Большая рождественская книга романов о любви для девочек - Ирина Щеглова

А теперь просят: расскажи-ка об этом снимке! Он такой прикольный!

«Да не хочу я ничего рассказывать! – возмущенно подумала я и вспомнила о своей догадке: – А может, все это правда придумано Стасом и интервью на самом деле розыгрыш? Не удивлюсь, если Рада и Тимур его друзья и сейчас сидят и шутят! Ну точно! Все сходится! Он делает то же самое, что сделала Рита! Подруга представилась журналисткой и предложила принять участие в фотосессии в кафе, и сейчас Полянский копирует сценарий – позвал меня в кафе, попросил подругу представиться журналисткой, и хотят меня разыграть, как будто берут интервью. А потом используют против меня! Теперь все ясно! Я их раскусила! Если ему кажется, что я не поняла его задумку, он сильно ошибается! Мог бы придумать что-нибудь пооригинальней, а не повторять за Ритой!»

Я вскочила из-за стола и устремилась к выходу.

– Катя! – воскликнул Стас и помчался за мной. – Ты куда?

– Домой! Кафе, журналисты, интервью… Решил за нами повторить? За каникулы мог бы придумать что-нибудь пооригинальней! А эта шутка уже несвежая!

– Да не шучу я! Это правда! – эмоционально сказал он. – Я поэтому и не стал ничего рассказывать по телефону, так и знал, что ты мне не поверишь и просто бросишь трубку! Но это правда!

– Ага, конечно, – усмехнулась я.

К нам подошла Рада.

– Катя, что случилось? Я сказала что-то не то?

– Она не верит, что вы настоящий журналист, – однокассник беспомощно развел руками.

– Почему? – удивилась она и, запустив руку в сумку, выудила паспорт, раскрыла на нужной странице и показала мне.

«Виноградова Рада Антоновна. 12.05.1998 года рождения».

Пол: «Жен.», место рождения и фотография.

«Ровесница, – подумала я. – Мне тоже пятнадцать».

– Вот, еще, – девушка взяла со столика журнал «Большая перемена», пролистала и показала статью с подписью «Интервью вела Рада Виноградова».

Я растерялась. Неужели правда? Неужели не подставные лица?

– Ну что, теперь веришь? – спросил Стас.

Я вернулась за столик.

– Все началось с того, что Катина подруга решила надо мной подшутить, – поудобнее устраиваясь на стуле, сказал Стас. – Она сделала вид, что работает журналисткой, позвонила мне и сказала, что их журнал проводит фотосессию золотой молодежи нашего города в образах людей разных профессий.

«Золотой молодежи нашего города», – мысленно фыркнула я.

– Вообще-то все началось далеко не с этого! Ты рассказываешь то, что тебе выгодно!

Парень напрягся.

– А можно поподробней? – навострила уши Рада. – У меня складывается впечатление, что вы в какой-то ссоре. Это так?

Я открыла рот, чтобы обстоятельно, с подробностями и бурной жестикуляцией рассказать обо всем, начиная с момента, когда мы встретились в больнице, но неожиданно меня что-то остановило.

Я никогда не давала интервью, но в этот момент вдруг поняла, что разговор с журналисткой – это не просто разговор с подружкой, а именно интервью. Все, что я скажу, будет напечатано, и это прочтет вся область. Зачем совершенно незнакомым людям рассказывать о том, как Стас подставил меня перед Ефремовой, как обозвал у себя дома, когда на Новый год я заснула и выронила поднос, и что час назад президент школы хотела связать меня маминой кофтой и вместе с лучшим другом Полянского преследовала дворами?

Зачем? Бабушка часто меня учит: «Думай, прежде чем что-то сказать. Думай, что из этого получится. Слово не воробей, вылетит – не поймаешь».

А ведь правда – что получится, если я расскажу об этом всем? По-моему, ничего хорошего. Сначала конфликт был личным, потом перешел в масштаб школы, но если дам интервью журналу, ссора разрастется на всю область! А там и до страны недалеко!

Понятное дело, журналистке хочется написать что-нибудь горяченькое, поэтому она так и навострила уши, но страдать из-за этого «горяченького» будет не она, а я. Если даже сейчас меня преследует весь класс, то что станет после того, как интервью выйдет из печати? Меня будет преследовать весь город?

Я так от всего этого устала! Очень хочется, чтобы все наладилось. А вместо этого меня пытаются втянуть в прилюдную ссору!

Но нет! Не дождутся!

Поэтому если Стасу хочется давать интервью, пусть. А я буду сидеть и молчать. Мне не нужны ни скандалы, ни популярность. Я хочу быть врачом, а не звездой. К тому же это статья о плохом событии. Одно дело, когда пишут о чем-то хорошем, а другое, когда о некрасивом – о таком, чем и является наша история.

– Катя, так что между вами случилось? – напомнила о себе Рада. – Вы не дружите?

– Мы лучшие друзья, – улыбнулась я. У него глаза округлились. – Только пусть он сам обо всем рассказывает. Он красноречивый, а я не очень. Лучше чай попью, – сказала я и взяла чайник.

– Хорошо! Я сам расскажу! – обрадовался Стас, ведь ему это было на руку, и рассказал историю так, что я просто диву давалась. – У меня нет ни одной плохой фотографии, – понимая, что ему предоставили полную свободу, с наслаждением сказал он. – Все знакомые давно выучили и мои мышцы, и мое лицо, я долго искал способ, как бы мне больше себя проявить, и вот однажды Катина подруга придумала, как можно показать меня с самой неожиданной стороны, чтобы открыть людям мои новые грани…

Я чуть чаем не поперхнулась.

Это ж надо так все вывернуть!

– Но она оказалась такой фантазеркой! И вместо того чтобы просто меня сфотографировать, придумала целую операцию, – настолько эмоционально и вдохновенно щебетал Стас, что мне даже показалось, что он сам во все это верит. – Она позвонила, представилась журналисткой и попросила приехать в кафе в одежде официанта – якобы они проводят фотосессию знаменитостей города. Ну и я, ничего не подозревая, собрался и поехал…

Я не переставала изумляться его изворотливости и самолюбию. Полянский выставил все так, словно фотография была сделана для того, чтобы «раскрыть его новые грани»! Он совершенно забыл о том, как в ужасе от фотографии удалил из Интернета свою анкету и грозился уйти из школы, и теперь вместо этого, в предвкушении повышения популярности, хвалит эту фотографию!

– А как зовут подругу? – спросила Рада, с упоением слушая парня.

Он запнулся.

– Э-э-э… – и в панике посмотрел на меня.

– Рита, – подсказала я.

Собственно, это слово было единственным, которое я произнесла во время интервью.

– Да! Рита! – облегченно вздохнул он и продолжил яркое повествование.

Когда я допила вторую чашку чая, интервью подошло к концу.

– Постараюсь, чтобы интервью вышло завтра же. Мы как раз сдаем в печать свежий номер, но если прямо сегодня все обработаю и отправлю главному редактору, можно успеть! – с горящими глазами воскликнула девушка и жалобно попросила: – Кать, может, скажешь что-нибудь?..