Герои Черноморского Подплава - Владимир Бойко

После демобилизации работал в Севастополе на Большом плавучем ДОКе СПД-16.

Награжден: орден Красного Знамени (1942), орден Красной Звезды (1942), Отечественной войны II степени (1945), медалями «За Боевые заслуги», «За оборону Севастополя», медаль Ушакова. «Николай Пустовойтенко» – так был назван БМРТ Севастопольского производственного объединения рыбной промышленности «Атлантика» Министерства рыбного хозяйства СССР.

Похоронен на Мемориальном кладбище советских воинов в пос. Дергачи в Севастополе.

Николай Куприянович Пустовойтенко в разные года жизни.

Книги Л.Соболева, в которые входит рассказ «Держись, старшина!».

Плакат военных лет, посвященный подвигу главного старшины Н.Пустовойтенко.

Старшина мотористов подводной лодки М-32 главный старшина Н.К.Пустовойтенко и командир подводной лодки М-32 капитан-лейтенант Н.А.Колтыпин. Лето 1942 года.

Н.К.Пустовойтенко (сидит первый справа) в послевоенное время.

Друзья-сослуживцы с подводной лодки М-32 Н.М.Бойко и Н.К.Пустовойтенко. Вторая половина 1960-х гг.

Стенд в музее Черноморского флота.

Мемориальное кладбище советских воинов в пос. Дергачи.

Севастополь.

Подводная лодка М-32

Подводная лодка тип «М» XII серии заложена 31 августа 1938 года на заводе №-112 («Красное Сормово») в Горьком под стапельным номером 259. В феврале 1940 года подводная лодка была погружена на железнодорожный транспортер и направлена на завод №-198 в Николаев, где 26 февраля 1940 года была спущена на воду. 31 октября 1940 года подводная лодка вступила в строй и 7 ноября 1940 года вошла в состав Черноморского флота.

22 июня 1941 года М-32 находилась в составе 7-го дивизиона 2-й Бригады подводных лодок Черноморского флота в Севастополе. В конце июня – середине августа 1941 года подводная лодка трижды выходила в дозор южнее мыса Меганом, юго-восточнее Одессы и юго-западнее мыса Сарыч. В феврале 1942 года патрулировала западнее Бурнаса и совершала разведывательные выходы в районы Мамашай – Николаевка и Ялта – Кикинеиз. В мае 1942 года М-32 выходила в район мыс Чауда – мыс Опук, где по ночам на 12, 13, 14 и 16 мая проводила навигационное обеспечение кораблей Черноморского флота, действующих в этом секторе. С 17 по 25 июня 1942 года М-32 совершила два транспортных рейса в осажденный Севастополь, доставив туда 14 тонн боеприпасов, 1,5 тонн продовольствия, 5,8 тонн бензина и вывезя в Новороссийск восемь человек.

Во втором транспортном рейсе, загрузив в отсеки восемь тонн мин и винтовочных патронов и приняв 5,8 тонн бензина, подводная лодка вышла в Севастополь. Вечером 22 июня М-32 прибыла в Стрелецкую бухту, где разгрузилась. Бензин был выкачан, однако его пары успели распространиться по всей подводной лодке. Приняв на борт восемь человек – двух военных корреспондентов, двух офицеров гидрографического отдела флота, двух раненых офицеров и двух женщин, около двух часов ночи 23 июня подводная лодка отошла от пирса для дифферентовки. М-32 погрузилась на глубину шесть метров, но через пятнадцать минут после погружения в центральном посту подводной лодки произошел взрыв паров бензина. Хотя переборки были задраены, и горение продолжалось всего 3–5 секунд, на подводной лодке оказалась повреждена радиорубка, вышел из строя компрессор. В третьем отсеке подводной лодки шесть человек получили ожоги первой и второй степени. Через полтора часа наступил рассвет. Сложность ситуации осложнялась тем, что в светлое время суток подводная лодка не могла выйти из бухты – она сразу же попадала под огонь германской артиллерии. До наступления темноты оставалось семнадцать часов. М-32 легла на грунт на 35-метровой глубине у выхода из Стрелецкой бухты. Внутри подводной лодки воздух был сильно насыщен парами бензина. Вдыхая их, подводники достаточно быстро получили токсическое отравление. Скоро в работоспособном состоянии осталось всего трое – командир, старшина группы мотористов Н.К.Пустовойтенко и краснофлотец Сидоров. В итоге в строю остался только Н.К.Пустовойтенко, которому теряющий сознание командир приказал, во что бы то ни стало продержаться до 21 часа. Старшина дождался назначенного времени, но привести в чувство командира не смог (как рассказывал мне отец, часы разбились и стояли, поэтому Н.К.Пустовойтенко продержался около суток. Примечание автора). Главный старшина Н.К.Пустовойтенко самостоятельно продул среднюю цистерну, и подводная лодка всплыла под рубку. Открыв люк, от потока свежего воздуха старшина стал терять сознание, но успел задраить люк и упал вниз. Подводная лодка оставалась никем не управляемой еще два часа. Течением ее отнесло к берегу у Херсонесского маяка. Тем временем через открытый кормовой люк (его отдраил, будучи в невменяемом состоянии от паров бензина взятый с берега, взамен обгоревшего Дьяконова, механик Медведев. Тот факт, что люк остался отдраенным, так и оставался никому не известным. Примечание автора) в подводную лодку стала поступать вода, залившая трюм IV отсека и главный электромотор. Вскоре Н.К.Пустовойтенко пришел в себя и вынес наверх командира подводной лодки. Старшина пустил судовую вентиляцию, задраил кормовой люк, откачал воду из трюма, продул главный балласт и привел в чувство электрика Кижаева, которого поставил на вахту к электростанции. Подводная лодка стояла на мели носом к берегу. Очнувшийся командир скомандовал «Задний ход!», но еще не совсем пришедший в себя электрик дал «Вперед!» (как рассказывал мне отец – Кижаев дал ход вперед со словами «Подводники задний ход в бою не дают! Только вперед бить врага!». Примечание автора). Подводная лодка еще крепче села на камни, сломав при этом вертикальный руль, теперь он мог перекладываться только влево. К этому времени к членам экипажа подводной лодки стало постепенно возвращаться сознание. Мотористы запустили дизель, дав сразу 600 оборотов. Лодка прошла по камням и вышла на чистую воду. (Как рассказывал мне отец, – дизель сразу запустить не удалось. Мы непрерывно пытаемся запустить дизель, но он не схватывает. Николай Пустовойтенко с криком «Расстреляю обоих!» правой рукой судорожно щупает правый бок, ища кобуру пистолета. Пистолет висел в кобуре на подволоке над головой Н.К.Пустовойтенко и мы стоим в ступоре и одна мысль в голове – «Обнаружит пистолет над головой или нет?». Примечание автора).