Наследник Крэнфорда - Сара Вуд

— Дело совсем не в этом, Николь.

— Тогда в чем? — нетерпеливо воскликнула она.

— Это сложно. Ты уже знаешь, что у меня больная мать.

Выражение ее лица тут же стало сочувствующим:

— Да, Джозеф сказал мне. Как, должно быть, тяжело тебе видеть ее такой больной. Я испытала это на себе.

— Я ничего не могу сделать. Откровенно говоря, — сказал он напряженным голосом, — она умирает.

— Какой ужас! — теперь пришла ее очередь быть утешителем. — Вы очень близки?

Глаза Блейка стали задумчивыми и грустными:

— Она многим пожертвовала ради меня, — тихо ответил он. — Она очень сильно любит меня, Николь. И я люблю ее.

— Какое ужасное время для тебя. Я знаю, что ты чувствуешь, — горячо воскликнула она.

— Тогда ты поймешь, почему твой приезд ошеломил меня. Она очень слаба, и я хочу, чтобы ее последние дни были спокойными и счастливыми.

— Конечно, но как могу я…

— Ты дочь Джайлза. А она ужасно разозлится и разнервничается, если узнает, что ты в доме.

— Она твой источник, да? — догадалась Николь. — Она рассказала тебе всю эту ложь?

— Мать абсолютно уверена в том, что говорила, — возразил Блейк. — Она чуть не впала в истерику, когда рассказывала мне о Джайлзе. До того момента я ничего о нем не знал. Никто никогда не произносил его имя и не упоминал о нем. Нет ни его фотографий, ни портретов. Мы, Беллами, держимся вместе. Однако твоего отца даже стерли с семейного древа.

Николь почувствовала беспомощность. Блейк любит свою мать. Естественно, он верит ей. Николь подумала, что даже она поверила бы в эти россказни, если б не знала так хорошо своего отца.

— Я не хочу расстраивать тебя, — твердо сказала она, — но твоя мама ошибается.

Он поморщился.

— Мы ходим по кругу. Я воздержусь от решения до тех пор, пока не буду знать наверняка. Сейчас важно лишь то, что она не должна знать ничего помимо того, что ты моя подруга. Все остальное не только ускорит ее смерть, но и не даст ей умереть со спокойной душой. — Его голос изменился, стал тверже, решительнее. — Я этого не допущу. Ты понимаешь?

Ее восхищало то, как он защищал свою мать, даже несмотря на то, что она не права.

— Да. И, учитывая обстоятельства, мне бы тоже не хотелось расстраивать твою маму, — горячо заверила она.

— Значит, ты согласна?

— Да. Я вполне счастлива побыть подругой какое-то время.

Она сделает все на свете ради будущего, которое мечтает построить с ним. Радостное волнение охватило Николь. Она знала, что рано или поздно сумеет доказать невиновность отца. И тогда они с Блейком смогут дать волю своим истинным чувствам. Ее лицо расплылось в улыбке.

— Спасибо, — пробормотал он с облегчением и поцеловал кончики ее пальцев. Подняв глаза, он улыбнулся. — Черт. Надеюсь, я поступаю мудро.

— О да! — счастливо воскликнула она. — Мы разгадаем тайну и станем настоящими кузенами. Джозеф с Люком познакомятся друг с другом. Может, вы сможете приехать к нам в гости во Францию на летние каникулы. Это так чудесно, Блейк, знать свои корни, знать, что у тебя есть родные.

Наклонившись вперед, Блейк нежно поцеловал ее в губы.

— Я доверяю тебе.

— Ты не пожалеешь об этом, — пообещала она, и глаза ее сияли, как звезды.

— Надеюсь, что нет. А сейчас, — заявил он, энергично вскакивая на ноги, — меня ждут дела. Принять душ и побриться для начала! — Он улыбнулся, внезапно став беззаботным. — Располагайся и чувствуй себя как дома. Миссис Картер, начинает работу в одиннадцать, а Мейзи уже где-то здесь, если тебе что-то понадобится. Где кухня, ты знаешь. Составь список необходимых покупок, и тебе все доставят. Ланч в час. Тогда и увидимся, но если забеспокоишься насчет Люка, скажи кому-нибудь, и со мной свяжутся по мобильному. Хорошо?

Николь кивнула. Он заколебался, затем наклонил голову и снова поцеловал ее долгим и крепким поцелуем.

Утро было чудесным. Освободившись от страха, что Люк серьезно болен и что Блейк может вышвырнуть ее прежде, чем она закончит свои расспросы, Николь снова наслаждалась жизнью.

Он собирается расследовать слухи об ее отце. Это прогресс. Как и его признание, что их влечет друг к другу, подумала она, переполненная радостным ожиданием.

Николь поиграла с сыном, покормила его, переодела, затем непринужденно поболтала с миссис Картер.

Во время этой беседы Николь узнала кое-что о жене Блейка. Таня в самом деле была очень красивой и ужасно испорченной. И, как и говорил Блейк, было ясно, что она не пользовалась популярностью в деревне.

Миссис Картер хлопотала, выкладывая раскатанный пласт теста на консервированные персики и с поразительной ловкостью защипывая края.

— Вашему малышу намного лучше. Сыпи уже почти не видно, так почему бы вам не прогуляться, пока он спит? Я присмотрю за ним. Вам надо отдохнуть, а солнышко очень полезно.

— Я бы с удовольствием, — заколебалась она, — но…

— Идите, идите. — Две пухлые руки подтолкнули ее к открытым дверям. — У вас есть час. Потом возвращайтесь к ланчу. Никаких возражений. Мистеру Блейку эта идея тоже бы понравилась.

— Да? — Она жаждала услышать о нем как можно больше.

— Он всегда любил быть на свежем воздухе. Не мог подолгу сидеть взаперти и частенько, когда шел дождь, потихоньку удирал из дома и возвращался через несколько часов, мокрый до нитки и грязный, но счастливый. Такой уж непоседа, прямо ртуть в жилах, ей-богу! Нет для него большей радости, чем скакать на лошади или работать на свежем воздухе.

— А он… — Николь заколебалась. Не хотелось показаться чересчур любопытной. Но кухарка поощрительно улыбнулась, и она рискнула. — Он похож на своего отца… или его кузена?

Миссис Картер фыркнула:

— На отца? Да ни капельки! О мертвых плохо не говорят, но мистер Дарси управлял Крэнфордом из рук вон плохо. Мистер Джайлз, заметьте, был хорошим парнем. Всегда был вежлив со мной — а я в то время была всего лишь скромной служанкой.

— Но он уехал, — осторожно сказала Николь, радуясь тому, что кто-то, наконец хорошо отозвался о ее отце.

— Какие-то семейные неприятности. — Рот миссис Картер внезапно плотно захлопнулся. — Больше ничего не скажу. Идите. Погуляйте хорошенько, а потом отдадите должное моему ланчу.

Николь засмеялась, понимая, что больше ничего не узнает. В другой раз, подумала она.

— Вы ангел! — заявила молодая женщина, поворачиваясь и целуя пухлую красную щеку. — Спасибо. Я вернусь и помогу накрыть на стол.

— Посягать на мою территорию? — вскричала повариха в ужасе. — Из-за вас лишусь работы. Ну-ка, марш отсюда. Нечего путаться у меня под ногами, — добродушно заворчала она.