Свастика в Антарктиде - Константин Дроздов

Утром ни свет ни заря приперся Вилли Маттес. С порога он чуть не бросился мне на шею:

— Эрик, как я рад тебя видеть. Жив и здоров. Мне передали, что ты заходил ко мне. Я просто гостил у друга за городом.

Есть у меня было нечего, и мы отправились в кафе. Вилли всю дорогу сыпал вопросами, но большая часть из них прошла мимо моих заспанных ушей. Наконец, отпив пару глотков кофе, я обрел полную ясность рассудка.

— Так как дела в «Аненербе»? Нашел Атлантиду?

— При чем здесь Атлантида? — насторожился я.

— Эрик, ты сам мне рассказывал про этого Хорста. Старый археолог, помешанный на древних цивилизациях.

— Ну, во-первых, не такой уж он и старый, а что касается Атлантиды, то не знаю, время ли сейчас заниматься такими вопросами, — уклончиво ответил я.

— Не говори только, что вы там чистотой крови занимаетесь. Сейчас даже в СС стали набирать всех подряд. Война — это топка, а люди дрова, и уже неважно, кого бросать в огонь, лишь бы не погас.

Слова Вилли покоробили меня. Действительно, Вторая мировая война, начатая Германией, набирала обороты, втягивая в свою орбиту все больше людей, все больше стран. И число жертв этой войны множилось с каждым часом. Я припомнил большое количество разрушенных зданий, виденных мною во время ночной прогулки по Берлину. Несколько раз военные патрули останавливали меня для проверки документов. Тут же я вспомнил слова таинственного Монаха о разрушительной войне, произошедшей на Земле двенадцать тысяч лет назад и приведшей почти к полному уничтожению всего живого. А когда конец этой войне и чем она закончится? Вдруг, словно сон наяву, перед моими глазами возникло видение. Прекрасный город лежит в долине. Высокие белые стены, шпили изящных башен золотит солнце. Но более яркая, чем само солнце, ослепительная вспышка в небе озаряет все вокруг, и города больше нет. В мгновение ока он превращается в дымящиеся руины. Видение было настолько четким и ясным, что я от неожиданности выронил из рук нож и вилку.

— Ты что, Эрик? Тебе плохо?

— Да нет, ничего. Просто спал плохо, — хмуро ответил я.

Вилли продолжал тревожно смотреть на меня.

— Да не волнуйся ты так, — ухмыльнулся я, глядя на него. — Ты стал похож на мою маму. Лучше скажи, известна ли тебе молодая особа по имени Магдалена Хартманн?

— К сожалению, представлен ей не был, но знаю, о ком ты. Она заходила как-то в мой магазинчик. Действительно, хороша. Они с отцом владеют магазином цветов, ей двадцать восемь лет. Не замужем.

— Ну надо же, уже и справки навел. Ты же женат.

Вилли вздохнул и покрутил чашку с кофе. Затем, улыбнувшись, он заговорил снова:

— Черт, а вы, я думаю, хорошо смотритесь вместе. Насколько близко ты с ней знаком?

— Пока мы друзья, но я очень надеюсь на большее и настроен серьезно.

Вилли даже тихонько присвистнул:

— Никак ты уже жениться надумал. Ну, если ты и дальше будешь только бумажки перебирать в вашей археологической конторе, то почему бы и нет. Девушка действительно чертовски хороша.

Вилли умел испортить настроение. Пока идет война, бумажки мне перебирать не придется. Да и в тылу теперь любой немец, даже конторский служащий, рисковал погибнуть под бомбами вражеской авиации. Развязав войну, Гитлер сделал заложником весь немецкий народ.

Мое плохое настроение усугубилось, когда при выходе из кафе ко мне подошел солдат и передал распоряжение группенфюрера Хорста явиться на важное совещание. Недолго же длился мой отпуск.

Совещание проходило в уже знакомом мне загородном доме Германа Хорста. Состав совещающихся был немногочисленным. Помимо Хорста, все тот же Брандт, а также двое ранее не встречавшихся мне людей в штатском. Одного из них, мрачного худощавого брюнета лет тридцати пяти, Хорст представил мне как специалиста в области археологии из Италии — Бруно Лугано. Другой, сорокалетний господин крепкого телосложения с гладко выбритым черепом, оказался тоже итальянцем по имени Марио Корелли. Его Хорст представил как исследователя древних артефактов. Когда мы все расселись, Хорст начал:

— Вчера вечером я имел разговор с Гиммлером. Послезавтра одна из подводных лодок из состава «Конвой фюрера» отправляется из Киля в Антарктиду. На ее борту отбудет экспедиция, которой поручено вскрыть Пирамиду атлантов имеющимся у нас Ключом.

— Текст на Ключе расшифровали? — спросил Брандт.

— К сожалению, пока нет, но рейхсфюрер считает, что медлить нельзя. Дешифровка будет при необходимости продолжена уже на нашей базе в Антарктиде. Там сейчас трудятся несколько соответствующих специалистов.

— В каком смысле «при необходимости»? — поинтересовался я, зная, что каждое слово дяди Германа имеет значение.

— Дело в том, что на одной из дверей, ведущих в Пирамиду, имеется точный оттиск пластины, найденной вами, господин фон Рейн, в подземном городе на территории Африки. Возможно, что, приложив пластину к этому оттиску, мы откроем вход без всякой расшифровки, — ответил за Хорста Корелли.

«Только возможно!» — подумал я, но промолчал. В детстве я мечтал найти легендарный город атлантов, а теперь предоставлялась возможность если не войти в него, то хотя бы увидеть. Ради этого стоило отправиться в очередное опасное путешествие, даже при невысоких шансах на успех. Но тут же защемило сердце — я вспомнил о Магдалене, и желание увидеть древний город сразу потускнело. Тем временем Хорст продолжал:

— Руководителем экспедиции назначен я. Вы, господа, — он посмотрел на итальянцев, — будете участвовать в качестве консультантов. Гауптштурмфюрер Эрик фон Рейн назначен моим помощником и заместителем. Да, к нам также должна присоединиться Мария Орич.

При этих словах оба итальянца заерзали на своих местах. У мрачного Бруно посветлело лицо. Я же продолжал с тоской думать о Магдалене.

Герман Хорст тем временем улыбнулся:

— Господа, мы стоим на пороге потрясающих открытий, которые, я уверен, перевернут все наши представления об истории Земли и человечества, а также дадут в руки Германии и ее союзников небывалые знания. Поэтому сегодня вечером я приглашаю вас на прием в честь старта нашей экспедиции.

Когда все разошлись, я подошел к Хорсту:

— Дядя Хорст, а почему бы Марии или таинственной Зигрун, как и раньше, не связаться с так называемыми «умами внешними» и не попросить расшифровать Ключ?

— Они пытались это сделать. Но на этот вопрос мы так и не получили ответ. Они не всегда отвечают нам и говорят только то, что считают нужным сказать. Причина нам неизвестна. — Хорст начал закуривать сигарету.

Я сразу понял, что профессор начинает волноваться, но решил продолжить расспросы:

— А что вообще известно об этих «умах внешних»?

Дядя покосился на меня, но, выдержав паузу, заговорил:

— Они жители одной из планет созвездия Тельца, которое сами они называют звездным скоплением Молох. Свою планету они именуют Шумер, а себя служителями Великого Малока.