Ультиматум Гурова - Алексей Макеев

Открылась дверь, и дежурный сообщил, что прибыл Конышев. Орлов кивнул, разрешая впустить, и Виктор Станиславович чуть ли не бегом вбежал в кабинет. На сидевшую на стуле девушку он не обратил никакого внимания, а сразу же обратился к генералу:

— Ну что, нашли? Что она говорит?

— Можете спросить сами, — усмехнувшись, кивнул Гуров в сторону скрипачки.

Конышев поправил очки и с недоумением уставился на девушку.

— Но это… Это не Надя! — воскликнул он. — Я никогда раньше не видел эту девушку.

— Скажите, Виктор Станиславович, — вздохнул Гуров, — а как вы вообще принимали Надежду Круглову на работу?

— Ну, она пришла по объявлению — я в нескольких газетах и в Интернете разместил вакансию. У нас как раз уволился предыдущий агент. Сказала, что с опытом работы, и вообще… произвела благоприятное впечатление.

— Вы лично с ней беседовали? — уточнил Лев.

— Нет… Помнится, я тогда был занят и поручил ее Красницкому, — ответил Конышев, и лицо его начало покрываться пятнами.

Повисла пауза. Сидевшая на стуле Надя Круглова кашлянула.

— Простите, просто уже много времени, а у меня вечером концерт. Может быть, я могу быть свободна, раз все разъяснилось?

— Ну, пока еще не разъяснилось! — ворчливо сказал Орлов. — Почему некая девушка устраивается в фирму под вашим именем?

Скрипачка развела руками, давая понять, что не знает ответа на этот вопрос.

— Виктор Станиславович, у вас есть фото вашей сотрудницы? — обратился генерал к Конышеву.

— Нет, — виновато ответил он и торопливо добавил: — То есть фото постоянных сотрудников, разумеется, имеются в деле. Но агенты… Они постоянно меняются. Я даже не всегда успеваю оформить их по ТК. Да они и не всегда настаивают, многие воспринимают работу в конторе как временную. Согласен, что они, как нижнее звено, зарабатывают не так уж много. Может быть, у кого-то остались любительские снимки? У нас недавно корпоратив был, Люда фотографировала, я могу спросить.

— Спросите, — отрезал Гуров и обратился к скрипачке: — А вы не теряли паспорт?

— Ой, полтора года назад то ли потеряла, то ли украли в поезде… Я потом его восстанавливала.

— А как же вы, Виктор Станиславович, не заметили, что на фото в паспорте изображена другая девушка? — укоризненно посмотрел на спонсора Орлов.

— Да я, собственно… — Конышев весь покрывался пунцовыми пятнами. — Я его даже не смотрел. Я думал, что все проверит Красницкий… Но он, видимо, как только увидел симпатичную девушку, забыл обо всем остальном. Знаете, о покойниках, конечно, не говорят плохо, но Алексей Владимирович страдал… Словом, он был очень большим охотником до женских юбок! И хотя Надя носила брюки, он… словом, вы понимаете, что я хочу сказать.

— Понимаю, — невесело усмехнулся Орлов. — А понимаете ли вы, что найти эту вашу Надю, которая на самом деле никакая не Надя, в Москве просто нереально?

— Я все понял, — заморгал глазами Конышев. — Я попался на удочку мошенницы! Она похитила мои деньги и скрылась. А Красницкий узнал об этом, и… И был убит ее сообщником!

— Каким еще сообщником! — раздраженно махнул рукой Гуров. — Виктор Станиславович, вы уж, пожалуйста, хотя бы не мешайте вести расследование и предоставьте нам выдвигать версии.

— Так я могу идти? — робко подала голос Надя.

— Да, идите, — ответил Гуров, подписывая пропуск. — Только будьте готовы к тому, что вас могут вызвать в ближайшее время — нужно просто записать ваши показания. Извините за беспокойство.

Девушка кивнула и поспешно вышла из кабинета. Разговоры о кражах и убийствах ей были явно неприятны. Мужчины остались втроем. Конышев ерзал на стуле и вздыхал, на лбу у него выступили капельки пота.

— Скажите, деньги реально найти? — с надеждой обратился он к Орлову.

Тот промолчал.

— Красницкий мог воспользоваться вашими ключами? Хотя бы ненадолго? — спросил Гуров.

— Вряд ли, — покачал головой Конышев. — Ведь они постоянно при мне!

— Что, никогда не оставляете свою огромную связку на столе? Даже в туалет с ней ходите? — с иронией проговорил Лев.

— Но это считаные минуты! А что вы хотите сказать?

— А то, что, скорее всего, вас ограбили Красницкий в сговоре с Надей Кругловой, то есть с мнимой Надей. Он сделал слепок с ваших ключей, а она проникла в кабинет в ваше отсутствие. Потом, по всей видимости, они встретились, деньги были у Надежды. Что между ними возникло, теперь неизвестно — скорее всего, спор по поводу того, как делить деньги. И Надежда убила Красницкого.

— Женщина? — недоверчиво спросил Конышев.

— Женщины порой бывают такие! — заметил Орлов. — Если она профессиональная мошенница, то могла и раньше совершать убийства. Мы же ничего о ней не знаем! Кто она, откуда… Может быть, это вообще работа банды, а Надя — член банды, под видом агента устроившаяся в вашу контору. Красницкий — всего лишь козел отпущения. Ему могли просто запудрить мозги, пообещав хороший процент. То есть он был нужен только для того, чтобы сделать ключ. Он думал, что Надя исчезнет, все подумают на нее, и никто не свяжет это преступление с ним. А сам вон как попал в оборот!

Конышев сидел молча, переваривая все услышанное. Видимо, этого было слишком много для одного дня, потому что он как-то на глазах начал бледнеть и никнуть.

— Ну что же, Виктор Станиславович, сегодня можете отправляться домой, — сказал Гуров. — Если появятся какие-то новости — я вам позвоню.

Конышев медленно кивнул, поднялся и пошел к двери неровной походкой, будто был слегка навеселе. Взявшись за ручку двери, он обернулся и сказал:

— То есть денег вы не найдете…

Гуров и Орлов ничего не ответили, и Конышев, тяжело вздохнув, вышел из кабинета.

Зажигалка не находила себе места. Ей казалось, что время движется слишком медленно, и девушка постоянно поглядывала на часы. Скоро должна была состояться встреча, которую можно было считать чуть ли не судьбоносной. Во всяком случае, от нее зависело решение всех ее проблем и будущая жизнь. Зажигалка сделала свое дело и теперь рассчитывала получить заслуженные дивиденды. А потом… Потом нужно непременно сообщить радостную новость Толику. Обязательно! Он ведь даже не знает, что его ждет избавление от болезни! Избавление и новая жизнь!

Не утерпев, она набрала номер Толика. Голос его звучал прерывисто, и она догадалась, что наступило состояние, в котором ему хуже всего. Сердце сразу заныло от жалости — так было всегда, когда Зажигалка видела, как мучается Толик, и ничем не могла ему помочь. Но сейчас может!

— Толик, дорогой, у меня для тебя отличные новости!

Неопределенное хмыканье наглядно показало ей, что Толик скептически отнесся к ее словам.