Оторва: Страсть без запретов - Эдуард Снежин

Выпьем за то, чтобы овцы слушались своих пастухов, если не хотят попасть в когти орлов.

Мати-Миша внимательно посмотрел на меня.

— Какой у вас умный муж, Лариса.

Титул мужа в его устах не удивил меня и польстил мне. На Кавказе большая разница в возрасте между супругами в порядке вещей.

Все выпили за бедную ярочку. Я закурил.

Темноволосая девушка, которая так и не представилась, подсела ко мне, передвинувшись со своей табуреткой, и сказала:

— У вас хорошие сигареты, «Данхил», угостите меня.

Я подставил ей пачку, она внимательно посмотрела мне в глаза и достала одну.

— У вас красивая борода, даже лучше, чем носят наши мужчины.

— А у вас красивые волосы, — подарил я черноволосой южанке встречный комплимент и зажег спичку.

Миша встал, подошел к нам и обнял одной рукой смуглянку, другой меня.

— Нравится тебе Зара, Вадим?

— Красивая девушка.

Наверно, с браги, я пошел отлить в сарай. Голова гудела от смешивания напитков. Только собрался выйти, в сарай заскочила Надя и зашептала:

— Хватай Ларису, и быстро уезжайте с Костей!

— А что? — пьяно осклабился я.

— Надя, ты где? — раздался Толин голос. — Когда вино принесешь?

Надя метнулась из сарая.

Возвращаясь на место, я увидел, как Мати тащит Ларису в дом. Она вырвала руку, подбежала ко мне и сказала:

— Возвращайся домой, Костя отвезет.

— Ты что?

Я вцепился в подругу, прижав ее к себе обеими руками.

Но тут почувствовал резкий удар сзади по голове и потерял сознание.

Очнулся я в автомобиле, который остановился перед моим домом.

Костя совал мне в карман пропуск через зону.

«Предъявил на КП за меня», — догадался я, медленно приходя в себя.

— Где Лариса? — прохрипел мой голос.

— Ничего с ней не будет, приедет завтра, — проскрипел Костя ехидным фальцетом.

— Это ты заманил нас! — схватил я его за грудки и вдарил калганом в ненавистную рожу.

Из носа «друга» хлынула кровь.

— Дурак! — выругался он, сморкаясь. — Ларка сама захотела поехать к Рустаму, я только сказал ей вчера, что он приедет.

— Какому Рустаму?

— Мати — это Рустам, бывший Ларкин друг. — Костя лег спиной на капот машины. Жена подбежала к нему и стала обтирать лицо носовым платком.

Я понял наконец все. Объявился Ларисин уголовник! Мне расхотелось бить поверженного провокатора, шатаясь, добрел я до квартиры и рухнул на тахту.

Утром я долго не мог подняться с постели.

Кружилась голова, спутанно роились мысли:

«Все рухнуло в один день. Они все вели со мной подлую игру, а Зару хотели подсунуть для утешения. Грохнул меня точно Толян, сзади стоял только он. Они соседи с этим чеченом по тюремной камере.

А этот… говнюк Костя, наверно, Рустам заплатил ему, чтобы он привез меня с Ларисой. Да мог и бесплатно подставить, в отместку, что моя подруга отвергла его, было такое.

Моя подруга? Нет у меня никакой подруги, есть ненасытная суккубка, жаждущая диких сексуальных наслаждений.

О! Лучше не думать об этом!»

Я собрал вещи Ларисы, которые были у меня дома, и отнес в ее квартиру, пока она не вернулась.

Она выпала из моей жизни.

Вечером зашла Юля. Она не знала, что мы с Ларисой разошлись.

Эта хрупкая черноволосая девушка, с тонкими чертами лица, удлиненной шеей, узкими плечиками, но с выдающимися выпуклостями, всегда привлекала меня.

Она смотрелась живой Барби, которой для сексапильности приделали большие груди и ягодицы. Но, при наличии Ларисы, которая затмевала всех, я только лишь иногда бросал на куклу короткие похотливые взгляды.

Юля застала меня с повязкой на голове, я сидел и записывал кассеты, решив поправить финансовые дела.

Я сообщил гостье без подробностей, что выгнал Ларису за хамство. Она и не стала уточнять:

— Лариска наглая, мы все просто молчим, чтобы не связываться с ней.

Очевидно, первое, что пришло в голову подружке: Лариса вдарила меня по башке чем-то тяжелым, она была однажды свидетелем, как разбушевавшаяся фурия побила половину хрусталя, оставшегося от моей семейной жизни.

— Делать нечего! Посижу с тобой, послушаю музыку?

— Да, ради тебя бросаю запись, будем наслаждаться музыкой в комфортных условиях. Садись к столу!

Польщенная, девушка села в кресло, а я принес коньяк и закуску.

Юля рассказала, что поссорилась с Игорем. Причиной тому было его поведение на дискотеке, которую он вел вместе с Виктором. Диск-жокеи сами не танцуют, но Игорь изредка выходил на круг, и только с Юлей, вызывая этим зависть нимфеток. Все они фанатились привлекательными ведущими, хотя и старших их на десять — пятнадцать лет.

Но тут Игорь внаглую пошел танцевать с Фифой — эту кликуху дали юной фигуристой блондинке, поражающей публику ультрамодными шмотками, которые привозил ей папа из-за границы. Она вырядилась тогда в фосфоресцирующие лосины, накинув сверху только полупрозрачный топик, весьма условно прикрывающий верхнюю часть тела. Светящиеся в темноте высокие стройные ножки с блистающей аккуратной попкой вдрызг разбили сердце падкого на увлечения Игоря.

Юля не выдержала и сбежала с дискотеки, а на последующие звонки приятеля бросала трубку.

— Значит, друзья по несчастью? — чокнулся я с Юлей.

Я поставил «Модерн токинг». Вся молодежь западала на эту музыку. Голоса Томаса и Дитера, с четко выверенным влиянием на психику слушателя, отзывались в наших опустошенных сердцах печалью, которую хотелось заглушить.

Танцуя с девушкой, я с удовольствием целовал губы ее маленького ротика, что вызывало желание исследовать нижние губки на предмет соответствия их размера верхним.

Потом мы послушали «Бэд бойз блю», а на «Си-си-кетч» завалились в постель.

Мне было хорошо с милой, спокойной Юлей, совсем не похожей на бурную, энергичную Ларису.

И страстно хотелось исследовать незнакомое молодое тело.

Юля обнимала и целовала меня, позволила снять с нее бюстгальтер и заводилась от массажа маленьких сосков.