Магическая страсть - Карен Мари Монинг

Он улыбнулся. Я знала, что он имеет в виду вовсе не другое слово или как еще можно назвать ту штуковину, которая свивалась, постепенно утихая, в клетке из моих зубов.

Когда мне было четырнадцать, я сломала зуб на одной из тренировок группы поддержки. Мой дантист был в отпуске, и пришлось ждать почти две недели, прежде чем удалось обработать и исправить зуб. В ожидании, которое казалось бесконечным, я постоянно цеплялась языком за поврежденную эмаль. Сейчас я чувствовала примерно то же самое: что-то у меня во рту было повреждено, и я хотела избавиться от этого, потому что оно было неправильным, тревожащим и уж точно не должно было находиться на кончике моего языка. Ведь пока оно там, я ни на минуту не смогу отогнать мысли о принце Фейри.

– Очень хочется сплюнуть, – холодно ответила я.

Лицо В'лейна напряглось, температура вокруг упала так резко, что мое дыхание замерзло в воздухе.

– Я оказал тебе великую честь. Никто и никогда не получал от меня подобного подарка. Не смей преуменьшать его ценность.

– И как им пользоваться?

– Когда я тебе понадоблюсь, открой рот, и я буду рядом. – Я не заметила, как он двигался, но внезапно его губы оказались у моего уха. – Никому не говори о моем даре. Упомяни о нем, и я тут же заберу свой подарок. – В'лейн исчез прежде, чем закончил говорить. Его слова еще продолжали танцевать в воздухе, словно улыбка Чеширского кота.

– Эй, я думала, что ты хочешь узнать о «Синсар Дабх»! – Меня настолько ошеломило его внезапное исчезновение, что я выпалила эту фразу, не думая. И тут же об этом пожалела. Мои слова повисли в воздухе, как густой ночной туман над Джорджией.

«Синсар Дабх» – отдалось эхом, помчалось на крыльях ветра в темноту, к тем, кто мог и хотел это услышать.

Я почувствовала себя так, словно своими руками поставила на себе большой жирный красный крест.

Понятия не имею, куда отправился В'лейн и почему он так внезапно исчез, однако идея поскорее убраться отсюда вдруг показалась мне весьма разумной.

Но прежде чем я сделала хоть один шаг, на мое плечо опустилась тяжелая рука.

– Я хочу узнать, мисс Лейн, – мрачно произнес Бэрронс. – Но для начала я хочу узнать, какого хрена вы с ним целовались.

Я нахмурилась и обернулась. У Бэрронса есть привычка неожиданно появляться из ниоткуда, причем в самое неподходящее время, в тот самый момент, когда я меньше всего ожидаю с ним столкнуться. Я очень медленно повернулась. Воспринимать Бэрронса малыми дозами – это единственный способ смотреть на него. Как всегда, казалось, что он занимает раз в десять больше места, чем положено обычному человеку. Интересно, почему? Потому что в нем сидит Невидимый? А еще мне было интересно, сколько ему на самом деле лет.

Мне следовало бы бояться его. И иногда – во время одиноких ночных размышлений, особенно после того, как я увидела его с телом девушки на руках и рассмотрела выражение его лица, – я боюсь.

Но сейчас, когда Бэрронс стоит передо мной, я совершенно не испытываю страха. Может, это потому, что он транслирует какое-то «оглушающее» заклятие, которое способно полностью обмануть чувства ши-видящей?

– У тебя пятно на лацкане. – Я ткнула пальцем.

Обычно Бэрронс невероятно дотошный и на его одежде не бывает ни пылинки, ни пятнышка, но сегодня на левом лацкане действительно обнаружилось блестящее пятно. А я только что ткнула пальцем… в мужчину, за неимением лучшего слова… который неизвестно когда родился и бродит по реликвиям Невидимых с трупами на руках. Чувствовала я себя при этом крайне глупо, словно попыталась почистить зубы или расчесать шерсть волку.

– И я с ним не целовалась.

«А еще мне очень интересно, какого хрена ты делал с той девушкой в зеркале», – подумала я. Но не спросила.

Есть такой хороший термин, которым любит пользоваться мой папа: res ipsa loquitur – дело, которое говорит само за себя. Я знаю то, что знаю, я видела то, что видела, и теперь буду следить за Бэрронсом. И за собой. Очень внимательно.

Он оттолкнул мою руку.

– Тогда какого черта его язык делал у вас во рту? В'лейн проводил медицинский осмотр на наличие рвотного рефлекса? – Бэрронс улыбнулся, и улыбка была не из приятных. – Ну и как у вас с рвотным рефлексом, мисс Лейн? Плоховато?

Бэрронс часто делает намеки с сексуальным подтекстом, если хочет заткнуть мне рот. Думаю, он рассчитывает, что воспитанная южная красотка вроде меня подумает «ой, мама» и тут же отступится. Иногда я действительно думаю «ой», но отступать не собираюсь.

– Я сплевываю, Бэрронс, если тебя это интересует. – Я сверкнула очаровательной улыбкой.

– Не смотрите на меня так. Думаю, вы из тех, кто глотает. Его язык был на полпути в Китай, а вам это не причиняло неудобств.

– Ревнуешь?

– Это слово подразумевает определенные затраты эмоций. Я же трачу на вас только время и не собираюсь тратить его напрасно. Расскажите мне о «Синсар Дабх».

Я взглянула на свою руку. Пятно с его лацкана оставило на пальце влажный след. Я повернула его к свету. Ночью все красное кажется черным. Я понюхала – пятнышко пахло старинными монетами. Ха, кровь. И кто бы удивлялся?

– Ты что, дрался с кем-то? Нет, дай угадаю, ты снова спас раненую собачку? – сухо поинтересовалась я.

В последний раз он придумал именно такую отговорку.

– У меня пошла носом кровь.

– Кровь у него из носа, ох, моя петуния!

– Петуния?

– Жопа, Бэрронс! Такая же, как ты.

– Книга, мисс Лейн.

Я взглянула ему в глаза. Сидит ли в нем Захватчик? В ответ на меня взглянуло нечто очень древнее.

– Мне нечего сказать.

– Тогда почему вы звали В'лейна?

– Я не видела его с тех пор, как книга появилась в последний раз. Я держу В'лейна в курсе дел. Ты не единственная акула в этом море.

Бэрронс смерил меня презрительным взглядом.

– В основе природы принцев Фейри лежит способность подчинять женщину при помощи секса, мисс Лейн. Основой женской природы является подчинение. Попытайтесь преодолеть это.

– Да ни фига! Подчинение не является основой женской природы! – Во мне восстали все женщины мира, готовые драться за свою свободу.

Бэрронс повернулся и зашагал прочь.

– На вас моя метка, мисс Лейн, – бросил он через плечо. – А теперь, если я не ошибаюсь, вы носите и его знак. Так кому же вы принадлежите? Себе? Не думаю.

– Себе тоже, – закричала я ему в спину, но Бэрронс уже успел пройти половину улицы и исчезнуть во тьме. – И я не ношу его знака!