Перекресток времен. Новые россы - Андрей Захаров

К стоявшим на въезде в лес Попову и Григорову подъехала первая машина. Из кабины выскочил начальник штаба полка капитан Бондарев:

– Здорово, мужики! Немчура сволочная, не дала спокойно доехать до вас. Как обстановка?

– Здравия желаем, товарищ капитан! – козырнув, поприветствовал за обоих Попов. Назначенный старшим арьергарда, он доложил начальнику штаба о проведенном утром бое с немцами и захваченных трофеях, а также об имеющихся потерях. Сообщил, что за ними по шоссе следует большая колонна немцев с танками и артиллерией. – А как там у вас было, товарищ капитан? Мы сильный бой слышали.

– Плохи дела у нас, товарищи лейтенанты. Не успел наш первый эшелон подъехать к Горностайполю, как к нему подошли и немцы. Большая колонна танков и мотопехоты. Часть пошла в атаку на нас, а часть ушла к переправе. Тяжелый был бой. У нас большие потери. Всю артиллерию потеряли. От полка меньше роты осталось. Комиссар полка погиб. Командир полка получил ранение в ногу и контужен. Вон в кузове лежит с другими ранеными. – При этом Бондарев показал рукой на автомобиль. – С нами отошли также прикрывавшие Горностайполь остатки пограничного отряда войск НКВД, охранявшие тылы армии. Так что Горностайполь захвачен противником, и мы отрезаны от переправы и от Киева. Одна надежда осталась – пробиться на север. Вроде бы переправа у Чернобыля наша еще. Надо только туда дорогу найти. По карте похоже, что эта туда ведет, но проверить не мешает.

Бондарев приказал водителю двигаться вперед, в лес. Машина тронулась по хорошо укатанной дороге. Вслед за ней потянулись остальные. Возле командиров остановился замыкающий колонну ЗИС-5 с зенитной установкой. Из кузова спрыгнул заместитель командира полка по связи старший лейтенант Дулевич:

– Здорово, орлы! Это кто из ваших первого «юнкерса» завалил и со мной соцсоревнование устроил, а?

– Так это ты был у нас за зенитчика? Молодец! Вовремя огонь открыл! – сказал связисту Бондарев.

К командирам подошли Громыхало с немецким пулеметом и красноармеец в тельняшке с ручным Дегтяревым. Переглядываясь, они козырнули и доложили старшему по званию:

– Товарищ капитан! При нападении авиации противника, – тут они снова посмотрели друг на друга, – нами ответным огнем уничтожен один «лаптежник».

Бондарев, улыбнувшись, оглядел красноармейцев, Громыхало был на две головы меньше морячка, и проговорил:

– Обоих представлю к правительственной награде. Оба молодцы. Как зовут-то?

Засияв от похвалы, бойцы отрапортовали:

– Красноармеец Громыхало Виктор.

– Краснофлотец Роговый Василий.

– А почему краснофлотец-то?

– А я с Пинской флотилии. Мотористом на катере был. А как ранили, в госпиталь попал, а из госпиталя к вам в полк направили.

Со стороны шоссе послышался топот копыт. К разговаривающим у грузовика приблизились два всадника.

– Разрешите доложить, товарищ капитан. Сержант Семенов, разведка. По шоссе с запада движется колонна немецких танков и бронетранспортеров, пехота и артиллерия. Скоро будут здесь.

– А что, они там своих не остались хоронить? – удивленно спросил у разведчиков Попов.

– Нет, товарищ лейтенант. Они как дорогу расчистили, сразу же вперед двинулись. Видно, есть у них в тылу, кто такими делами занимается.

– Так. Забираемся, ребята, в машину. И отсюда на север. Разведка, остаетесь. Как немец появится, в лесу укройтесь. Посмотрите, что делать будут. Если кто из них сюда сунется, пулей к нам. Пока возьмите ветки и заметите следы. Все. Выполняйте, – приказал Бондарев.

Начальник штаба сел в кабину, а остальные запрыгнули в кузов. Автомобиль покатил по лесной дороге. Всадники спешились, наломали веток, замели следы. После чего спрятались в лесу, рассматривая в бинокль обе стороны шоссе.

Проехав вперед, ЗИС-5 нагнал спрятавшуюся в лесу колонну. Григоров, постучав по кабине, вместе с Громыхало выскочили возле «Ханомага», а Попов с Роговым ушли к своей роте. Всю технику и подводы поставили вплотную к деревьям, люди попрятались в лесу. В такой глуши увидеть их с воздуха было практически невозможно. Разве только узкую ленту дороги. Темнело. Идти дальше по неизвестной дороге уставшим, голодным и изможденным людям было тяжело. Необходим был короткий отдых на сон и прием пищи. Бондарев приказал собрать всех командиров в голове колонны. Подошли несколько человек. Среди них были лейтенанты Григоров и Попов, начальник связи старший лейтенант Дулевич, командир роты из второго батальона старший лейтенант Коваленко, комиссар второго батальона политрук Жидков, незнакомый старший лейтенант-пограничник, а также никому не известный лейтенант со звездой политсостава на рукаве – это он ехал впереди колонны на мотоцикле и после взрыва бомбы остался в живых. На вид ему было около двадцати пяти лет. Вот и весь командный состав, оставшийся от стрелкового полка, штатная численность которого до войны составляла около трех тысяч человек.

– Товарищи командиры! – объявил Бондарев. – Командир полка пока без сознания, так что полком временно командую я. Мы попали в тяжелую ситуацию. Полк практически разбит, но мы сохранили знамя полка. Значит, полк как боевая единица существует. С запада и с востока мы зажаты противником. Отрезаны от переправы через Днепр на востоке. Но выход есть. Прорываться на север, к переправе через реку Припять у Чернобыля. Судя по всему, мост еще наш. Однако состояние личного состава и лошадей не дает нам возможности двигаться ночью. Тем более что с нами беженцы. Люди и животные устали. Необходим кратковременный отдых. Какие будут предложения?

– Разрешите, товарищ капитан? – Вперед выступил старший лейтенант-пограничник, поправив на плече автомат ППД. – Командир маневренной группы пограничного отряда старший лейтенант Бажин Иван Михайлович. Товарищи, как мне стало известно, где-то в этом районе расположен армейский склад. У меня старшина там получал боеприпасы и продовольствие. Он знает дорогу. Может быть, туда пойдем? Боеприпасами пополнимся, и люди отдохнут.

– А что, это мысль. Отдохнем, а с утра в путь, по тропам Полесья, – поддержал пограничника Дулевич.

Вперед вышел политрук Жидков:

– Товарищи командиры, вы меня удивляете. Среди нас много гражданских. Вон лейтенант Григоров даже немца живого с собой тащит. А как же военная тайна? Ведь кругом нас враг! Может быть, этот склад оставлен для диверсионной работы в тылу противника. Умнее надо поступать.

– Что, лейтенант, уже успел кто-то раньше тебя замполиту доложить? – спросил Григорова начальник штаба. Потом, повернувшись к Жидкову, проговорил: – Да не бойтесь вы за немца, товарищ политрук. Это я разрешил Григорову немца живым оставить. Кроме него, никто из наших бронетранспортер водить не умеет. Да и коммунист он вроде бы. Правда, Григоров?

– Так точно, товарищ капитан. Коммунист. Он у меня под надежной охраной находится. И переводчик имеется. Нам без него тяжело будет орудие транспортировать. А фашистов он ненавидит и нам охотно помогает, – соврал Андрей для пущей убедительности, при этом мысленно поблагодарив Бондарева за поддержку и гадая, кто же сдал его замполиту. «Вот неприятности на свою задницу нашел!»