Неожиданный Владимир Стасов. ПРОИСХОЖДЕНИЕ РУССКИХ БЫЛИН - Александр Владимирович Пыжиков

Рустем сходит с коня и ложится спать; а в русской сказке: «И въезжает Уруслан на холм; тут шатёр стоит; и он сошёл с коня и посмотрел в шатёр: там богатырь спит, а уснул добре крепко. И Уруслан вошёл в шатёр и, не будя богатыря, лёг и уснул добре крепко да учал спати долго». Увидав Рустема, дракон «рассматривает с удивлением этого спящего богатыря, ищущего власти над миром, и подле него коня его»; а в русской сказке: «И пробудился князь Иван, русский богатырь, и посмотрел на Уруслана, а сам ужаснулся и вышел из шатра вон; а тут конь ходит встревожен, велик добре». Ракш будит Рустема, богатырь встаёт и, на вопрос дракона рассказав своё имя и отчества, бьётся с ним; Ракш принимает участие в бое и своими зубами разрывает плечи дракона, чем облегчает Рустему победу над врагом (Mohl, I, 517–521). Всё это есть и в русской сказке: пробуждённый — впрочем, не конём, а князем Иваном — Уруслан встаёт, говорит своё имя и отчество Ивану, они бьются, и Араш помогает своему господину; «а добрый конь Урусланов, вещий Араш, наступил на пансырское ожерелье копытом». После того оба рассказа несколько расходятся: в персидской поэме Рустем убивает дракона, и тем кончается приключение; у нас же Уруслан сжаливается над побеждённым князем Иваном и милует его.

Но конец этого эпизода в русской сказке опять сильно напоминает «Шах-Намэ». Уруслан вступает в единоборство с Феодулом-Змеем, и окончание этого единоборства описывается так: «…на солнечном восходе вышел Феодул с ратью, и Уруслан сел на своего доброго коня и вооружился в ратное оружие… И как пособил Бог Уруслану, и побили они (с князем Иваном) с половину рати, и Феодул-Змей побежал… И как он утёк в каменные ворота городовые, и по божию велению Уруслан Феодула достал по шелому и рассёк его надвое до седла». В «Шах-Намэ» это — седьмое приключение Рустема, а именно его битва с Дивом Арзенгом, одним из военачальников войска Дивов: «Рустем пошёл против этого Дива, он увидал каменную пещеру, подобную аду, глубина её была вся во тьме… Он не торопился убить Дива, но крикнул таким криком, как тигр; Див проснулся и вышел к нему на бой. Рустем разъярился, как дикий лев, ударил Дива острым мечом своим по середине тела и отсёк ему ногу». Скоро потом Рустем убил уже до смерти Арзенга (Mohl, I, 537–539). В обоих случаях враг героя — военачальник, человек-чудовище (Змей, Див), и его убивают в каменной пещере или за каменными воротами городскими.

Свидание Кей-Кауса, сидящего в плену у Белого Дива, и Рустема, желающего помочь ему, произошло, по персидской поэме, следующим образом: «Рустем приблизился к царю, и все иранские богатыри окружили его. Рустем очень сожалел о царе, воздал ему почтение и стал расспрашивать о его долгих страданиях. Каус прижал его к груди, спросил его про Зала, про трудный путь его, потом сказал: Теперь скачи на Ракше так, чтоб эти Дивы не заметили; потому что когда Белый Див (глава их) узнаёт, что исчез с лица земли Арзенг (военачальник Дивов, о котором говорено выше) и что Рустем приехал к Каусу, тогда все Дивы соберутся, твои труды пропадут понапрасну и мир наполнится войском Дивов. Тотчас же поезжай в жилище главного Дива и не давай отдыха ни своему телу, ни мечу, ни стрелам. Если Бог поможет, ты свергнешь в прах головы волшебников. Тебе надобно перейти семь гор, наполненных всюду войсками Дивов; потом ты увидишь ужасную пещеру, которая, как я слышал, есть жилище ужаса и страхов. Вход в неё наполнен воинственными Дивами, готовыми биться как тигры. Тут живёт Белый Див, который есть вместе и ужас, и надежда своего войска. Победи его! Он и начальник, и опора своих воинов. Зрение моих товарищей ослабело от горести, а моё также помрачилось и потемнело. Лекаря, осматривавшие мои глаза, обещаются, что их можно вылечить кровью из сердца и мозгом Белого Дива. Один знахарь сказал мне: если ты вольёшь в свои глаза три капли его крови величиной со слезу, то вся темнота выйдет из них вместе с этой кровью» (Mohl, I, 535). В русской сказке это самое описывается следующим образом: «И пришедши Уруслан в темницу, и ударил челом царю Киркоусу, и молвил: „Дай Бог здравия государю моему, царю Киркоусу, и дяде его князю Залазарю, и 12 богатырям его“». Далее Киркоус рассказывает свою беду Уруслану, и тот говорит: «Я нынче тебе, государю, рад служити головою своею: в котором месте мой супостат?»

И отец Урусланов молвит сыну своему: «Господине ты мой сын Уруслан Залазаревич! Только захоти послужить великому царю Киркоусу Киркодановичу и мне, отцу своему, и царёвым богатырям; поди ты: есть на море Зелёный царь, Огненный щит, Пламенное копьё. А того царя не может никакой богатырь достати, а ты силою силён, можно тебе того царя достати! И ты привези нам того царя свежую печень и горячую кровь, и мы тою печенью и кровью помажем очи великому царю Киркоусу и нам, богатырям его, и мы все прозрим, а впредь ты начнёшь сильным богатырём слыти».

По русской сказке, Уруслан совершает этот подвиг с помощью одного волшебного существа. Едет он и сам не знает, где ему сыскать Зелёного царя: ни в которой земле о нём слухом не слыхано. И вот он наезжает в поле на великий дуб, прячется под ним. Наступает полдень, летит великое стадо птиц-хохотуней и рассаживается на дубе. Посидев немного, они оттуда сходят на землю и превращаются в красных девиц. Конём своим Арашем Уруслан спугивает их и схватывает одну из них. Тщетно она оборачивается всяким зверем, и всякой птицей, и всякой гадиной: Уруслан держит её крепко и требует, чтоб она научила, где ему отыскать Зелёного царя. «Господине Уруслане, — говорит она, — есть Зелёный царь, да никакой человек не может жив его видети». И Уруслан молвил: «Девка! Того мне не сказывай: не поставишь ты меня в царство Зелёного царя тотчас же — тебе живой не быти, и отпуска себе не чай от меня!» И девка молвит: «Господине Уруслане! До Зелёного царя далеко: одному ехати от сих мест 12 месяцев, а я тотчас же поставлю тебя у Зелёного царя, только меня не задержи, отпусти!» И Уруслан сказал: «Девка! Как ты меня поставишь у Зелёного царя, тотчас тебя отпущу, не задержу». По