Шепот страсти - Айрис Джоансен

– Может быть. Эллен Бристоль сказала, что об убийстве Джейни он говорил так, словно гордился этим.

Ева зябко повела плечами.

– Ужасно.

– Да. Но именно в этом, возможно, и кроется ответ на вопрос, почему он позвонил. Он гордится своей ловкостью, своим умом, тем, что его не могут поймать.

– Но зачем же тогда ему рисковать? Зачем вести себя столь безрассудно?

– Понимаете, все дело в том, что о его хитрости, уме, ловкости никому не известно. Никто не знает, каким могуществом он обладает. Долгие годы он наслаждался этим секретом в одиночку, но теперь уверенность в себе возросла, и он уже считает, что ему некого бояться. Он хочет привлечь всеобщее внимание, ему хочется, чтобы им восхищались. Даже назвал себя Зевсом, чтобы не быть безымянным никем.

– Могущество… Ну конечно, кто более всемогущ, чем бог?

– Сам Зевс добродетельностью не отличался и могуществом своим пользовался не слишком разборчиво. Так что выбор имени вполне логичен.

– Жажда славы свойственна всем серийным убийцам?

– Исключением точно не является. Некоторые довольствуются тем, что всю жизнь держатся тише воды, ниже травы. Других безвестность утомляет, и им хочется выставить власти дураками и продемонстрировать свои таланты. По-моему, дело было так. Когда у дороги нашли тело мальчика, он впервые попробовал вкус славы, и ему это понравилось. Когда сегодня утром в газетах появилось сообщение о находке в пещере, он уже был готов идти дальше и показать всем, кто здесь настоящий злодей. Звонок в газету и на телевидение был не просто еще одним ударом по Бристолям. Ему требуется внимание, ему нужна слава. – Джо пожал плечами. – Но иногда бывает так, что потребность в публичном признании длится лишь ограниченное время, а потом он снова уходит в подполье.

– То есть других звонков может и не быть?

– Заранее сказать невозможно.

– Но если он позвонит, у вас будет шанс схватить его. Газеты и телевидение уже будут наготове, и вы сумеете его отследить.

– Если позвонит.

– Но Слиндак сказал, что в деле намечается прорыв.

– Я говорил, что никогда не стану вам лгать. Любое изменение статус-кво открывает новые возможности, но полагаться на это трудно. Я познакомил вас с основами теории и поделился собственным опытом, но больше ничего сделать не могу.

– Ладно. Что дальше? Мы поедем на обувную фабрику?

– Нет. Это дело я поручу кому-нибудь из парней Слиндака. Сейчас мне нужно поговорить с Брайаном Маквеем и тем программным директором из Си-эн-эн. – Ева открыла рот, но он не дал ей сказать и слово. – Нет, нет, вы со мной не поедете. Мне нужны ответы, а если вы будете где-то поблизости, вопросы будут задавать они.

– Не спорю. Понимаю, что буду вас только отвлекать.

Да, она отвлекает его с того самого момента, когда он впервые ее увидел.

– Переберетесь пока в «Хайатт». Репортеры могут, конечно, пронюхать, но добраться до вас им будет нелегко.

Ева покачала головой.

– «Хайатт» мне не по карману, слишком дорогой. Я и дома прекрасно устроюсь.

– Я запишу ваши расходы на свой счет.

– Ничего подобного вы не сделаете. Вы честный человек, а значит, заплатите из собственного кармана.

– Одна ночь. За сутки накал ослабеет, – продолжал убеждать ее Джо. – В противном случае мне придется расположиться перед вашим порогом. Заплатив за номер для вас, я по крайней мере обеспечу себе спокойный сон.

Ева помолчала.

– В двух милях от дома есть недорогой мотель. Я переночую там с мамой, и никакой «Хайатт» мне не нужен. – Она состроила гримаску. – Я же не какая-нибудь выскочка, которая жить не может без обслуживания номеров и консьержа.

– Верно. Парням вроде меня нужны уход и забота. Иначе мы просто засыхаем. Где этот мотель? Я отвезу вас туда, потом заеду за вашей матерью и заодно попрошу, чтобы она захватила кое-какие ваши вещи.

– Я могу позвонить ей.

– Где мотель? – повторил он.

– Это «Рэйнбоу Инн» на Пьедмонте.

– Звучит заманчиво.

– Не очень. Вы точно будете нос воротить. – Она устало откинулась на спинку кресла.

– После Ближнего Востока меня трудно чем-то удивить, так что нос воротить вряд ли стану. Был бы душ, а большего мне и не надо.

– Душ есть. – Ева немного помолчала. – Мистер Бристоль сказал, что будет молиться за меня. Уж лучше бы помолился за Бонни. Но он не верит, что она жива.

– Джорджу Бристолю сейчас нелегко. Он, может быть, и сам не вполне понимает, что говорит.

– Понимает. – Она снова сделала паузу. – Мы должны найти этого монстра. Ради всех детей и их родителей. Ради Бонни. Нельзя допускать, чтобы он гордился тем, что делает. Его нужно остановить.

Ради Бонни.

Понемногу, шаг за шагом, она подходила к тому, чтобы смириться с тем, что ее дочь мертва.

– Это мы и пытаемся сделать.

– Не надо пытаться. Надо сделать.

Оставшуюся часть пути оба молчали.

Мотель «Рэйнбоу Инн» оказался небольшим одноэтажным зданием. Состояние его особого беспокойства не вызывало, но само здание было построено по меньшей мере лет тридцать назад.

– Да, заманчивым его не назовешь. Вы точно не ошибаетесь насчет душа?

– Не сомневайтесь. – Ева вышла из машины. – Кстати, телефон тоже имеется. Позвоните после разговора с Маквеем и тем человеком из Си-эн-эн?

Джо кивнул.

– Или расскажу лично после того, как закончу с ними и привезу сюда вашу мать.

– Я сама позвоню ей и попрошу приехать на моей машине.

– Нет. За вашей матерью могут проследить, и тогда все наши ухищрения ни к чему. Я по крайней мере хвост за собой не притащу. Вам нужно что-нибудь кроме смены одежды?

– Скажите Сандре, чтобы захватила мой блокнот и коробку с папками. Нужно еще раз пройтись по всем делам. Мне почему-то кажется, что мы что-то пропустили. Он ведет себя так неосторожно, так дерзко. Ну должен ведь он был сделать что-то такое, что дало бы нам хоть какую-то зацепку, чтобы мы смогли выйти на след. – В голосе ее проступили нотки отчаяния.

Ева вышла из машины и захлопнула дверцу. Проводив ее взглядом, он вывернул со стоянки.

Раздражение покоилось на страхе, и винить ее за это Джо не мог. День выдался неудачный для всех, особенно для самой Евы. Она идентифицировала себя с Бристолями, и выраженная Бристолем уверенность, что Бонни мертва, стала для нее шоком. И сколько бы ни говорила себе Ева, что шанс остается, убедить себя ей становилось все труднее.

И как, черт возьми, вести дело, когда она не сможет больше обманывать себя и отрицать вероятность того, что казавшийся далеким ужас превратился в реальность? Он уже видел маячивший на горизонте кошмар. Пока что Ева находила утешение в исключениях, отличиях исчезновения Бонни от других случаев. Он же видел признаки сходства, совпадения, и опыт вместе с чутьем пугали его. Можно было бы попытаться подготовить ее к худшему варианту, но в определенный момент она просто перестала бы слушать и включила механизм самозащиты.