Рожденные из пепла - Анна Светлова

Слабыми руками он взял своего сына за плечи и поцеловал в лоб. Затем он перевел свой взгляд на Софию и широко раскрыл объятия навстречу дочери. Девушка, всхлипывая, кинулась к отцу и уткнулась в его шею.

— Мои дорогие дети, как же я рад, что смог снова увидеть вас. Я уже и не надеялся на встречу, — с горечью проговорил он. Из его усталых глаз катились слезы. Все пережитое им казалось каким-то кошмаром. Мысль о мести влила в его истощенное тело силы, заставляя короля подняться и попытаться сесть.

— Помоги мне, — сказал король, протягиваю руку к сыну.

Константин, опираясь на плечо Томаса, опустил худые ноги на пол и повалился в заботливо пододвинутое Софией кресло.

В небе часто вспыхивали красные всполохи, отражаясь на светлых стенах гостиной. Время от времени по лесу разносились удары, от которых дрожала земля и дребезжали стекла в окнах.

— Что это стоит за грохот? — хрипло спросил король.

— Это наши друзья атакуют замок Аббадона, — ответил ему Томас.

Отец отрицательно покачал головой и произнес:

— Это чудовище просто так не убить. Он надежно спрятал свое сердце, а без него он неуязвим.

— Отец, ты знаешь, где он мог его спрятать? — воскликнул Томас.

— Да, — с серьезным видом кивнул Константин. — Аббадон надежно укрыл свое сокровище. Но мне удалось однажды услышать обрывки его разговора. И теперь я знаю, где он хранит свое сердце — на дне ущелья Мертвецов.

— У нас есть компас Базла, с его помощью я найду и уничтожу его. Я клянусь тебе, отец, — с серьезным видом вскричал Томас.

Варлок удивленно поднял брови и спросил:

— Вам удалось найти компас Базла?

Клаус утвердительно кивнул, протягивая ему коробку.

Старик протянул руку к коробке и вынул древнюю реликвию. Он с трепетом держал ее в руках, с любопытством разглядывая со всех сторон. Затем колдун низко наклонился к артефакту и начал что-то шептать. Компас засветился малиново-красным светом, придавая лицу мужчины зловещее выражение. Варлок подошел к Эмили и протянул к ее голове руку с артефактом, не переставая нашептывать заклинания. Она скривилась от боли и побледнела. Стрелка компаса начала бешено вращаться, а венец на голове Хранительницы вспыхнул холодным серебряным светом, озаряя всю ее фигуру. Она закричала от резкой боли, пронзившей ее голову, и потеряла сознание. Я кинулась было к Эмили, но меня остановил резкий оклик Томаса:

— Стой, Алина. Не подходи.

Компас в руках Варлока начал всасывать свет, исходящий из венца Хранительницы. Ее тело в это время, лежа на полу, корчилось в судорогах.

Впитав в себя всю энергию венца, компас потух. Мы все замерли, наблюдая за этим действом. Варлок опустился перед Эмили на колени, пытаясь поднять ее, к нему тут же подбежал Клаус. Подхватив Хранительницу на руки, юноша опустил ее в кресло. Ее веки слегка дрогнули, она застонала и приоткрыла глаза. Переполненный болью взгляд блуждал по нашим растерянным лицам. Варлок подошел к ней, снял с ее головы Венец Страдания и бросил его на пол, как простую железку. То, что некогда было мощным магическим артефактом, превратилось в бесполезную побрякушку. Глаза Эмили удивленно посмотрели на вещь, которая много лет приносила ей бесчисленные страдания.

— Ты снова можешь пользоваться своей магией, — проговорил Варлок, касаясь ее руки.

Хриплый голос короля нарушил тишину:

— Кто одел на нее венец?

— Это сделал твой кузен Марк Слэттен, — ответил ему Варлок.

Услышав это имя, лицо Константина скривилось мучительной судорогой.

— А где сейчас этот мерзавец? — выдохнул он сквозь стиснутые зубы.

— Ваше Величество, за свое предательство он поплатился жизнью, — негромко проговорила я.

Король перевел свой усталый взгляд на меня и спросил:

— Как тебя зовут?

— Это Алина, отец, — проговорил Томас, обнимая меня за плечи.

Константин попытался изобразить понимающую улыбку и кивнул. Не отводя своего пристального взгляда, он вновь задал вопрос:

— Это ведь ты дала мне свою жизненную энергию? Почему?

— Вы отец Томаса, — произнесла я.

Король удивленно вскинул брови и, обводя всех взглядом, спросил:

— Кто такой Томас?

— Это я, отец. Чтобы спасти меня, твои друзья дали мне другое имя и воспитали как родного сына. Я очень им за это благодарен. Теперь меня зовут Томас.

— Вот как? — покачал головой король, а затем с горечью проговорил. — Как много я пропустил!

Постепенно приходя в себя, Эмили встала и посмотрела на свои руки. На кончиках ее пальцев появилось бирюзовое свечение.

— Моя магия. Она снова со мной, — улыбаясь, проговорила она.

В этот момент со стороны замка раздался сильный грохот.

— Нам нужно возвращаться. Наши друзья долго не выдержат. Ваше Величество, останьтесь здесь, вам нужно набираться сил, — проговорила Хранительница.

— Ну, уж нет, Эмили. Я должен быть там. Я хочу своими руками оторвать этому чудовищу голову, — ядовитым шепотом произнес король.

— Отец, тогда я отправлюсь к Ущелью Мертвецов и найду сердце Аббадона, — заявил Томас.

— Я пойду с тобой, — сказал Клаус, подходя к другу и положив руку ему на плечо.

— Я тоже, — ответила я.

— И я пойду с вами, — подхватила София.

— Алина, магия в тебе набирает силу, я это чувствую, — осторожно проговорила Хранительница.

— Алина помогла нам найти отца и выбраться из подземелья, — заявила София.

— Моя магическая сила может еще понадобиться нам, — произнесла я, оглядывая всех присутствующих.

— Возможно, со временем нам понадобится надеть на тебя сдерживающий магию артефакт, — добавила Эмили.

Варлок суетливо качал головой, обводя глазами присутствующих, а затем с серьезным видом проговорил, озираясь в сторону взрывов:

— Нам лучше поторопиться!

Все стали собираться, а король, сделав неимоверное усилие, приподнялся со своего места и резким тоном произнес:

— Я пойду с вами, только мне необходимо привести себя в порядок.

Все промолчали, опустив глаза. Никто не посмел ему перечить.

На сборы ушло примерно полчаса. Все вышли во двор и нервно переминались. Король, опираясь на плечо сына, вышел на крыльцо. Это был довольно высокий худой мужчина в темной куртке полувоенного кроя, черных штанах, заправленных в высокие сапоги. Его седые волосы были гладко зачесаны, а на неестественно бледном лице не было даже намека на улыбку. Внимательные голубые глаза, казалось, пытались прочесть на лице все самые сокровенные мысли.