Неслучайный свидетель - Марина Серова

Еще бы, его так лупили ногами, что могли забить и до смерти!

Николай сидел перед парнем, разглядывая его лицо, и соображал, как лучше поступить.

По-хорошему его надо было бы доставить в больницу, а то, чего доброго, помрет здесь, на лужайке. Только как это организовать? Тащить его на себе до автобусной остановки или сбегать сначала позвонить в больницу?

И в этот момент он заметил рядом с лежавшим белый квадратик. Николай нагнулся, протянул руку и, к своему удивлению, обнаружил, что это визитная карточка!

С номером телефона!

Очевидно, она выпала из кармана того парня, который уехал прочь, перед этим как следует отделав своего соперника.

«Это судьба, — пришло в голову Лосеву, — значит, дело закончится в его пользу».

Пока Николай размышлял об этом, на дороге вновь послышался шум автомобиля.

Он бросился к дороге, чтобы остановить транспортное средство и попросить владельца машины отвезти раненого в больницу, но вдруг услышал, как автомобиль останавливается сам, безо всякой его просьбы.

Сработало какое-то десятое чувство, отвечающее за предчувствие опасности, и Лосев замедлил шаг.

Почему машина остановилась? Случайно или нет?

Оказалось, нет, не случайно.

Николай едва снова успел пасть на землю под кустами аронии, как на ту же полянку, где только что происходила Сосновская битва, вышли двое богатырей.

Один из них был тот самый, что поверг своего противника. Его сопровождал парень в спортивной куртке с белыми полосками вдоль рукавов.

Они подошли к человеку, лежавшему на земле, и о чем-то вполголоса заговорили. Затем подхватили его под руки и ноги и поволокли к машине.

Парни прошли в двух метрах от того места где умирал от страха Лосев, приблизились к своей машине, открыли багажник и положили туда избитого.

Странный способ транспортировки живого человека. Трудно, что ли, было поместить его на заднее сиденье автомобиля? Или боятся, что он запачкает сиденье, если кровь пойдет горлом?

Николай привстал на колени. Сквозь ветви можно было разглядеть автомобиль: это была та самая «девятка» с номером 665.

Багажник закрыли на ключ, и автомобиль уехал. Николай еще долго лежал на земле, чувствуя, как начинается озноб, потом встал и отряхнул колени.

Внизу живота сильно тянуло, хотелось в туалет.

Лосев расстегнул брюки и помочился около куста аронии, под которым только что скрывался от бандитов. Озноб тут же прошел, как не бывало.

Он вышел на дорогу и побрел к автобусной остановке, размышляя над последним актом разборки, который показался ему непонятным и подозрительным.

Почему за избитым парнем вернулись не его дружки, а конкуренты? С какими намерениями они это проделали? Благими или наоборот? Закинули его в багажник, словно мешок с мукой, зачем?..

Лосев вернулся домой, раздосадованный тем, что не завладел никакой зацепкой для шантажа. Сам по себе факт разборки не мог сыграть в нем решающую роль, такие собрания случаются чуть ли не каждый день. Милиции даже проще будет, если бандиты сами будут очищать город друг от друга, так что пусть полосуются на здоровье.

Хорошенькое здоровье, если после разговорчика за самоварчиком ты не можешь подняться с земли и тебя, бесчувственного, забрасывают, словно тюк, в багажник.

Николай вытащил из кармана визитку, повертел ее в руках…

… и засунул обратно в карман. Скорее всего вряд ли она ему когда-нибудь пригодится.

И вдруг! Действительно не знаешь, где найдешь, а где потеряешь.

Через два дня в местных новостях была показана фотография парня, убитого ножом в шею. В нем Николай узнал того самого боевика, которого двое из «девятки» прятали в багажник своего автомобиля. Он узнал кожаную куртку и светлый ежик волос. УВД города просило опознать убитого и сообщить какую-либо информацию о последних днях, когда его видели живым.

Как сообщалось в сводке, убитого обнаружили на другом конце города, в тридцати километрах от Сосновского ущелья.

Однако немалый крюк проделали эти парни на «девятке». Но зачем?.. Ведь участники разборки вполне могли указать на них как на возможных убийц. Хотя отбрехаться было нетрудно: мол, уехали с места разборки в Сосновском ущелье все вместе и понятия не имеют, как этот кореш оказался на другом конце города. И потом, время убийства абсолютно не совпадает со временем, проведенным на «разборке». И еще одно: у бандитов врагов много, каждый норовит воткнуть нож в спину. Особенно этой мании привержены лучшие друзья.

Лосева охватила безудержная радость. Вот он — повод для шантажа!

Убийство — что можно придумать лучше! Кому захочется гнить в тюрьме за мокрое дело? Поделись денежками, и продлится спокойная жизнь.

Через три дня Николай позвонил по телефону владельцу «девятки» с номером 665.

— У меня есть информация, которую вы должны купить.

— Кто это говорит?

— Сразу скажу, я не из числа тех, кто участвовал в разборке в Сосновском ущелье, а совершенно посторонний человек, который стал свидетелем драки. Я видел, как вы прятали убитого в багажник и увозили прочь, правда, в тот момент он был еще жив.

— Сколько?

Вот это деловой разговор! А то задают одни и те же вопросы — кто ты да что ты.

— Пять тысяч долларов, переведенных по курсу в российские рубли. Если не получу суммы, то информация будет передана в милицию.

— Без базара. Получишь хоть сейчас. Подъезжай, и мы отстегнем.

Николай чуть не поперхнулся от неожиданности. Затем он взял себя в руки.

— Нет, так не пойдет. Вы меня держите за фраера ушастого и пытаетесь наколоть.

— Ты получишь деньги. Говори сам, где, когда и кому их передать.

— Когда будет готова сумма?

— Я же говорю, хоть сейчас.

— Тогда условимся так: вы кладете деньги в конверт и приходите на мост через Песчаный овраг. Это где городская водолечебница. В два часа дня.

— Понятно. Что дальше?

— Отсчитываете справа двадцатый пролет и приклеиваете конверт скотчем посредине него с внешней стороны. Затем уходите и не пытаетесь следить.

— Все ясно. Какие гарантии?

— Самые полные, до сих пор я не подводил никого.

— Так это не первый случай?

— Да, у меня уже есть опыт работы. Каждый зарабатывает на жизнь, как может. У вас свои методы, у меня — свои.

— Если слово не сдержишь, мы найдем тебя и пришьем.

— Я всегда поступаю честно, — отрезал Николай и повесил трубку.