Звездная бабочка - Бернард Вербер

– Никому из нас это не удастся, – уточнил Ив. – Кораблю предстоит находиться в пути самое меньшее 1000 лет.

Она отвергла эту поправку одним жестом.

– Тогда по крайней мере я дам возможность моим детям построить лучший мир где-то в другом месте.

Некоторое время собеседники смотрели друг на друга издалека и молчали.

– Габриэль сказал мне еще кое-что. По его словам, вечером перед сном он может задавать вопросы своему ангелу-хранителю и наутро получает ответ.

Иву показалось странным, что меценат вел с этой молодой женщиной разговор на те же темы, что и с ним.

– Перед сном я тоже задала вопрос и утром получила ответ, – продолжила Элизабет.

– Что за вопрос?

Экс-яхтсменка притворилась, что не слышала этой реплики, и продолжила.

– Габриэль сказал мне также, что вечером, прямо перед сном, он может прокрутить перед глазами события своей жизни, как обычный фильм, и стереть, перепрограммировать, уничтожить ее узловые моменты. Вчера вечером я вернулась в свое прошлое и разрубила один такой узел.

– Прошлое невозможно изменить. Что сделано, то сделано. Разбитую вазу нельзя вновь сделать целой.

– Кто знает. Сила мысли не имеет пределов. Взгляните, я вновь пользуюсь собственными ногами, и если это не пример победы духа над материей, то что же еще вам нужно?

С этими словами Элизабет решила продемонстрировать Иву, что может ходить без костылей. Уверенно сделав несколько шагов, она рухнула на пол.

Порывы прохладного ветра трепали полотнища с изображением светло-голубой бабочки на черном с белыми звездами фоне. Центр «Последняя надежда» замедлил скорость продвижения к цели, но все участники проекта продолжали непрерывные тренировки, готовясь к жизни внутри Цилиндра. Средства массовой информации после периода, когда любая информация оказывалась полностью или частично связанной с темой «Звездной бабочки», в конце концов перестали уделять внимание проекту. Журналисты, за редкими исключениями, быстро приходят в возбуждение и столь же быстро остывают – достаточно только бросить им новую кость, которой можно было бы заняться. И действительно, особенно сильное землетрясение стерло с географической карты прибрежный город со всеми его обитателями. В то же время некий диктатор, один из тех, кто наиболее бурно протестовал против проекта «Последняя надежда», объявил, что его страна отныне обладает ядерным оружием и всерьез собирается применить его для уничтожения соседнего государства, оправдывая свое намерение причинами религиозного характера. Напряженность в мире достигла предела. Казалось, будто история резко ускорила свой ход.

Загрязнение атмосферы в крупных мировых столицах достигло такой степени, что над этими городами постоянно висел густой вонючий туман. Люди с трудом вдыхали отравленный воздух. Террористические акты участились настолько, что газеты даже не пытались теперь уследить за всеми. Линии метрополитена и автобусы стали излюбленными мишенями для взрывов. Новый вирус, передаваемый воздушно-капельным путем, производил серьезные опустошения, а ученые пока не могли с ним справиться.

В центре «Последняя надежда» завершили монтаж космического корабля. «Звездная бабо чка-5» была практически готова к эксплуатации. Осталось тщательно отделать внутренние помещения судна. Вернувшись в центр «Последняя надежда», Габриэль Макнамарра медленно восстанавливал силы после болезни, черпая в проекте мотивацию для ускорения собственного выздоровления.

Адриан Вейсс нашел себе пару среди конструкторов центра. Его новой подругой стала Каролина Толедано, специалистка в области астрономии. Уступив уговорам любовника, Каролина вошла в состав руководящей команды вместо Сатин Вандербильд. Эта молодая брюнетка, довольно динамичная и способная мыслить творчески, без труда стала незаменимой.

Элизабет Малори и Ив Крамер отныне регулярно встречались, чтобы вместе работать над системой управления двумя огромными крыльями «Звездной бабочки». Они обсуждали друг с другом только технические проблемы и избегали в разговоре любой темы, которая могла бы обнаружить их личные чувства. Ив Крамер разработал целую систему тросов, которые должны были использоваться для приведения солнечных парусов в движение. Эта система отчасти напоминала такелаж старинных трехмачтовых парусных судов. Элизабет Малори изобрела специальные блоки, которые позволяли придать парусу форму, как можно более соответствующую фотонным ветрам, движущимся сзади или с боков.

Однажды рулевая яхты преподнесла конструктору подарок. Пораженный Ив потряс коробку, перевязанную ленточкой, и снял декоративную бумагу. Из картонной упаковки, попискивая, выкатился пушистый шарик, покрытый черными и белыми волосками. На кончике мордашки мелькал маленький шершавый язычок идеально розового цвета. Это был двухмесячный котенок.

– На всех моих кораблях обязательно был кот, – сказала Элизабет вместо объяснения. – Это талисман, приносящий моряку удачу. Думаю, обычай держать котов на борту восходит к тем временам, когда в трюмах больших парусных кораблей кишели крысы, уничтожавшие запасы продовольствия. Коты выступали в качестве средства защиты от них.

Изобретатель погладил котенка, который принялся довольно мурлыкать.

– Это самец или самка?

– Я не знаю. В таком возрасте это трудно понять. Нам придется немного подождать.

– Согласен. Но нужно как-то его назвать, – заметил Крамер.

– Он белый в черную крапинку, так что нам ничего не остается, как назвать его Домино. Кроме того, это имя подходит и для самца, и для самки.

Конструктор взглянул на животное, которое продолжало мурлыкать.

– Он будет нашим талисманом, приносящим удачу. Уверен, что пока Домино с нами, все будет хорошо.

С тех пор у Ива Крамера появилась привычка расхаживать по коридорам с котенком Домино, восседающим на его правом плече, как попугай на плече у пирата.

В Городе-Гусенице экипажи вызубрили контрольный список четких жестов, используемых в процессе старта космического корабля с Земли. Здоровье Элизабет и Макнамарры улучшалось, как будто успешное продвижение проекта запустило в их организме процесс биологической реконструкции.

После периода ветров навалилась великая жара, истощившая силы всех участников проекта и затормозившая работу. В сборочных цехах царил запах пота, нагревшегося металла, пластика и пыли. Люди дольше засиживались в кафетерии, а некоторые засыпали прямо у своего станка. Центр «Последняя надежда» оказался во власти оцепенения. Даже насекомые утратили свою обычную назойливость.

Одна простая статья в прессе измотала всех до предела. Журналист большой общенациональной ежедневной газеты озаглавил передовицу так: «А что, если все пропало? Что, если проект „Последняя надежда“ – действительно последняя надежда не кучки фантазеров, но всего человечества?». Нет сомнения, что редактор, пропустивший эту статью в номер, в разгар приступа хандры или паранойи случайно наткнулся на старый репортаж, посвященный «Звездной бабочке». В статье не было ничего исключительного, она не содержала никакого экстраординарного откровения и представляла собой обычную заметку раздраженного журналиста. Но, появившись сразу после землетрясения, имевшего особенно катастрофические последствия, и накануне весьма непростых президентских выборов, статья произвела оглушительный эффект, не соответствовавший ее истинным качествам. Глава государства никогда не упускал повода отвлечь население от экономических и социальных проблем, в которых захлебывалась страна. Сославшись на упомянутую статью, он запустил шумную кампанию под лозунгом «Не дадим эгоистам сбежать без нас». Слово было брошено – «эгоисты». Отныне всех участников проекта «Последняя надежда» именовали не иначе как группой эгоистов, накануне гибели мира думающих только о спасении собственной шкуры. Сначала Габриэль Макнамарра не придал этой шумихе никакого значения. Ведь это была далеко не первая атака на проект со стороны средств массовой информации. Миллиардер гораздо больше опасался актов саботажа, осуществляемых тайными агентами, чем слов, произнесенных журналистами и политиками. Однако он явно недооценил их способности устраивать неприятности.