Олимпиец. Том I - Артур Осколков

— Заставь меня.

Во дворе стало очень тихо. Не было слышно ни шума птиц, ни шороха ветра. Ученики, учителя, жрецы и охранники — все затаили дыхания, ожидая, что произойдет дальше.

Казалось, пауза могла тянуться бесконечно.

И тут, где-то в метрах десяти от нас раздалось шарканье и тихая ругань. Кто-то явно прокладывал свой путь через толпу людей прямо к нам.

Это был директор.

Аккуратно распихав учеников в стороны, мужчина ровной походкой приблизился к центру круга и низко поклонился.

— Владыка, — разнесся по воздуху его бархатистый голос. — Вы меня вызывали?

Я сразу почувствовал, что напряжение спало. Зевс отступил на два шага назад и даже вернул себе на лицо свою дружелюбную улыбку.

— А, вот и ты, старый друг. Наконец-то. Я уже тебя заждался.

— Прошу прощения, Владыка, — еще поклонился мужчина и пригладил свои короткие усики. — Я торопился, как мог.

— Ничего. Я позвал тебя, потому что в твоей школе возникла, — Зевс искоса глянул на меня и Мину. — Проблема.

— Проблема, Владыка? — директор перевел на нас взгляд, словно только что заметил. — А-а-а. Вы про «Проклятую»?

— Ты знал? — в голосе бога послышалось нешуточное удивление.

Директор в ответ пожал плечами.

— Конечно. Но в нашем государстве нет законов, которые бы запрещали принимать «Проклятых» в учебные заведения. А мы должны придерживаться законов, — косой взгляд в сторону Зевса. — Не так ли?

Я едва не присвистнул. Вот это да. Ладно я, отбитый наглухо ненормальный, но он-то местный учитель. И хороший знакомый Зевса, судя по всему. И все равно сейчас практически послал Царя всех Богов на три буквы.

Не зря он мне понравился, ой, не зря.

Зевсу слова директора явно пришлись не по вкусу. Но к моему удивлению, настаивать он не стал.

— Что ж, старый друг, — с прежней улыбкой кивнул мужчине бог. — Это твоя академия. С моей стороны было бы невежливо вмешиваться.

— Благодарю, Владыка.

— Что же до тебя, племянник, — недобро повернулся ко мне Зевс. — Ты встал у меня на пути. Выбрал сторону предателей и изменников, а не своей родной семьи. И за это ты будешь наказан!

Только рассеявшееся в небе тучи снова заискрили молниями.

— Именем Олимпа! — прогрохотал бог. — Я повелеваю, что с этой минуты ты теряешь поддержку богов. Ни один олимпиец не ответит на твои молитвы. Не придет на помощь. Теперь ты для нас мертв, Адриан. Запомни хорошенько, что бывает с теми, кто противится воле богов!

Вспышка молнии, и Зевс испарился. Только черное пятно на земле осталось. Бедный садовник, ему еще убирать.

В целом результат? Могло быть гораздо хуже. Я жив, Мина жива. А это главное. А наказание?

Меня и раньше боги-то не сказать чтобы жаловали. Так что какая разница? Не будут мешать, уже хлеб. Я и без их поддержки как-нибудь справлюсь.

Люди вокруг нас постепенно отмирали. Я слышал шепотки, ловил косые взгляды, а некоторые уже в полный голос принялись обсуждать произошедшее.

— Ученики! — перекрыл начинающийся галдеж громкий голос директора. — Перед тем как вы разойдетесь, я хотел бы сказать одну очень важную вещь!

Толпа затихла и с интересом уставилась на вышедшего в центр круга мужчину.

— Как я уже говорил, главной целью академии «Deus Vir» является ваше образование. Но я не упоминал о второй цели. — Директор улыбнулся. — Вашей безопасности.

По толпе прошлись шепотки. Кажется, ученики не понимали, к чему это он.

Я понял. И проникся к этому невысокому, совсем не героически выглядящему мужчине еще большим уважением.

— И если кто-то, — внезапно в бархатном голосе директора проступила сталь. — Поставит под угрозу жизнь или здоровье другого ученика… Особенно если он или она из средней школы… Я посчитаю это личным оскорблением. И приму все меры, чтобы найти и покарать нарушителя. Я доступно объясняю?

А вот теперь народ проняло.

Директор только что практически прямым текстом взял на себя шефство над Миной. И если бы кто-то попытался навредить девочке, то он имел бы дело с уже с ним.

Надо бы почитать про этого парня. Сомневаюсь, что он простой учитель, если способен настолько легко угрожать по сути будущим правителям этой страны.

— Отлично, — удовлетворенный тишиной, кивнул директор. — Тогда желаю вам приятно провести день и жду вас завтра на уроках. — Он бросил на меня насмешливый взгляд. — И попрошу не опаздывать.

— Мужик, — подбежал ко мней Элай, как только народ начал расходиться. — Я знал, что ты поехавший, но…

— Все потом, — я остановил его галдеж в зародыше и завертелся на месте. — Где Мина?

— Мина? — тормознул брат и сам принялся крутить башкой по сторонам. — Разве она не с тобой только что была?

— Вот именно, — удивленно кивнул я. — И куда она делась? Я хотел с ней поговорить.

Черта с два. Ни следа. Даже рюкзачок и то пропал.

— Ладно. Не волнуйся, — хлопнул меня по спине друг. — После слов директора ей ничего не грозит. Завтра поговоришь. Погнали, Тайгер нас уже ждет небось.

— Если она вообще завтра придет, — пробормотал я, но послушавшись совета Элая, пошел за ним на стоянку.

Парень оказался прав. Лимузин был уже подготовлен, а даймон с неизменным каменным лицом уже держал для нас открытую дверь.

— Все в порядке, господа? — вежливо поинтересовался он. — Как прошел первый день?

Как прошел первый день? Ну-у-у.

Меня вызвали к директору, я подрался с девчонкой за волейбольный мяч, увиделся со Смертью, узнал, что у меня никогда не будет Символа и наконец получил анафему от Повелителя Богов.

— Первый день прошел замечательно, Тайгер, — с ухмылкой ответил я и пролез в салон машины. — Жду не дождусь второго.

Первые пару минут в машине мы ехали молча.

— Как ты думаешь? — наклонившись в мою сторону, зашептал Элай. — Твои родители будут злиться?

— Ты чего шепчешь? — не понял я. — Тай часть семьи.

— Благодарю, сэр, — раздался вежливый голос с водительского сидения. — Мне приятно это слышать. Но если господин Элайс настаивает, то я могу…

— Все в порядке, Тайгер, спасибо, — поспешно ответил парень. — Я э-э-э, буду говорить нормально.

Побаивается он его все же. Забавно. Может, его рога смущают?

— Так что? Что думаешь? — чуть громче, чем нужно повторил Элай. — Будут злиться?

Я пожал плечами.

— Отец — да, но он на меня всегда зол. Насчет мамы не знаю.