Позади на лихом коне - Маргарита Южина

Ни Олег, ни Игорь, ни Саша Степанов уже не слышали, что там им вслед бубнила техничка, они бежали на остановку, надеясь, что еще смогут догнать Бориса Борисыча.

Первое, что увидела Тайка, добравшись до своей долгожданной квартиры, была какая-то женщина в ночной рубахе. Чисто инстинктивно Тайка отпрыгнула к кухне и, схватив табуретку, приготовилась защищаться.

– Господи! Я немедленно вызываю милицию! Я никому ничего не должна! – испуганно закричала Тайка.

Однако бабища нападать не собиралась, но ее глаза стали обильно наполняться слезами.

– Что, сучка, и домой за ним притащилась?! Сколько раз объяснять – женатый он, а я евойная супруга! – заныла она. Тайку окончательно сбили с толку.

На сцену вышел еще один герой.

– А вы кто такая, женщина? – робко спросил он, очевидно, начавший кое-что соображать.

– О! Да вас что здесь, целое семейство? Я хозяйка этой квартиры, а вы как сюда вломились? Отвечайте!

– Мы вполне законно сняли эту жилплощадь, – объяснил мужчина.

– Ничего не понимаю, я здесь прописана, кто вам мог сдать мою жилплощадь? А я тогда где жить буду? – растерянно бормотала Тайка.

Кое-как успокоившиеся супруги объяснили ей, что квартиру им сдал приличного вида мужчина и даже дал телефон, если его потребуется найти. Женщина побрела в коридор и вытащила из сумочки бумажку. На листочке был аккуратно выведен номер сотового телефона Лодовского Юрия.

– Понятно, – вздохнула Тайка. Тащиться в три часа ночи неизвестно куда было делом малозаманчивым, но и ночевать в одной комнате с любящими супругами ей не улыбалось. Оставался один выход. Через полчаса она, накупив подарков в ближайшем павильоне, звонила в знакомую квартиру.

– Ну, здравствуй, подруга! Ты что, не рада? – весело спросила она Катерину, которая, открыв двери, сразу открыла и рот.

– Тайка… Тайка! Ты, что ли?! – очнулась наконец та от сна.

Катерина за время разлуки, казалось, стала еще квадратнее и ниже ростом, но глаза горели искренней радостью и обожанием.

– Забери сумки сначала, я к тебе на ночь, пустишь?

– Тайка, ну что ты такое говоришь! Тайка-а! Я теперь тебя не выпущу, пока все про себя не расскажешь!

Катерина жила одна с двенадцатилетним сыном Гошкой, которого каждое лето отправляла к своим родителям на Украину. Поэтому подруги совершенно свободно сидели на кухне, обмениваясь многочисленными новостями. Катерина все Тайкины похождения выслушивала с широко распахнутыми глазами, то всхлипывая, то возмущаясь, то восторженно охая. За разговорами просидели до рассвета.

Проснулась Тайка от мощных раскатов храпа.

– Ох, господи! Мне же на работу сегодня! Они и так, наверное, убежали в свой офис не позавтракав, – всполошилась Тайка и ринулась в ванную.

К Касарову она приехала часов в одиннадцать. Оба мужчины этого дома, похоже, уже отбыли на нелегкий труд, а к Тайке с радостным визгом бросился только Жаконя. Тайка подняла увесистую псинку и, вопреки всем законам щенячьего воспитания, прижала к себе. Жак на улицу не рвался, видимо, с утра его уже успели выгулять, а может, он успешно справил свою щенячью нужду в более комфортных условиях.

Тайка отправилась на кухню, она решила сначала накормить животину, а уж потом, пользуясь одиночеством, всласть порыться в недоступном кабинете Касарова, а если останется время, то и Лодовского. В конце концов, они сами поручили ей расследование, вот с них и надо начинать. Сегодня же нужно спросить у Лодовского, выяснил ли он, кто такой этот таинственный касаровский предшественник. А может, Юрию удалось узнать адреса, телефоны его друзей, которых Элина так хладнокровно вычеркнула из своей нынешней жизни. Или они ее? А может быть, вообще никто никого не вычеркивал? Ведь был же неизвестный белый автомобиль. Тайка терпеливо дождалась, когда собака вылижет миску, и с чувством исполненного долга направилась в комнату, которую последнее время считала своей. И зря считала. Это сразу пришло в голову, когда на своей кровати она увидела абсолютно голое, младое существо женского полу и годочков двадцати от роду.

– Это… Это что такое? – охрипнув от возмущения, зашипела Тайка. Ей почему-то не пришло в голову, что нанятых работников не должны волновать подобные вопросы. – Это что такое, я вас спрашиваю?!

– А вы, собственно, кто такая? – невинно моргало существо. – Что ж вы голосите с утра пораньше? В спальню вот ворвались, а приличия где?

Не успела юная леди закончить назидательную лекцию, как окончательно взбесившаяся умственная работница ухватила ее за ногу и принялась, пыхтя, стаскивать на пол. Леди упиралась и отчаянно отбрыкивалась, но, видимо, молодость уступила опыту, и поэтому нагая прелестница была вытолкана за дверь. Правда, ей удалось ухватить халат, и то только потому, что Тайка не собиралась трястись за вещи Элины. Чтобы прийти в себя, Тайке понадобилось выхлестать две кружки горячего кофе. Неожиданно затрезвонил телефон.

– Але? Анисья? Ну и как домашний отдых? – послышался в трубке издевательский голос Лодовского.

– Вашими молитвами. Ты про Белова что-нибудь узнал? – неприветливо спросила Тайка. Грызла обида. Вытолкали ее практически на улицу, ведь сами же квартиру ее сдали, а в теплую кроватку – молодую бабеночку! У-у, кобели, Тайку бы они фиг на постель склонили!

– О Белове, что знаю, – расскажу, когда приеду, – продолжал Лодовский. – А вот ты скажи, на кой черт ты Юльку из родного дома вышвырнула? Девчонка звонила, рвет и мечет, говорит, если бы не твои преклонные года, она бы тебе мозги вправила.

– Это у меня года преклонные?! Вот дрянь!

– Анисья, да ты никак ревнуешь? Побойся бога, немедленно зови Юльку домой, и будет лучше, если ты извинишься, – совершенно обнаглел Лодовский.

– А, так эта тварь еще не исчезла? И где она? В подъезде? Под забором? Где?

– Эта «тварь» в комнате, в своем родном доме. Повторяю, в родном, – раздался над ухом голос, и тонкая рука нажала на рычаг.

Сегодняшнее утро обещало превратиться в жаркий день, и Саша Степанов напялил на себя легкую футболку в сеточку, но едва он отошел от дома, как поднялся ветер и крупные капли упруго захлестали по лицу, а появившиеся тучи надежно упрятали небо. Добежав до знакомого белого «жигуленка», Саша уже истратил весь запас своего красноречия и плюхнулся на сиденье в совершенном безмолвии.

– Ты телевизором совсем не пользуешься? – спросил Олег. – Хоть бы погоду слушал, себя не жалеешь, о нас бы побеспокоился. Как теперь выглядеть достойно, если с нами такой подмоченный господин?

– Ну тебя к черту! Борис Борисович не появлялся?

– Не-а, да я еще вчера понял, что вряд ли он тут появится. Не зря же он так стремительно слинял. Надо в институт подаваться, чего здесь ждать? – рассудил Олег. Он сегодня с утра караулил химика во дворе, чтобы не мелькать напрасно в альма-матер, мало ли по каким вопросам придется туда обращаться. Однако улизнувший Кис Кисыч за все это время в поле зрения так и не появился.