Исчезнувший аптекарь - Кевин Сэндс

Озадаченный, он посмотрел на облака, словно недоумевая, зачем Господь швырнул в него гранат. Затем парень увидел в траве мою маленькую катапульту. Он подошёл ко мне. На руках парень держал крохотную девчушку, которая с восторгом смеялась, наблюдая, как алые зёрна падают с волос мальчика ему на воротник.

Первым моим порывом было бежать со всех ног. Я вырос в приюте госпиталя Христа, где большие мальчишки не стеснялись раздавать тумаки, и посему ожидал крепкой затрещины. Но парень заговорил спокойно – даже мирно, учитывая, что он благоухал, как компостная куча.

– Ты зачем пульнул в меня гранатом?

– Мне очень жаль, – сказал я. Эту фразу я затем повторял неоднократно – на протяжении трёх следующих лет. – Я целился не в тебя, честное слово!

Девчушка восторженно замахала в воздухе кулачками.

– Кинь ещё! – сказала она.

Я указал на ветку, которую использовал как метательный механизм.

– Кажется, я сломал её. Вообще-то снаряд должен был лететь по прямой.

Мальчик оглядел ветку.

– Это клён?

Я кивнул.

– У меня больше ничего не было. Наверное, тис подошёл бы лучше.

Парень склонил голову набок и малость поразмыслил.

– На кладбище растут тисы, – сказал он. – У тебя есть нож?

Мы срезали тисовую ветку и починили мою машину. Девочка – младшая сестра Тома, Молли, – тем временем возилась в траве. Потом мы метнули оставшиеся фрукты, все втроём радуясь каждому выстрелу. А после я побежал домой, чтобы показать мастеру Бенедикту свою катапульту и рассказать ему о Томе – моём новом друге.

Мастер Бенедикт слушал, мягко улыбаясь.

– Очень хорошо, – сказал он.

…Я отвернулся, чтобы мать Тома не увидела моё лицо.

* * *

К тому времени, когда я спустился вниз, отец Тома уже нашёл своим отпрыскам работу. Тома я обнаружил у задней двери, он драил лестницу. Увидев рубашку, Том покачал головой.

– Надо было мне тогда бежать со всех ног.

– От меня или от катапульты? – уточнил я.

– Ты сам и есть катапульта, – сказал он, но в шутке не было весёлости. Том вздохнул. – Очень жаль мастера Бенедикта. Он мне нравился.

– Ты его боялся.

– Не без того. Но он был добр к тебе. – Том взглянул мне в лицо и вздохнул ещё глубже. – Ладно уж.

– Что – «ладно уж»?

– Я тебе помогу.

– Поможешь с чем?

– С твоим новым планом, что бы это ни было.

Я вытащил из кармана страницу счётной книги и помахал ею в воздухе.

– Мы должны найти убийц мастера Бенедикта.

* * *

Том пялился на последние три строчки, написанные на листе.

Мы вернулись в дом и разгладили страницу, положив её на пустой стол в пекарне. Хотя работа здесь давно закончилась, в воздухе ещё стоял аппетитный запах свежеиспечённого теста.

– Это послание для меня, – сказал я. – Мастер Бенедикт написал его, когда …

Мой голос дрогнул.

«Хватит! – рявкнул я на себя. – Ты обещал, что не станешь плакать! Ты поклялся!»

Я прочистил горло.

– Мастер Бенедикт, видимо, знал своих убийц, – сказал я. – Он написал это для меня, понимая, что умирает.

Том выпучил глаза.

– Тут написаны имена убийц?!

– Вполне может быть. Но я ещё не разгадал шифр …

– Постой, – сказал Том. – Если тут сказано, кто убийца, почему ты не отдал бумагу лорду Эшкомбу?

– Мастер Бенедикт не велел.

– Да?

– Последняя строка, – объяснил я.

Том прочитал её. Точнее, попытался.

– Неми… э… что? Это вообще слово?

– Два слова. На латыни. «Nemini dixeris». Их мастер Бенедикт не зашифровал, поэтому я сразу понял, что надо делать.

– Украсть листок?

– Хранить всё в тайне. Nemini dixeris значит: «Никому не говори».

– Почему же он велел хранить в тайне имена убийц?

– Не знаю, – ответил я. – Но если у тебя есть немного чистой бумаги, мы можем это выяснить.

* * *

Мы начали с первой строки послания. Тут был шифр, которому мастер Бенедикт научил меня ещё давным-давно.

– Какая-то тарабарщина, – сказал Том.

– На самом деле это обычный старый добрый английский.

Он наморщил лоб.

– Ну, я вижу некоторые слова. Икс. Рим. И доп-й… Дополнительный?

– В том и фокус. Кажется, будто тут слова, но на самом деле они просто сбивают тебя с толку. Как и знаки препинания. Важна только стрелка. Она подсказывает, что делать.

Том ткнул пальцем влево.

– Идти туда?

– Именно.

– Я не понимаю.

– По строчке, – объяснил я. – Надо двигаться по строчке влево.

Его осенило.

– То есть читать задом наперёд?

– Да. Выкинем точки и заглавные буквы…

Я записал текст.

атарвеиксйаримавьлдопй4юьху

– Теперь перевернём его наоборот.

ухью4йподльвамирайскиеврата

– …И ты получаешь слова.

У Хью 4-й под львами райские врата

Том выглядел потрясённым. Затем он проговорил

– Но … это же не значит, что его убил мастер Хью?

– Конечно нет!

– Но ты сказал, что мастер Бенедикт написал имена убийц. Хотя я ожидал чего-то попонятнее. Ну, вроде: «Это сделал проклятый Артур Квакенбуш».

– Тут не сказано «Хью». Сказано: «У Хью». Чётвертый у Хью.

– А что четвёртое у Хью? – спросил Том. – И что за львы? Те, в королевском зверинце? В Тауэре?

– Пока не понимаю, – ответил я. – Может, ответ во второй строчке.

– А это я помню, – сказал Том. – Такой же шифр, что в рецепте пороха. Но разве тут не должно быть чисел?

– Они есть. – Я протянул ему листок. – Понюхай.