Расцветающая роза - Сьюзен Барри

Глядя на нее, Кэтлин думала, что никогда еще не слышала от Бьянки столь длинной и страстной речи, и была просто загипнотизирована такими сильными аргументами.

— Но мне правда надо домой, — все еще пыталась протестовать она.

— Но не сейчас, дорогая, мы с Паоло пока не желаем с вами расставаться. А что касается Эдуарда, завтра мы уговорились пообедать в его палаццо, и вы, конечно, должны быть с нами. Просто ведите себя с ним беззаботно, а мы с Паоло вам поможем. Обойдитесь с ним небрежно. Да скажите ему, в конце концов, если хотите, что собираетесь замуж за Паоло!

— Но это совершеннейшая чепуха! — воскликнула Кэтлин. — Вы прекрасно знаете, что у меня с вашим братом…

— Идите спать, дитя мое, — улыбнулась ей Бьянка, — и забудьте обо всем. Утром вы, возможно, увидите все в новом свете, подобно мне. — Она подошла к столику и собрала драгоценности. — Положу их в сейф, но они ваши, когда вы пожелаете их надеть, а браслет просто ваша собственность! Паоло, — подчеркнула она, — хочет, чтобы он был у вас. Вы, может, его и не любите, а вот он, — и она лукаво усмехнулась, — так очень даже вас любит!

Несмотря на не покидающее ее ощущение, что было бы куда лучше без задержек вернуться домой и оттуда попытаться выяснить все про Арлетт, на другой день Кэтлин согласилась сопровождать Бьянку и ее брата к Эдуарду на обед и, хотя упрекала себя за слабость, никак не могла забыть нежных и крепких рук Эдуарда, сияние его глаз… Господи, зачем ворвалась эта бесцеремонная американка?

Николь, в обтягивающих ярко-оранжевых брюках и изумрудного цвета топе с глубоким вырезом, уже была там, свернувшись котенком на кушетке и покуривая сигарету в длинном мундштуке. Она объявила, что выдохлась, позируя Эдуарду с раннего утра.

— Мы, собственно, решили, что жаль будет тратить драгоценное время, разъезжая по отелям, — увлеченно объясняла она Бьянке, — и Эдуард привез меня сюда и послал Джованни за моими вещами. — Она соблазнительно потянулась, так что тугие брючки грозили лопнуть по швам. — Как ты полагаешь, мы поступили мудро, воспользовавшись преимуществом, которое дает утреннее освещение? — Она показала на набросок портрета, выставленный на всеобщее обозрение.

— Это зависит от того, собирается ли Эдуард хорошенько поработать над тобой на сей раз, — холодно отвечала Бьянка, подходя к мольберту. — Прошлый раз я не особо впечатлилась, когда ты захотела позировать в образе Саломеи.

— Эдуард против того, чтобы я им распоряжалась, — хихикнула Николь. — Я и не знала, пока мы не зашли так далеко, что он столь старомоден.

Эдуард, явно не склонный обсуждать начатый портрет, подал Кэтлин бокал с приготовленным им коктейлем. Она несколько напряженно сидела у окна, устремив взгляд на канал.

— Когда вы собираетесь домой? — спросил он отрывисто.

— У меня пока нет планов на этот счет, — отвечала она с легким пренебрежением.

Лицо его окаменело, или так ей показалось.

— Уж не воображаете ли вы, что Паоло вами всерьез заинтересовался? — Неожиданная грубость вопроса заставила ее залиться краской.

— Что вы имеете в виду?

— Вы прекрасно знаете что. — Он приблизился к ней, чтобы прочие их не слышали. — Эти рубины прошлой ночью, то, что Бьянка заставила вас надеть ее платье, намерение захватить вас с собой на дорогостоящий шоппинг. Она действует исходя из ошибочного убеждения, что у вас куча денег, а у Паоло, в сущности, ничего нет. Бьянка если сможет, женит его на вас. Но вначале вам придется доказать свою платежеспособность.

Щеки Кэтлин буквально полыхали.

— Я… да как вы смеете? — воскликнула она. — Вам до моих денег нет никакого дела!

— Верно, — согласился он все так же сурово. — Но только после того, как вы выведете Бьянку из заблуждения, что вы богатая молодая особа, вернете рубины и отправитесь домой. Иначе рискуете оказаться в весьма унизительной ситуации.

Кэтлин сжала зубы, чувствуя себя какой-то авантюристкой и думая, как ему удалось так близко подойти к истине. Вернее, она соображала, как он понял, а в этом она была уверена, что она далеко не хорошо обеспеченная молодая особа и в банке на ее имя положено меньше пятисот фунтов.

— Вы… вы знаете, сколько у меня денег? — сдавленно прошептала она.

— Знаю, — кивнул он.

Грациозная Бьянка пересекла комнату и погрозила им пальцем:

— Эй вы, парочка! Должна предупредить, что Паоло не порадуется при виде ваших склоненных друг к другу голов!

— Паоло? — с интересом откликнулся Эдуард.

— Ну да. — Бьянка, улыбаясь, потрепала Кэтлин по щеке. — Мы пока это держим в секрете, но я очень надеюсь, что уже скоро мы объявим об этом и затем всех пригласят в палаццо ди Рини на торжество.

— Вот как? — холодно произнес Эдуард.

Бьянка усмехнулась, тщательно скрывая враждебность.

— Да. Разве это не прекрасно? — проворковала она тем же ровным мягким голосом и вновь ласково коснулась щеки Кэтлин. — Бедняга Паоло так долго не был счастлив, а мне часто казалось, что я понапрасну ищу невестку по душе. А Кэтлин — так похожая на Арлетт, которую мы все нежно любили, — не только мне по душе, но она и Паоло по сердцу. Вы, наверное, заметили, какой он последнее время радостный.

Они обернулись к Паоло, который отчаянно флиртовал с Николь в другом углу. Эдуард криво усмехнулся, Бьянка нахмурилась, а Кэтлин негодующе воскликнула:

— Я совершенно не понимаю, о чем вы толкуете, Бьянка!

— Не так громко, — укоризненно шепнула ей на ухо та, — понимаете, мы договорились держать это в тайне, и Паоло расстроится, если эту договоренность не соблюсти. Настанет пора, и он с удовольствием объявит сам!

Оставив Кэтлин, глядящую с немым удивлением на Бьянку, словно вопрошая, верно ли она расслышала, Эдуард присоединился к двум другим гостям. Поведение его было непонятно, но все же он выказал некое презрение при взгляде на графиню и ее гостью; позже, когда перешли в столовую, он сосредоточился на Николь, севшей с ним рядом и легко завладевшей его интересом.

Бьянка, не привычная к пренебрежению, открыто проявляла свое неудовольствие: ее темные глаза пылали гневом, а красиво изогнутые губы были плотно сжаты — она замкнулась в нарочитом молчании, как и Кэтлин, которую тоже более или менее игнорировали. За исключением Паоло, который равным образом уделял внимание и англичанке, и яркоглазой американке Николь. Кэтлин была рада, что завтрак закончился, и поспешила на балкон, выходивший на канал. Гости собирались отдохнуть там в шезлонгах.

Бьянка стала рассказывать о друзьях, снимавших виллу где-то на островах, но Паоло, увлекшись Николь, отказывался от вояжа. Это могло бы показаться странным Эдуарду, если б он не был хорошо осведомлен о маленьких причудах ди Рини.

Паоло старался вести себя вежливо и обходительно с Кэтлин, но шутливая беседа с Николь явно притягивала его, может быть, потому, что та бегло говорила по-итальянски, не заставляя собеседника постоянно прибегать к английскому. И когда наконец Бьянке удалось увести его, он настоял, чтобы мисс Брент отужинала с ними сегодня.