Пепел и Лунный свет - Редгрейн Лебовски

Линкольн. Всегда такой спокойный, собранный и взвешенный, верный товарищам. Он много натерпелся, оплакивая свою возлюбленную. Как далеко он может зайти, чтобы не потерять ее снова? Ему ведь могут угрожать, шантажировать… как это делали с Адель.

А Рафаэль? Напыщенный, самоуверенный, заносчивый. Его хлебом не корми, дай только поиздеваться над кем-то. О нем Адель совершенно ничего не знала, впрочем, желания расспрашивать как-то не было. Откуда он? Почему ведет себя так мерзко? Вопросов было много, осталось придумать, как получить на них честные ответы.

Кью. Милейший и добрейший человек из всех, кого Адель приходилось встречать в своей жизни. Ей претила даже мысль, что он может вести себя так лишь для отвода глаз. Он был слишком искренен в своих словах, эмоциях и поступках. Но что, если она ошибается?

А что насчет Фокса? Простодушный, открытый, вежливый. Бедняге досталось уже при первой встрече с Адель. Она тогда ему чуть нос не сломала. Есть ли у него родители, братья или сестры? Где они? В Новом Шу нашли прибежище родственники Линкольна и тетушка Кью, остальные члены семьи которого живут по ту сторону Спящего океана.

Исайя. Что, если это он все время следил за ней? Встретившись с ним взглядом, Адель напряглась. В его глазах, казалось, танцевало холодное пламя. Если Исайя наблюдал за ней с самого начала, то наверняка уже догадался о ее мрачных мыслях.

– Нет, – холодно отрезал он.

– О чем ты? – непонимающе спросил Линкольн. Его вопрос прервал спор остальных Адских Джентльменов.

– Я не с вами разговариваю, а с ней…

– Прекрати! – прошипела Адель.

Исайя и глазом не моргнул.

– Это не они.

– Хватит! – Она так резко поднялась, что едва не опрокинула стул. – На сегодня мы закончили.

С этими словами она вылетела из комнаты. Злые слезы жгли глаза, дыхание перехватило. Адель зашагала к лестнице, намереваясь спрятаться ото всех в спальне, пока не возьмет себя в руки. Ей необходимо было успокоиться и снова начать мыслить рационально. Слова того повстанца могли быть уловкой, чтобы заставить Адель пойти у Луки на поводу. Снова. Какая же она глупая, слабая и уязвимая!

Неожиданно кто-то схватил ее за руку, заставив остановиться. Исайя.

– Пойдем со мной, – голос звучал мягко, почти нежно.

Что-то в выражении его лица заставило Адель подчиниться. Исайя вывел ее из дома, с грохотом закрыв за собой дверь. На балюстраде крыльца стояла засаленная керосиновая лампа, оставленная кем-то из Джентльменов. Казалось, слабый огонек внутри вот-вот погаснет, уступив место холодному ветру и тьме.

– Что с тобой происходит? – Исайя ослабил хватку, позволив Адель выдернуть руку. – Почему ты каждый раз возвращаешься вся в крови?

– Я от этого тоже не в восторге, – отрезала она.

– А твои ночные кошмары…

– Я сплю нормально.

Исайя невесело рассмеялся.

– Будь добра, избавь меня от вранья.

– Чего ты хочешь? – Адель вопросительно уставилась на него. Сейчас она была не в настроении играть в эти игры.

– Разреши помочь тебе.

– Мне не нужна помощь.

Адель прошла мимо Исайи и спустилась по лестнице во двор, давая понять, что разговор окончен. Но не успела она сделать и десяти шагов, как перед ней выросла стена из земли. Ошеломленная дерзостью, Адель застыла. От стены веяло сыростью, очень хотелось отвернуться, но она не стала этого делать. Всего за несколько секунд преграда покрылась тонким слоем льда и рассыпалась в мелкое крошево. Это произошло, стоило только Адель прибегнуть к своей силе: она просто заморозила влагу, присутствовавшую в земле.

– Никогда, – она обернулась. – Никогда больше не смей этого делать.

Исайя уже стоял рядом.

– Вот! Вот оно… Эта злость. Ярость, которая разъедает тебя изнутри… Зачем ты держишься за нее?

– Прекрати.

– Решила, что без нее не справишься? Или ты боишься, что, отпустив гнев, превратишься в беззащитную девушку, которую Лука и Малахия запугали до полусмерти?

Адель сжала кулаки. Она дрожала от напряжения, словно натянутая струна. Земля под ногами покрылась инеем; Адель из последних сил сдерживала метель, призванную стереть этот мир к чертовой матери. Если все три королевства сгинут во льдах, то, возможно, упокоятся и их правители? Возможно, все это, наконец, закончится?

– Не превратишься, – Исайя произнес это без тени сомнения. – Потому что ты никогда ею не была, Адель. Даже если они заставили тебя считать иначе.

– Исайя…

– Скажи, что сделать, чтобы тебе стало легче?

Адель молчала.

– Хочешь убить Шая? Давай. Если понадобится, я достану его из-под земли. В буквальном смысле. Хочешь устроить в Лунном королевстве зиму? Вперед. Я смогу потом все исправить. Сделай уже хоть что-то, только не держи все это в себе.

– Замолчи.

– Нет, – глаза Исайи вспыхнули. Он злился. – Я знаю, что ты чувствуешь, потому что уже проходил через это. Тебя мучает «вина выжившего». Яго не желал бы тебе подобной участи.

– Ты ничего не знаешь о нас! – Адель затрясло сильнее.

– Могу поспорить, что ты сильно ошибаешься. – Он горько рассмеялся. – А вот ты о нас действительно ничего не знаешь. Какая у меня фамилия? Откуда родом Линкольн? Сколько лет Кью или Рафаэлю? Почему все они здесь, с тобой? Почему я здесь?

Адель так закусила губу, что ощутила во рту привкус крови. Сказать было нечего.

– Если ответишь хотя бы на один вопрос, я оставлю тебя в покое. – Он развел руками. – Нет? Понимаю, утонуть в жалости к себе намного проще, чем попытаться жить дальше.

Температура на улице стремительно опускалась, лед с тихим треском расползался во все стороны, а в воздухе закружились пушистые снежинки. Адель больше не могла контролировать бушующую внутри силу. Волосы и брови Исайи покрылись инеем, но он, кажется, даже не заметил этого.

– Это было слишком просто, – тихо произнесла Адель.

– Что именно?

– Убить тех повстанцев.

– Мне жаль.

– А мне – нет. В этом-то и проблема… – Глаза щипало, но она не разрешала себе плакать, поэтому сосредоточила все внимание на Исайе.

– Давай, – с его губ сорвалось облачко пара.

Это простое, но полное поддержки слово возымело эффект: в следующее мгновение воздух пронзил свист ветра, и на Лунное королевство обрушилась вьюга. Снег облепил стволы деревьев, обезумевшие вихри срывали пожелтевшие листья и ломали ветви. Одна из ветвей угодила в окно на втором этаже дома и выбила стекла, вторая снесла часть дымохода. Трескучий лед тем временем подобрался к крыльцу здания. Доски жалобно заскрипели.