Неотразимая - Конни Брокуэй

– Жить так, как живешь ты, никуда не годится, – не унималась Гунна. – День превращаешь в ночь, ночь – в день. – Фиа посмотрела на Гунну и предупредительно глазами указала на Кея. Кей не знал, какова репутация Фиа в обществе, и она хотела, чтобы он как можно дольше оставался в неведении. – Эти бесконечные попойки, прогулки верхом...

Фиа смотрела на старуху со смесью досады и привязанности. Ясно, Гунна решила не обращать внимания на ее молчаливую просьбу.

– Однако же сейчас день, а я дома, – возразила Фиа с наигранной веселостью. – Как видишь, я не сплю. В своем собственном доме сижу вышиваю, а ты мной все равно недовольна.

– Не надо говорить со мной таким тоном, леди Фиа, – проворчала Гунна. – Все, что я говорю, это для твоего блага...

– Я ценю, – перебила ее Фиа, еще раз посмотрев в сторону Кея.

– Неужели мы не можем бросить все, уехать назад в Брамбл-Хаус и жить как раньше? – в сотый раз спросила горбунья. Фиа никогда не рассказывала Гунне о состоянии семейных дел и о договоре, который она заключила с Карром. Пока отец хочет, чтобы она оставалась в Лондоне, ей придется оставаться здесь. И когда он скажет, она выйдет замуж за того, на кого он укажет. Она согласилась с этим условием. Если же она не подчинится, то навсегда потеряет Брамбл-Хаус, а этого она бы не вынесла. Но Карру об этом неизвестно. Он уверен, что она подчиняется ему исключительно из страха перед ним и перед бедностью.

– Нет, Гунна, сейчас мы не можем вернуться в Брамбл-Хаус, – ответила Фиа, откладывая вышивание. Она приложила пальцы к вискам и начала их массировать. – Знаешь, я немного устала, пойду, пожалуй, отдохну. Приготовь мне один из твоих отваров, пожалуйста. – Фиа почувствовала себя очень виноватой, когда увидела, как встревожилась Гунна и поспешила на кухню готовить отвар. Но так легче. Надо дать Гунне какое-нибудь поручение, на котором она бы сосредоточилась и перестала наконец беспокоиться о том, что никоим образом от нее не зависело.

Как только старуха вышла из комнаты, Кей оторвался от книги и взглянул на Фиа.

– Гунна права, выглядишь ты не очень.

– Весьма лестно слышать это от тебя.

Кей привык к спокойной иронии Фиа, поэтому просто вернулся к чтению. В пятнадцать лет он выглядел все таким же мальчишкой, каким его встретила Фиа шесть лет назад. У него было открытое лицо, и он оставался таким же наивным и судил о людях исключительно по их внешности. Фиа подумала, что это пройдет и, скорее всего, именно она станет тем человеком, который поможет его пробуждению.

От такого предположения ей стало не по себе. Мудрость жизни, которую Фиа давно постигла, в конце концов, выбирает тех, кому совсем не нужна. В самом деле, вполне возможно, что, стараясь защитить Кея, Фиа оказала ему медвежью услугу. Она опять взялась за вышивание.

Через несколько минут она почувствовала чье-то присутствие в гостиной. Только один человек мог появиться в ее доме так неожиданно.

– Добрый вечер, папочка, – поморщилась Фиа, заканчивая стежок. Каждый ее мускул напрягся. Она ждала этого визита очень давно. Фиа заставила себя расслабиться и стать опять той выдержанной, хладнокровной персоной, которую отец привык видеть перед собой. Однако удалось ей это с трудом. – Вам что-нибудь нужно от меня?

Отец, как всегда разодетый в расшитые жилет и камзол, оглядывал комнату. Он поднял трость с серебряным набалдашником и указал на Кея. Сердце Фиа дрогнуло.

– А что здесь делает этот мальчик?

Фиа посмотрела в сторону Кея и изобразила некоторое удивление на лице, словно забыла предупредить отца.

– О! Это Кей, сын Макфарлена.

Кей торопливо встал и с интересом посмотрел на Карра.

«Нет, Кей, – молча умоляла его Фиа, – только не привлекай к себе его внимание, пусть он вообще не замечает тебя».

– О! Так это и есть наследник Макфарлена.

– Один из двух, – безразличным тоном проговорила Фиа. – Еще дочка, она в школе.

– Тебе по карману отправить ее в школу?

– Ну... иначе пришлось бы держать ее здесь, – вывернулась Фиа. – Знаешь, ведь общество безжалостно, и претендентам на мою руку вряд ли понравилось бы, если бы я выкинула на улицу детей Макфарлена. Не так ли?

– Возможно, ты права. – Карр задумался. – Но все-таки, почему он здесь?

– Он уже уходит, – отозвалась Фиа. – Кей, пожалуйста, иди к себе.

Кей покраснел. Это смущение делало его неуклюжим. Он неловко поклонился и торопливо направился к себе в комнату.

Фиа равнодушным взглядом проводила его. Он сумел пережить нападение на свое достоинство. Возможно, ему еще удастся чего-то достичь в жизни, если Карр не положит на него глаз и не заставит дочь что-нибудь сделать с этим юношей. Но Фиа сомневалась, что Карр может заподозрить ее в какой-либо привязанности к мальчику, потому что это означало бы, что у Карра есть не только воображение, но и сердце. Нет-нет, Кей в безопасности, если только что-то не выдаст ее чувств.

– Почему вы не садитесь? – спросила Фиа, когда Кей ушел. – Скажите мне, чему я обязана этим визитом. Или вы соскучились по моему обществу?

– Если ты разговариваешь так со всеми, то неудивительно, что тебя окружают одни заурядные личности.

– Я подумала, раз мы здесь одни, без посторонних, – резко пояснила Фиа, – я могу разговаривать с вами, как сочту нужным.

– Ты еще не научилась покорности, Фиа? – Лицо Карра перекосилось от злобы. Слегка прихрамывая, он пересек комнату, подошел к стулу, стоявшему рядом с Фиа, уселся и положил трость на колени. – Я пришел сказать тебе, что знаю о твоих делах и не допущу этого.

– О каких делах? – с невинным видом поинтересовалась Фиа.

– Давай не будем терять понапрасну время. Я знаю, что ты приударила за капитаном Джеймсом Бартоном, втянула его в товарищество, перекупила его груз, застраховав в два раза дороже того, что он стоит, и погрузила на один из его кораблей. – Карр поднял руку с ухоженными ногтями, как бы предупреждая ее возражения. – Капитан Бартон топит свое судно, получает за него страховку, а ты получаешь страховку за груз. – Он посмотрел на Фиа в ожидании объяснения.

– Да, отличный план, необычайно тонкий и искусный. Жаль, не додумалась до него сама, – ответила Фиа.

– Ты и додумалась, – возразил Карр. – Мне известны все подробности этой сделки. Согласен, сделка очень умная, да и провернули вы ее очень ловко. Мне удалось разузнать совсем немного, но то, что я узнал, наводит на мысли, очень интересные мысли. Я думаю, что этому возможно только одно объяснение. Объяснение, которое уже тебе известно.

– У вас есть подозрения, но, как вы сами только что сказали, ничего, кроме них. – Фиа удивленно вскинула брови. – Конечно, ничего, что бы вы могли использовать против нас, как это вы говорили... ничего, чтобы шантажировать. В таком случае скажите мне, зачем вы заговорили об этом?