты посмела опозорить славное имя нашей гостиницы?! Позволь тебе напомнить, что «Авалон» — это не какая-то забегаловка, а первоклассный отель. Лучший в своём роде! Мы отличаемся превосходным сервисом, первоклассными специалистами! Наши клиенты всегда довольны услугами, сделаем всё, что только можем, ради них. Если потребуется, даже жизнь отдадим. А от тебя одни неприятности! За сегодняшний день два наших клиента оказались недовольны твоей работой. Не говоря уже о том, что от коллектива на тебя постоянно поступают жалобы, — под немигающим взором Грымзы мне стало неуютно, захотелось исчезнуть из поля её зрения. А я ведь дракон, а она — всего лишь маг. Какая-то мысль не давала мне покоя, назойливо жужжа в голове. Но ухватить её за хвост не удавалось, под таким-то взглядом.

— Мне жаль. Я исправлюсь, — вложив как можно больше раскаяния в голос, обратилась к Грымзе, отведя при этом глаза.

— Поздно, — вскинув взор, я наблюдала, как она обходит свой стол и садится за него, начиная искать какие-то бумаги, — я подписала документы на твоё увольнение, зайди за расчётом сегодня. Чтоб завтра утром твоего духу не было на острове. Я не позволю марать нашу репутацию ради того, чтобы ты с кем-то покувыркалась в кровати.

— Вы не понимаете, — возражения готовы были сорваться с губ, но я была грубо перебита.

— Да ну?! А кто, по-твоему мнению, второй жалующийся клиент? — безжалостно добила Грымза.

Неверяще уставилась на неё, хотя умом понимала, что правда. Сегодня, после всего, что между нами было, я ему сказала, что его жена догадывается. Мне хотелось узнать, что же будет дальше. Он начал юлить и уходить от ответа. Не такой реакции я ждала, но подумала, что это от неожиданности. Он подумает и утром скажет, что любит меня, и мы будем вместе. Именно эта мысль не давала мне покоя. Кажется, не скажет… Я слышала, что он бабник. И каждый приезд у него новый роман. Но, как и все, я думала, что я-то точно особенная. Дура! Прикрыв глаза, попыталась справиться с нахлынувшими эмоциями.

…

— Не дерзи, мерзкая девчонка! Я отучу тебя путаться с чужими мужьями! — размахнувшись, она попыталась меня ударить, но терпеть это я была не намерена, с лёгкостью перехватив её руку.

— Не я первая — не я последняя. Не можешь ты его удовлетворить! Давно не желанна, но вцепилась и не отпускаешь. Ты и сама знаешь, что он не любит тебя и не хочет. Когда он тебе говорил о своих чувствах? Когда спал с тобой? Давно? Со мной он был каждый вечер, нашёптывая слова любви и не только, много-много раз за последние дни, — я уже понимала, что он — мудак. Но мне было чертовски больно и хотелось ранить всех вокруг. Почему мне одной страдать?! Я видела, что каждое моё слово для неё как пощечина, и мне становилось чуточку легче.

…

— Ты зачем пошла к моей жене?! — он был в бешенстве. Мне ещё не доводилось видеть его в таком настроении.

— А как же твои слова любви? Или ты уже всё забыл? — слёзы подступали к глазам, но я усилием воли загоняла их обратно. Не доставлю ему такое удовольствие!

— О какой любви ты говоришь? Развлеклись и хватит! Ты мне стала надоедать, думал, просто свалишь с острова. Так нет же! К жене пошла, дерзкая девчонка! Теперь придётся ей что-нибудь купить. От тебя одни неприятности.

Как будто на меня вылили ведро грязи. Я думала, что влюбилась в этого дракона? Что он бросит жену ради меня? Нет уж, спасибо! Как-нибудь обойдусь.

Он успокаивался, видно, решив, как будет улаживать ситуацию.

— Ладно, раз ты ещё здесь, может, сбросим вместе напряжение? День выдался нервным, — и вот опять передо мной мой ласковый мужчина, только мне это больше не нужно. Я уже видела его настоящее лицо.

Дёрнувшись от него, как от прокаженного, ринулась к выходу. На улице меня обволокла темнота. Да, денёк выдался… Хорошо, что он подходит к концу. Сегодня случилось всё самое страшное, разрушив мою мечту, ничего хуже не могу представить. Закрыв глаза, вдохнула полной грудью.

…

Я бежала сквозь колючие кусты на пределе своих возможностей. Лес, залитый фиолетовыми лучами, больше не манил своим волшебством. Наоборот, всё здесь кричало об опасности. Силы заканчивались, собственное рваное дыхание перекрывало все звуки леса, сердце, казалось, сейчас выпрыгнет из груди. Запнувшись за очередную корягу, провалилась в яму, что скрывалась за обочиной, слёзы градом полились из глаз. Мне не хотелось умирать, хотелось жить и веселиться. Ссора с родителями больше не казалось такой важной. Все те страшные слова, что были сказаны в запале спора, казались глупыми и несерьезными. Как же я хотела оказаться в родительском доме, чтобы всё случившееся осталось лишь кошмарным сном. Я бы как в детстве устроилась на коленях у отца, он бы гладил меня по волосам и говорил, что это всего лишь сон. Матушка бы суетилась вокруг, готовя успокоительный отвар и целуя в макушку.

Я не чувствовала боли от слова совсем, хоть и видела, что правая нога вывернулась под неестественным углом, а кровь застилала глаза. Собрав остатки сил, поползла в сторону виднеющейся воды. Отец говорил никогда не сдаваться, видят Боги, я старалась следовать его заветам, вот только, наверное, это в последний раз. В душе воцарилось ледяное царство: после того как у меня отобрали магию и моего зверя, мир для меня померк. Сейчас договорной брак не казался таким уж ужасным, может быть, я была бы счастливой, если бы дала шанс и узнала жениха. Но поздно жалеть о том, чего уже никогда не будет. Вода была так близко, когда резким рывком меня схватили за волосы.

— Куда-то спешишь? Не хорошо уходить в начале вечера. Видно, придётся научить тебя хорошим манерам, — шёпот у самого уха казался громче грома.

Тело сковали невидимые жгуты, и мы вернулись туда, откуда начали. Апатия охватила меня, хотелось поскорее закончить со всем этим, чтобы душа, наконец, освободилась. Надеюсь, в следующей жизни я буду умнее.

— Ну что же ты молчишь? Была такой дерзкой, а теперь тебе нечего сказать? — я смотрела в эти безумные глаза и не понимала, как не замечала раньше. Никто не замечал. Безразличие накрыло моё сознание, и это было моим спасением. Я больше не слышала обидных слов, что срывались с этих губ, не чувствовала боли, что причиняли руки, виртуозно орудуя кинжалом.

Моё тело