Освободитель - Виктор Суворов

Гусеницы на танке были тоже принципиально новыми. На всех предшествующих танках их через каждые 2000 км меняли. Теперь они выдерживали 10 000 км. Беда в том, что эти гусеницы постоянно сваливались. Представь себе боксера, у которого во время решающего поединка постоянно трусы сваливаются.

А двигатель был совсем плохим.

Для обслуживания нашего танкового полка было прислано несколько бригад рабочих и инженеров с Харьковского завода имени Малышева, который официально выпускает тепловозы, а неофициально — танки. Рабочие и инженеры работали ночами, но устранить дефекты, заложенные в самой конструкции, они, конечно, не могли, хотя и старались на совесть.

* * *

Последние известия следующего дня положили конец всем сомнениям. Диктор бодро сообщил о решительном отпоре, оказанном израильским агрессорам.

Если Израиль обозвали агрессором, значит, бои идут на арабских территориях. Диктор как-то забыл сказать, что между Египтом и Израилем находились войска ООН и что Израиль перепрыгнуть через них не мог, убрать эти войска он тоже не требовал. Пока враги были разделены нейтральными силами, драка просто не могла начаться. Эти силы убрали при самом активном участии СССР. Как же Израиль стал агрессором?

В подобных случаях ни офицеры, ни генералы, которые непосредственно не связаны с происходящими событиями, никакой дополнительной информации не получают. О солдатах, а тем более о населении я не говорю. Слушаешь радио, «Правду» читаешь — довольствуйся. Никакого разбора ошибок после подобных операций не производится. Только политзанятия, только закрытые партийные письма. Понятно, что политическое руководство пытается оправдаться. Но мы же профессионалы. Нам не политический, а военный разбор нужен: что нового в тактике было, как управление войсками обе стороны организовали, как осуществлялось планирование и взаимодействие. Как было достигнуто сосредоточение сил на решающих направлениях, как работали службы маскировки и дезинформации, какими приемами и способами удалось добиться внезапности. Ничего этого с нами не разбирали. Закрытое партийное письмо дало четкий ответ на все вопросы: арабы не вояки.

На том интерес к поражению иссяк. И никто не возвращался к вопросу о том, знал ли наш Генеральный штаб о том, что они не вояки? Если знал, то зачем давал столько вооружений? Зачем столько советников там держали? Если не вояки, зачем на их военную мощь ставку делать? Можно же миром было вопросы решать, и войска ООН тот мир гарантировали. Если не вояки, так зачем тогда войска ООН отводить? Ведь «голубые каски» этих самых невояк от агрессии защищали. А может, наш Генеральный штаб не знал, что они не вояки? Держал там тысячи своих полковников и не понял, что не будет из этого толку? Грош цена такому Генеральному штабу.

А может быть, арабских офицеров не в наших академиях учили? А может быть, все планы войны не в нашем Генеральном штабе составлялись? Нет. Все в арабских армиях делалось по советским образцам, и довольно точно. И показуха была такая же. За это, впрочем, не ручаюсь. Перещеголять непобедимую Советскую Армию вряд ли кому удастся в этой области.

* * *

Единственное изменение для нас, которое последовало после арабо-израильской войны 1967 года, — это то, что танки Т-64 у нас забрали. Мы получили наши любимые Т-55. Этот скромный труженик войны не имел сверхмощной пушки, да зато точно гвоздил по целям. Башни он, конечно, не срывал, но убивал уверенно. И трусы у него не сваливались.

Решение не показывать Т-64 имело, конечно, глубокий смысл. Если показать его, то выйдет, что Т-62 не есть новейший танк Советской Армии, а великолепный танк Т-55 и вообще старик. Это могло навести арабов на мысль, что то, что им давали, — старье. Значит, не они виноваты в поражении, а устаревшая техника. Это было, конечно, не так. В тот момент Т-55 был основным советским танком, и арабы его имели (правда, упрощенный экспортный вариант). Т-62 составляли в Советской Армии в тот момент не более 10 процентов всего танкового парка, а Т-64 только вошел в серию, но имел множество недостатков и по-настоящему боевым танком еще не мог считаться. Как бы то ни было, его забрали и не показывали. Кстати сказать, выпускавшийся весьма крупными сериями Т-64 так никогда и не появился на Красной площади. Боялись, что может закапризничать. И только созданный много лет позже Т-72 — надежная, грозная и неприхотливая машина — был показан на Красной площади ровно через десять лет после несостоявшегося дебюта шестьдесятчетверки.

Получив Т-55, мы были поставлены в глупое положение. Теоретически мы тратили свое время, якобы изучая новый танк. За тем нас тут держат, за то деньги большие платят. Но новые танки забрали. За что мы деньги теперь получаем?

С этим вопросом мы к командиру полка обратились.

— Не обращайте, ребята, внимания на пустяки, — говорит он. — Платят деньги, и немалые, ну и радуйтесь.

Мы успокоились. Однако тот же вопрос подняли финансисты. Платить деньги задаром никому не положено. Офицер должен или командовать (мы никем не командовали), или находиться на переподготовке (обучение в академии, на курсах и пр.). Эта статья к нам не подходила, после того как мы получили Т-55, который изучали много лет. Как утрясли вопрос, не знаю. Но деньги нам по-прежнему платили. А числились мы в разряде «переподготовка». За показуху, наверное, и платили. За «балет».

* * *

Интенсивность тренировок между тем нарастала. Каждый день, без выходных и отпусков, на громадной территории готовится небывалый спектакль. Каждый солдат (переодетый офицер) изучает свою задачу: прыжок с бронетранспортера у этого кустика, девять шагов вперед, автоматная очередь, тринадцать шагов еще, вон моя мишень, еще очередь, вон мишень соседа справа, если он не поразил, с этого места я помогаю ему, а вот тут танк влупит бронебойным, и еще раз, и еще.

Учения готовились, видимо, не один год, и когда мы приехали на подготовку, то каждому была выдана папка с ролью, в которой не только каждый шаг расписан, но и каждое дыхание: …семь шагов вперед, тут будет вспышка, дыхание затаить, глаза закрыть, противогаз надеть, резкий выдох, короткая очередь из автомата. Так было в пехоте, так было и у нас, и у артиллеристов, и у десантников, и у всех прочих.

…Танк выходит из воды, герметизацию ствола пробить бронебойным выстрелом, сброс трубы, орудие и башню со стопоров, орудие вниз, сейчас появятся четыре вражеских танка вон за той березкой; сосредоточенный огонь всей ротой; моя цель самая левая, после ее поражения огонь переносить на ту, что правее, если и она поражена, еще правее…

Через неделю после нашего прибытия в лагерь каждый должен был уже сдать устный экзамен на знание роли. Все часы, минуты и секунды, когда, где и какая цель появится, расстояние до нее, ее скорость и угол движения. Каждый из десятков тысяч людей знал точно наперед вое действия противника, состав его сил и средств, все его хитрости.

После теоретического экзамена начались практические тренировки. Вначале каждый сам проходит все поле, отрабатывая мельчайшие детали своих действий. Каждый танкист в этом случае идет только пешком. Затем начинается сколачивание отделений и экипажей.