Ключ в новую жизнь – на Reception - Ирина Шогина

столько нежности, обожания и гордости, что вот эта удивительная, умная, красивая, эта роскошная женщина спешит сейчас к нему. Вдруг он вспомнил ее руки на своих плечах, ее нежные пальцы, ее губы, ее запах – и горячая волна обожгла его стремительно с головы до ног.

– Лина! Ты просто восхитительно выглядишь! Такое чувство, что ты не из пустыни вернулась, а из салона красоты! И у меня к тебе предложение, надеюсь, ты меня поддержишь: я предлагаю поужинать…

– Конечно, поддержу! Ведь мы и идем на ужин.

– Нет, ты меня не поняла. Я предлагаю поужинать в городе, в рыбном ресторане.

– Но это очень дорогой ресторан!

– Полина! Не произноси этих слов! Женщина, которая так выглядит, не должна думать о деньгах в принципе!

Она открыла было рот, но ничего не успела возразить.

– О деньгах в принципе должен думать только мужчина! – ПВ слегка приобнял Полину и повернул в сторону выхода из отеля. Они не успели сделать и двух шагов…

– Павлуша, милый, а я никак не могу добиться у обслуги, в каком ты номере! Пришлось ждать тебя здесь. Ну, здравствуй, дорогой! – женщина бросилась ПВ на шею, пытаясь поцеловать его в губы.

Лицо ПВ исказила такая гримаса боли и откровенной ненависти, что в первое мгновение Полина не столько оторопела от появления этой женщины, сколько от того, как изменился взгляд ПВ, сначала она увидела его глаза, а потом медленно, как в кино при замедленной съемке, оглянулась, еще не осознавая, что происходит. Как будто бомба разорвалась у ее ног, пропал звук, как при контузии, она видела только ЕГО и чужую женщину, которая так откровенно предъявила свои права на ЕЕ мужчину.

Но недаром жизнь научила ее держать удар, она очень быстро справилась с собой, ни один мускул на лице не дрогнул. Вот только глаза сразу потухли. Она вдруг поняла, что стоит неприлично близко от целующейся пары, хотя целующейся – это не совсем верно: поцеловать старалась женщина, а ПВ, очень быстро придя в себя, с откровенным чувством брезгливости, которое сменило выражение боли на его лице, пытался вырваться из ее объятий. На них обращали внимание, ситуация становилась неловкой.

– Милый, я так соскучилась, – слишком громко щебетала женщина, – почему ты не отвечал на мои звонки? Почему не сказал, что уезжаешь? Хорошо, что у меня остался телефон твоего Сереги…

– Не смей его так называть! – вдруг обрел дар речи ПВ, – это для меня он Серега! Слышишь? Только для меня!

– Ну что ты, дорогой! Не нервничай так! Я, как узнала, что ты здесь, сразу прилетела. Для нас, французов, Тунис – как дача для русских! – засмеялась мадам – француженка.

– Что ты хочешь от меня? Какой черт принес тебя сюда? – все больше выходил из себя ПВ, однако стараясь говорить очень тихо, почти шепотом, чтобы не привлекать внимания. Дама же его, наоборот, казалось, хотела, чтобы все присутствующие в этот момент в холле обратили внимание именно на них.

Полина вдруг осознала, что она здесь абсолютно лишняя, что это публичное выяснение отношений может пройти и без нее, нашла в себе силы, стараясь выглядеть как можно более беспечно и равнодушно, медленно повернулась и пошла в сторону лифта, мысленно моля Бога, чтобы тот был свободен. Видимо, Господь сжалился над Полиной: лифт, который иногда приходилось долго ждать, сразу распахнул свои двери и спрятал за ними ту, что более всего на свете хотела бы сейчас провалиться сквозь землю. Как часто мы слышим эти слова, привыкаем к ним, но не дай Бог действительно вдруг захотеть этого!

Полина только тогда почувствовала себя несколько защищенной, когда наконец захлопнула за собой дверь своего номера. Машинально глянула в зеркало, что занимало целую стену в прихожей. Еще несколько минут назад из этого зеркала на нее смотрела женщина с сияющими глазами, в глазах этих была жизнь, было счастье ожидания новой жизни, было просто счастье. Сейчас Полина увидела в зеркале такие потухшие, такие пепельные глаза, что испугалась сама себя. Она сползла по стене, потому что ноги вдруг подкосились, еще мгновение – и она просто не удержалась бы на высоких каблуках. Силы оставили ее, такого позора она не испытывала в своей жизни. Было много всего: трудности, лишения, заботы – позора не было. А здесь… Как могла она, взрослая женщина, опять наступить на те же грабли, поверить, надеяться… Господи, как было хорошо и спокойно. Нет мужчины – нет проблемы! Как гадко от банальности происходящего. Полина чувствовала себя «героиней» анекдота, в котором в роли неудачного любовника выступила она – Полина. Не муж вернулся из командировки не вовремя, а жена к ее ПВ. И застукала их, застукала в тот момент, когда дурочка Полина совсем уже ушки развесила и сама помогала разместить там как можно больше лапши. Она специально истязала себя такими словами, как будто хотела сделать себе еще больнее, потому что не могла простить, что позволила себе расслабиться. А вот слез не было. Мысль, почему она не плачет, настолько поразила Полину, что та даже несколько встряхнулась и пришла в себя, во всяком случае, с пола подняться попыталась, даже туфли предварительно сняла. А когда склонилась над раковиной, умываясь, даже подумала, что раз слез нет, значит, она становится прежней собой, сильной, умеющей смотреть трудностям в глаза. Плакала она, когда появился рядом мужчина, и она автоматически расслабилась и нюни распустила. Думая так, Полина все больше успокаивалась , но вдруг горячая волна окатила ее с ног до головы: она готова к трудностям, а здесь не трудности – здесь позор! Как завтра появиться в холле, в ресторане? «Кому ты здесь нужна, подумаешь – все на нее смотреть будут! Да ты всем до фонаря, все свои проблемы решают!» – убеждал голос рассудка. Но откуда – то в районе сердца пробиралась настойчивая мыслишка: « Все уже привыкли видеть вас вместе! Вы за одним столиком сидите, в конце концов!»

Мысль о столике окончательно вернула Полину в свою тарелку.

– Раз уж я осталась без ужина, не пойти ли мне выпить кофе? С ликером? – спросила она свое отражение в зеркале. Обрадовалась, что не успела смыть макияж, поправила то, что нуждалось в реставрации, и подмигнула себе любимой

Полина не относилась к тем женщинам, которые в подобной ситуации станут рыдать в подушку. Жизнь действительно научила ее быть сильной, научила адекватно воспринимать обстоятельства. Более того – была в ней некая авантюрная чертовщинка, которая и сейчас ну просто подмывала ее пойти посмотреть, что там происходит. Полина