Вид на жительство в раю - Наталья Андреева

— Я не… Не знаю. Не помню. У меня был шок. Может быть, и… Нажал на курок. Еще. Может быть. Шок. У меня. Был.

— Вот как? — с иронией спросил Собакин. — А я думал, у потерпевшего. И его жены.

— Простите?

— Вот вы говорите, что это она вас наняла.

— Точно так.

— Сколько?

— Простите?

— Сколько вы с нее запросили?

Кошкин испуганно моргнул.

— Я не… Она сама предложила. Четыре тысячи долларов. Я согласился.

— Вы получили сразу всю сумму?

— Я не… Нет. Половину.

— Аванс, значит. Тогда зачем вы ее убили?

— Я не…

Собакин уже понял: «не» — любимое слово Кошкина. Частица. Все, что тот ни делал, было с «не». А как же убийство? Тоже «не»?

— Ну хватит дурака валять! Что произошло между вами и Михаилом Конановым?

— Ничего. Он со мной даже не здоровался. Не подозревал о моем существовании.

— И тем не менее вы решили его убить.

— Я не…

— Мы нашли человека, у которого вы купили пистолет. Думаете, это было так сложно?

— Я не… Не думаю.

— Он тоже свое получит. Не сомневайтесь. Воровать со склада оружие, пользуясь служебным положением, и приторговывать им… Это, знаете ли… Оборотням в погонах сейчас объявлена война. В общем, лавочку пора прикрыть. Но дело не в этом. Согласно показаниям человека, который продал вам пистолет Макарова, дело было за месяц до Нового года.

— Точно так.

— Значит, план рассчитаться с Михаилом Конановым созрел у вас уже тогда.

— Я не… Не хотел его убивать.

— Зачем же тогда купили пистолет?

Кошкин вновь двинул кадыком, по тощей шее прокатился комок.

— Вы женаты, Илья Валентинович?

— Да. Точно так.

— Жена молодая, красивая?

— Я не… не понимаю, какое это имеет отношение к делу, — с трудом выговорил Кошкин.

— У вас были проблемы на работе. Вы знали, что после Нового года вас уволят. Так?

— Точно так. Знал.

— Значит, ваши отношения с Михаилом Евгеньевичем Конановым с самого начала не сложились?

— Я не… не был с ним знаком. Он хозяин фирмы, а я рядовой сотрудник. Мы не… ни разу не общались.

— А на банкете? Есть показания сотрудников фирмы. Год назад на банкете по случаю Нового года вы сидели рядом с его женой. Галиной Конановой. И даже танцевали с ней.

— Это было один раз, — испуганно моргнул Кошкин. — Это она меня пригласила. Я бы не… Не посмел.

— Хозяин фирмы вас ревновал?

— Она сама ко мне подсела, честное слово! -замахал руками Кошкин.

— Хотела вызвать ревность супруга, так?

— Я не знаю, чего она хотела! Мы из одного города! Земляки! Так получилось! Она узнала об этом и подсела ко мне!

— Кошкин, успокойтесь. Курите.

— Я не…

— Тогда не курите, — вдруг развеселился Собакин. — Правильно. Дольше проживете.

— Я не… Незачем мне жить, — сердито сказал вдруг Кошкин.

— Ну, это вы бросьте! Есть и смягчающие обстоятельства. К уголовной ответственности вы раньше не привлекались, и если не будете настаивать на версии заказного убийства…

— Простите?

— Куда вы лезете, Кошкин! В петлю. Ну зачем вам брать на себя такой груз? Убили вы из мести, за то, что вас уволили с фирмы. С вами обошлись скверно, если только вы не вор. Хозяйских денег не воровали?

— Что вы, что вы! — замахал руками Кошкин. -Яне!

— Честный человек, понятно. А что же тогда случилось, Илья Валентинович? Я навел справки. И на предыдущей работе вы долго не продержались.

— Да так, — замялся Кошкин.

— Ну, ну, рассказывайте.

— Видите ли, я неудачник! — отчаянно сказал вдруг Кошкин. — Ну не везет мне, и все! Вроде бы ничем не хуже людей. А не везет.

— Вот вы с Галиной Конановой земляки. Сколько вам лет?

— Там же все написано, — кивнул Кошкин на дело. И тихо сказал: — Тридцать. Почти. То есть один. Тридцать один. Почти. Господи, я совсем запутался!

— Ну-ну, Илья Валентинович, успокойтесь. Возьмите себя в руки. Вы же мужчина. — Кошкин испуганно моргнул. — Значит, она была старше на восемь лет. Скажите, вы раньше не встречались? Когда жили у себя на родине?

— Нет, конечно!

— Может, в одну школу ходили?

— Когда я пошел в школу, она уже была старшеклассницей, — сухо сказал Кошкин. — Я что, обязан помнить всех старшеклассниц?

— Не обязаны. Когда вы так говорите, я вижу, что вы не врете. Значит, не были раньше знакомы. В Москву давно приехали?

— Школу окончил и… В институт поступил. Окончил. Остался здесь. В родном городе делать нечего.

— В армии почему не были?

— С таким зрением в армию не берут, — усмехнулся Кошкин.

— Жена у вас откуда?

— Оттуда. Из родного города.

— Младше вас на…

— Ну какое это имеет значение?

— А детей нет. Почему?

— Мы жили на съемной квартире, — нехотя сказал Кошкин. — С работой бывали перебои. Концы с концами бы свести, какие тут дети?

— Когда вас задержали, я не заметил, чтобы она была в отчаянии. У нее что, любовник?

— …

— Молодая, красивая. Понятно, что вы ей не пара. Надо чем-то держать при себе такую женщину. А вас с работы уволили. Думаете, четыре тысячи долларов спасли бы положение?

— Я не…

— Не думали вы так! — стукнул кулаком по столу Собакин. — Я с ней беседовал! С вашей женой! Она решила от вас уйти! Все одно к одному! Скажите наконец правду, Кошкин! Терять вам было нечего. Вы решили отомстить тому, кто, как вам казалось, виноват во всем. Михаилу Конанову. Жест отчаяния, вот что это было такое. А не заказное убийство.

— Это все она… она… — Кто?

— Галина. Ей все зачтется.

— Галина Конанова убита. Вы что, не помните?

Взгляд у Кошкина стал безумный.

— Как? И она тоже? — тихо спросил он.

— Так. — Собакин откинулся на спинку стула. -Под сумасшедшего теперь косим. Ну, я вас быстро в чувство приведу!

— Я не… не понимаю.

— Зачем вы ее убили, Кошкин? Чтобы свалить вину? Представить все как заказное убийство? Не я, мол, виноват? Думаете, вам меньше дадут? И кто вас надоумил?