Экзамен на бога - Владимир Кузьмин

– Я поначалу подумал, что черепаха ползет, а это улитка вот такая! – возбужденно повествовал Ефремов. – Я ее сапогом бац – словно по камню саданул. Аж искры посыпались!

– Ефремов!

– Я!

– Вас инструктировали ни к чему живому вообще не прикасаться?

– Так точно, товарищ лейтенант!

– Так какого беса ты ее пинал?

– А что такого могло случиться?

– Много разного. Могла ядом плюнуть или ядовитый газ выпустить. Некоторые особи норовят желудочный сок выделить, да такой, что от твоего сапога через полминуты ничего не осталось бы. Эта, похоже, была электричеством заряжена. И если бы не твой клон-телохранитель, который электроудар заземлил, лежал бы ты сейчас зажаренным не хуже чем от высоковольтных проводов. Это всем понятно?

– Понятно. Только зачем тогда вы нас отпустили, если все так опасно?

– А ты хочешь под Семеновым крылышком спрятаться и ни черта не делать? Нам не один день придется до нужного места добираться. Так что урок получить было не лишним. Жаль, что не жахнуло вас как следует, тогда бы точно уяснили.

– Мы и так все поняли.

– Эй, не все, – вдруг вмешался Ахметлатыпов. – Как в нужник ходить будем?

Все заржали, но Барсук смех пресек.

– Кто самый веселый? – спросил он. – Жиба, ответь на поставленный Ахметлатыповым вопрос.

– Не могу знать!

– Да неужели? И что ночью станешь делать, если приспичит по-большому?

Тут, видимо, все задумались, потому что тишина сделалась полной.

– Вот подумайте, пока мы с рядовым Ахметлатыповым будем паек готовить.

Семка знал, что Барсук среди них единственный, кто захватил с собой хоть какую-то еду. Точнее, они бы с ним запаслись в дорогу гораздо лучше, но времени не было. Вот Барсук и отобрал у своих то, что было под рукой, – спецназовцы в обязательном порядке носили с собой по пачке галет, таблетки для обеззараживания воды, витаминные плитки. У Ручья оказалась под рукой пара банок тушенки. Вот этим и предстояло ужинать и завтракать. Дальше вопрос о добыче еды становился почти таким же важным, как преодоление отделяющего их от узла расстояния. Энергетическая подпитка без обычной еды переставала работать через сутки-двое.

– Семен, спишь?

– Нет.

– Держи паек.

Семка сел и принял кусочек сухаря с тоненьким слоем жира и несколькими ниточками мяса говяжьей тушенки.

– Красота какая, – полюбовался он черным хлебом и искоркой огня в капельке желе.

Передававший ему паек Жиба удивленно вскинул бровь, а Ахметлатыпов, сидящий у костра, понимающе улыбнулся.

– Ты, Беслан Харлампиевич, – буркнул Семка, – как полгодика слизняками да корешками покормишься, знаешь, как рад будешь простому сухарю?

Младший сержант с видимым напряжением задумался над этими словами, потом молча кивнул. Видимо, тоже парень с соображением, а вся его бравада наносная, нужно же имидж кавказского парня поддерживать. Может, и дойдем все живыми, подумал Семка и откусил аккуратно, чтобы крошки не упали, от своего вкуснючего бутерброда. Ел он его никак не меньше пяти минут, пусть и был он на один укус. Ахметлатыпов тоже кусал по чуть-чуть и подолгу жевал, так что они последними закончили.

– Ну что, придумал кто ответ на поставленный вопрос? – спросил Барсук. – Я за едой вам про него не напоминал, но это не значит, что отвечать вам уже не нужно.

– Разрешите? – встал Куликов.

– Сиди, сержант. И помолчи пока. Ты и товарищ полковник, уж само собой, все давно поняли, мне мнение остальных интересно.

– Тогда я скажу? Можно? – неожиданно проявил себя Ахметлатыпов.

– Правильнее сказать «разрешите», так что я тебе разрешаю.

– Одному ходить нельзя. Это раз. Близко к кустам или к воде не подходить. Два. Третье – смотреть внимательно, куда садиться станешь. Лучше на песок, чем на траву. И местной бумажкой не пользоваться!

Последние слова вызвали смех, но поняли, кажется, все – с туалетной бумагой у них напряженка, а использовать вместо нее всякие там листики по-настоящему опасно.

– Правда, из песка не хуже, чем из воды, может крокодил выскочить, – серьезно, пусть и с улыбкой прокомментировал рядового Барсук, – но все равно правильно сказано. Так что ночью помощник дежурного с разрешения дежурного обязан сопровождать того, кому будет необходимо выйти за пределы защитного периметра. Но лучше всем дождаться подъема. А сейчас объявляется отбой. У вас четверть часа обустроиться на ночевку.

– После свет будет выключен? – спросил Жиба.

– Нет, дежурное освещение будет гореть до рас света.

Барсук еще что-то добавил, но Семка уже провалился в сон. Проспать до рассвета он даже и не мечтал, но был уверен, что часа три, а то и четыре у него есть и их нужно использовать по назначению. И ведь почти не ошибся, разбудили его ровно через три часа. Не один из клонов, значит опасности не было или скорее всего не было. Разбудил его, осторожно тронув за плечо, сержант Куликов.

– Докладывай, – не открывая глаз, потребовал Семка.

– Ух! – выдохнул Куликов, видимо, собираясь с мыслями. – По холму ползают скелеты!

– И что?

– Страшно, – честно признался сержант. – Вдруг они опасность представляют? Прямо к куполу подбирались уже.

Семену стало любопытно глянуть на ползающих вокруг купола существ, но вставать до жути не хотелось, и он повернулся на бок, чтобы видеть холм. Спросонья долго не мог сфокусировать взгляд, да и не сразу увидел что-то, кроме нескольких струек тумана, тянущихся от реки к этой самой куче дров. А когда наконец рассмотрел то, о чем говорил сержант, сам вздрогнул от неожиданности. Несколько веток в куче сдвинулись, и из образовавшегося хода высунулся чуть светящийся череп. Ну очень похожий на человеческий, только чем-то необычный. Череп повертелся туда-сюда и высунулся по пояс. Ручки без кистей, грудная клетка… Елки-палки, да это же скелетик ребенка! Маленького, наверное, новорожденного.

Живой скелет выполз целиком и на четвереньках пробежался вправо-влево, словно что-то вынюхивал. Следом выбрался второй. Открылся еще один вход, чуть правее и выше, из него тоже полезли. Четверо… Нет, пятеро сразу! Засновали вверх и вниз. Вскоре входы пооткрывались повсюду и число скелетов стало исчисляться десятками. Да и те, которых Куликов видел раньше, тоже объявились, приползли откуда-то.

Большая их часть отправилась, огибая купол защиты, к тем зарослям, где вечером Ефремов с Кантуром собирали дрова. Кстати, дров они принесли много, вон костерок до сих пор тлеет. А зачем те кусты понадобились скелетам? Почти тут же выяснилось, что, как ни странно, за тем же самым понадобились, за дровами они туда ползали! Хотя, конечно, для них это был стройматериал.

Из зарослей появились нагруженные палками и сучьями скелетики. Сразу четверо тащили на спинах увесистое бревнышко. Вскоре в кустах возникла какая-то суета, полыхнула несильная электрическая искра. А минутой спустя несколько этих странных созданий протащили мимо них немалого размера улитку. Голова улитки безжизненно волочилась по земле.