Дочь моего врага - Моника Маккарти

Ему показалось, что она слегка побледнела, но вполне возможно, что причиной тому был убывающий свет дня.

— Пожалуйста, не останавливайтесь из-за меня. Лошади прекрасно обойдутся до…

Артур услышал приглушенный, но яростный лай. Он догадался, в чем дело, когда заметил нескольких подростков. Через плечо одного из них был перекинут мешок.

— Поедем, — сказал он. — Можно сделать остановку у следующего ручья.

Анна подозрительно прищурилась, а когда поняла, что случилось, направила свою лошадь к стайке мальчишек, готовых утопить мешок в ручье.

— Нет! — закричала она. — Остановитесь!

Мальчишки оцепенели от изумления.

— Что у вас там? — спросила Анна.

— Там всего лишь щенок, миледи. Это самый больной и слабый щенок из всего помета, — ответил старший.

— Дайте мне на него взглянуть, — потребовала она.

Один из младших мальчиков сказал:

— Вам он не понравится, миледи. От него отказалась собственная мать. Он умрет голодной смертью, если мы от него не избавимся.

— Покажи, — настаивала Анна.

Мальчишки принялись смущенно шаркать ногами, будто их поймали за какой-то позорной проделкой, хотя единственное, что они собирались сделать, — это проявить доброту к щенку.

Старший из них опустил мешок на землю, развязал его И представил на обозрение самого тощего и уродливого щенка, какого Артур когда-либо видел.

— Он очарователен! — воскликнула Анна и спрыгнула с лошади, прежде чем Артур или Робби смогли ей помочь.

Мальчики посмотрели на нее, как на слабоумную.

Анна опустилась на колени и взяла на руки трогательный комочек со свалявшейся серо-черной шерстью.

— Бедняжка напуган. — Она подняла глаза на Артура, ища его сочувствия. — Посмотрите, как он дрожит.

Артур тотчас же определил, что этому несчастному малютке, щенку шотландской борзой, недолго осталось жить. Он был очень мал и ужасно тощ. Должно быть, мать отказывалась его кормить с момента рождения.

— Мальчишки спасают его от еще худшей и более тяжелой смерти, — сказал он мягко. — Он не жилец.

Анна прищурилась и сжала губы, предоставив ему возможность видеть выражение железного упрямства, которое, как он заподозрил, было под стать его собственному.

— Я возьму его.

Ее благородное сердце не давало ей возможности видеть реальное положение вещей.

— Как вы собираетесь его кормить?

Анна вскинула подбородок и бросила на Артура укоризненный взгляд, порицая за то, что он посмел намекнуть ей на реальную жизнь.

— Что-нибудь придумаю!

В ее голосе он расслышал решимость и понял, что переубедить ее не удастся.

Для существа, выглядевшего не более опасным, чем котенок, она оказалась на удивление упрямой.

— Он не стоит того, миледи, — сказал один из мальчиков. — Из него никогда не выйдет хорошей гончей. Если вам нужна собака, можете взять любого из его братьев.

Будто почувствовав, что нашел свою покровительницу, щенок уткнулся мордочкой в руку Анны. Она покачала головой и улыбнулась:

— Я не хочу другого. Я хочу его.

«Я хочу его». Эти слова отдавались у Артура в ушах. На мгновение он почти позавидовал чертовой собачонке. Мальчик пожал плечами, будто хотел сказать: «Ну, что тут поделаешь?» Было ясно, что он счел эту леди глуповатой, но она была дочерью лорда, и потому он не мог с ней спорить.

Артуру достаточно было бросить один взгляд на Анну, воркующую с собачкой, которую она держала в руках, и он понял, что готов согласиться с мальчишкой главным образом потому, что не хотел видеть ее поражение и разочарование, когда ей не удастся вернуть к жизни это существо, но он не мог этого сделать.

Давным-давно он и сам был таким же заморышем и коротышкой.

Странно было, что он еще вспоминал об этом, потому что предпочитал не думать о прошлом. Борьба, которую ему пришлось вести в детстве, сделала из него сильного воина. Он старался изо всех сил. Тренировался, развивал и оттачивал свои природные способности — и стал наконец тем, кто он есть.

Он сам выковывал свою судьбу. Возможно, он не был рожден воином, но сумел сделать себя одним из лучших.

И эта цель так долго была в центре его внимания, что он не думал ни о чем другом.

Но так было не всегда.

Артур смотрел на суматоху, вызванную маленьким жалким существом, которое Анна держала в руках, и чувствовал, как в нем… что-то шевельнулось.

Он отвернулся, раздосадованный тем, что сострадание Анны к щенку вызвало у него поток воспоминаний и несвойственных ему чувств. Она враг, напомнил он себе, но даже для него это были всего лишь пустые слова.

Анна назвала щенка Сквайром. И он очень привязался к ней. Но и не только к ней, а к Артуру тоже. Был ли рыцарь во дворе замка, практикуясь в военных искусствах, находился ли в помещении, общем для всех, песик всюду следовал за ним. Если сэр Артур выезжал на весь день верхом, щенок сидел у ворот, подвывая и скуля до тех пор, пока рыцарь не возвращался.

Все было бы не слишком скверно, если бы несчастное крошечное существо так не возбуждалось при виде рыцаря, что мочилось возле него. В последний раз он чуть не оросил ногу сэра Артура.

Сказать, что щенок досаждал рыцарю, было бы преуменьшением. Сэр Артур не обращал на него внимания или отгонял его, а иногда рявкал на него, но, как бы ни был он суров с ним и как бы ни гнал его, щенка это не могло остановить.

Сквайр будто не мог удовлетвориться наказанием, как обжора, аппетит которого невозможно ничем умерить.

Анне это чувство было знакомо. Похоже, что и она, и щенок питали одинаковую слабость к грубоватой красоте рыцаря с вьющимися темно-каштановыми волосами и карими глазами, усеянными золотыми крапинками.

Ее тянуло к нему. Возможно, она, как и щенок, чувствовала, что сэр Артур очень одинок. Его отстраненность она воспринимала как панцирь, который вознамерилась пробить. Хотя она и сама не знала, Что надеется под этим панцирем найти.

Время шло, и у Анны не возникало оснований для каких-либо подозрений. Поэтому и причины продолжать следить за Артуром не было. Но если она теперь и следила за ним, то не ради отца. Тогда ради кого?

Она сама задавала себе этот вопрос, пока шла на вечернюю трапезу в большой зал замка. В ближайшее время отец ожидал ее отчета, но Анна не знала, что сказать отцу. Ей не удалось найти ничего подозрительного в сэре Артуре. Самым значительным проступком рыцаря была его склонность к уединению и умение не обращать на нее внимания.

Она понимала, что пора положить конец ее наблюдению за ним. Но почему ей так не хотелось с этим покончить?