Поклонники змеи. Черная птица - Гюстав Эмар

— За твое здоровье, брат, — проговорил Вуду, чокаясь с ним стаканом.

— И за ваше, папа Вуду! — отвечал Марселен, залпом опрокидывая стакан и щелкая языком от удовольствия.

— Как ты находишь это, товарищ? — спросил Флореаль.

— Превосходно, если не ошибаюсь, это настоящий ямайский ром!

— Да, и притом такой, который дважды сделал путешествие вокруг света.

— О, да этот ром путешествовал больше, чем я! — смеясь, отвечал Марселен.

— Правда, но разве ты путешествовал, товарищ?

— Я? Нет! — отвечал юноша с самым добродушным видом.

— А я думал, что ты родился на твердой земле, — заметил Вуду, наливая ему второй стакан рома.

— Прежде всего позвольте узнать, что вы называете твердой землей? — проговорил юноша, ставя пустой стакан.

— Черт возьми! Ну Америка, Техас, вообще все, что нельзя назвать островом!

Марселен насмешливо улыбнулся.

— Постойте, товарищ, вы не договорили. Куда же девать Африку? Разве это тоже не твердая земля?

— Черт возьми, правда! Но ведь ты не африканец?

Юноша прыснул от смеха и молча протянул свой стакан, который Флореаль поспешил наполнить до самых краев.

— За ваше здоровье, товарищ! Гм, славная вещь ром! Дьявол побери всякого, кто будет утверждать противное!

С этими словами он залпом осушил и этот стакан.

Крепкий напиток стал уже оказывать на него действие: язык стал заплетаться, глаза засверкали как раскаленные уголья.

— Не хочешь ли еще? — спросил его Флореаль, который сам пил очень мало и все время наблюдал за тем действием, какое оказывала убийственная жидкость на юношу.

— Отчего же?! — весело отвечал тот.

Стакан был снова наполнен и выпит. Флореаль отбросил опустевшую бутылку и открыл другую.

— Итак, ты из Африки?

Юноша не отвечал. Прошло несколько минут молчания, во время которого оба негра исподтишка наблюдали друг за другом.

— Умеете ли вы читать? — спросил наконец Марселен насмешливым тоном.

— Черт возьми, надеюсь! — отвечал Вуду.

— Тогда прочтите-ка это! — и, отворотив левый рукав рубашки, юноша показал свою руку, на которой было нататуировано голубой краской какое-то изображение.

Заметив его, Флореаль вздрогнул от изумления и, с живостью схватив руку юноши, с глубоким вниманием стал всматриваться в нее.

— Возможно ли! — вскричал он наконец в крайнем изумлении.

— Ну, — важно проговорил юноша, — поняли вы теперь, что это означает?

— Да, да, — бормотал Флореаль с задумчивым видом, — это знак Пурра.

— Вы угадали!

— Я все разобрал, — продолжал Вуду, ты не только сын Ардра, но ты имеешь отличительный знак главных оби — Пурра. И такой молодой! — прибавил он, задумчиво опуская на грудь свою голову.

Марселен опустил рукав рубашки и с важностью взглянул на своего собеседника.

— Что за важность возраст! — заметил он коротко и презрительно. — Разве ты не знаешь, царь Вуду, что Пурра — самые могущественные между детьми жгучей Африки, и что оби, вожди поклонников змеи, с самого рождения посвящаются божеству и наследуют это звание по прямой линии?

— Ты прав, я совершенно забыл об этом. Взгляни, — с живостью прибавил он, протягивая свою левую руку, на которой был изображен такой же знак, — я также оби!

— Я это знал, — с важностью ответил Марселен, — иначе разве я открылся бы тебе?

— Да, мы теперь братья! Но скажи, пожалуйста, зачем вместо того, чтобы сразу открыться, ты подвергался испытаниям?

— Да потому, что в глазах других я не хотел раскрывать свое высокое звание!

Флореаль молча склонил голову.

— Пить! — проговорил юноша, протягивая стакан.

Вуду поспешил наполнить его ромом.

— Что, ты все еще подозреваешь меня в измене? — насмешливо спросил Марселен, поднося стакан к своим губам.

— Прости, брат, я не звал тебя! Твое положение у наших врагов возбуждало у меня подозрение в твоей искренности.

— У всякого своя слабость, — поучительным тоном проговорил юноша, — однако ты должен был бы знать, что там, где неприменима сила, пускается в ход хитрость.

— Я был неправ, сознаюсь в этом; но всякий бы на моем месте поступил так же. Однако ты не можешь отрицать того, что я дал тебе доказательство высшего доверия, проведя тебя сюда.

— Может быть, папа Вуду! Но кто знает, для чего вы привели меня сюда и что случилось бы со мною, если бы я не открылся вам!

— Ты, вероятно, не вышел бы отсюда живым! — откровенно отвечал Вуду.

— Благодарю за откровенность, — рассмеялся юноша, — ну, а теперь?

— Теперь у меня нет секретов от тебя; ты будешь знать все!

— Ты что-то хотел узнать от меня? — небрежно спросил Марселен.

— Да, вот за этим я и привел тебя сюда! Впрочем, зачем мне больше скрываться от тебя?! Скажу прямо, моим намерением было — привести тебя сюда и заставить говорить.

— Напоивши меня пьяным… — проговорил юноша, протягивая свой стакан, который был снова наполнен, — а когда я бы рассказал тебе?..

— Убить тебя, брат, если бы я увидел на твоем лице какой-либо след колебания или волнения! — холодно отвечал царь Вуду.

— Послушай, — заметил юноша, поставив на стол пустой стакан, — я также хочу кое-что сообщить тебе, брат: ты слишком скоро действуешь и потому твое мщение бывает не полное; из двух твоих жертв только одна умерла.

— Которая? — с живостью вскричал Вуду.

— Марта Колет, супруга Дювошеля, плантатора из Хереми.

Улыбка удовольствия появилась на губах Флореаля, взгляд его засверкал, но скоро лицо его опять приняло свое обычное угрюмое и бесстрастное выражение.

— Яд, данный тобою Люсьену Дорнесу, действовал не так быстро, как ты предполагал.

— Он что-нибудь говорил?

— Нет, — холодно отвечал Марселен, — когда он упал в пруд и был вытащен Колетом, я первый оказал ему помощь.

— И?..

— Он не пришел в сознание, так как под предлогом оказать ему помощь я натер ему ноздри ядом liche de pola.

— Ты сделал это, брат?

— Да!

— Благодарю, ты спас нас — Дорнес знал наши секреты.

— Я чувствовал это, но теперь эти секреты умерли с ним, ты теперь один знаешь их.

— Нет, брат, не один я! Я хочу разделить эти секреты с тобою, — вскричал царь Вуду с взрывом внезапной откровенности, которую трудно было предполагать в нем.