Месть Лисьей долины - Марина Серова

– Кто? – спросила я, заглядывая в лицо вдове. – Вы что-то знаете?

Анна натянула рукава кофты на кончики пальцев и устало помотала головой:

– Только подозрения. Аркадий был занят серьезным проектом, связанным с застройкой. Мало ли, кому могло не понравиться то, что он купил кусок земли в центре города и собирался строить там деловой центр? Мы никогда раньше не занимались строительством. А теперь ему зачем-то понадобилось лезть на территорию, которая давно поделена…

– Бросьте, Анна, сейчас не девяностые, – довольно злобно проговорила я, – за кусок земли давно уже не убивают. Ваш муж открывал нужные двери ногами. Кто мог встать у него поперек дороги?

– Да? – едва заметно усмехнулась Анна. – Не убивают, говорите? Ну, вам виднее.

– Надо бы позвонить, узнать, как там Павел Станиславович, – осторожно предложила я. – Все-таки инфаркт в его возрасте…

– Кто? А, Шкарпетка? Напрасно вы о нем беспокоитесь, – махнула рукой Анна, – выкарабкается, как обычно. Он живучий. И кстати, Евгения, напрасно вы к нему ходите, – сурово сдвинула брови женщина, – ходите и слушаете его бредни. Шкарпетка – позор нашей семьи. Он известный лгун и развратник.

Мы помолчали. Что ж, может быть, Павел Станиславович и в самом деле не образец высокоморального поведения. Но то, что он позор семьи и развратник, вовсе не мешает ему хотя бы иногда говорить правду…

– Да, Евгения, у нас еще не было шанса обсудить наше дальнейшее сотрудничество. – Анна положила ледяные пальцы мне на запястье, и я невольно вздрогнула. – Теперь, когда Аркадий мертв, я становлюсь вашим… нанимателем? Как вы это называете?

– Вы хотите, чтобы я продолжала охранять близнецов? – уточнила я.

– Да-да, именно об этом я и хотела вас попросить, – женщина попыталась приветливо улыбнуться мне, но из-за отсутствия практики вышло не слишком убедительно.

– Хорошо, – кивнула я, – конечно, я не оставлю Тину и Лизу в такой момент. Сейчас они как никогда нуждаются в защите.

– Что вы имеете в виду? – Анна Горенштейн буквально впилась в меня взглядом.

– Ну как же, на свободе убийца, – удивленно пояснила я. – Мы ведь не знаем, что он задумал. Вдруг его следующей целью будут девочки? Или…

– Договаривайте, Евгения, – горько усмехнулась Анна. – Или я. Или мой сын.

– В одиночку я не смогу обеспечить безопасность вашей семьи, – твердо произнесла я. – Настоятельно советую обратиться в охранное агентство. Могу рекомендовать подходящее. За разумную плату будет обеспечена не только личная охрана – вам и Вадиму, но и безопасность поместья. Здесь слишком большая территория. Ваши сторожа и охрана справлялись со своей задачей, пока все было в порядке. Но сейчас, вполне возможно, неподалеку бродит убийца.

– Хорошо, Евгения, – кивнула хозяйка Семирадово. – Мой муж вам доверял, значит, и я доверяю. Я последую вашему совету. Вы хорошо в этом разбираетесь – так сделайте все возможное, чтобы, начиная с завтрашнего дня, я больше не боялась засыпать в этом доме.

Анна поднялась, полной грудью вдохнула холодный утренний воздух и пригладила волосы. Кажется, она уже взяла себя в руки. Кремень женщина!

– Скажите, а почему вы оставили третий этаж дома нетронутым? Таким, как при жизни Бориса и Татьяны? – неожиданно для самой себя спросила я. Этот вопрос интересовал меня давно, но сейчас вырвался помимо воли. Слишком редко Анна Горенштейн была расположена беседовать мирно, такой случай мог и не повториться.

Хозяйка поместья закусила губу, как будто я внезапно воткнула в нее иголку. Я ждала. Анна старательно развязала, потом опять завязала пояс кардигана и только потом ответила:

– Это была моя идея. Я думала, что девочки станут туда приходить. Что это будет напоминать им о родителях. – Женщина усмехнулась и закончила: – Но они ни разу не поднялись по лестнице. Ни единого раза.

Ох, и зачем я только полезла с бестактными вопросами к женщине, пережившей такую потерю!

– Извините меня, Анна, – пробормотала я.

– Значит, договорились, – вполне деловым тоном уточнила Анна. – Полагаюсь на вас.

Не откладывая в долгий ящик, я позвонила своему другу Сергею Ковалю. Тот был владельцем охранного агентства. Называлось оно «Фортуна», но я называла его исключительно «Кузнечик», а его сотрудников соответственно «кузнечиками». Это вызывало неподдельную ярость моего приятеля, но уж очень яркой была их ядовито-зеленая форма. Дизайн ее придумал сам Сергей и втайне этим гордился.

И вскоре уже деловитые люди в зеленом инструктировали охрану Семирадово и тестировали систему видеонаблюдения. Конечно, начальник охраны поместья, Данила Шамраев, крепкий мужик из бывших военных, был не в восторге от того, что его учат жить какие-то пришлые варяги. Но распоряжение хозяйки, Анны Горенштейн, не подлежало обсуждению, и Шамраеву пришлось подчиниться.

Наконец-то я вздохнула с облегчением – теперь мои тылы надежно прикрыты, и я смогу уделять все внимание близнецам.

Два дня до похорон Аркадия Горенштейна прошли как в тумане. Анна, Вадим и близнецы почти не покидали своих комнат. Тина переселилась к сестре, и на ночь девушки не гасили свет. По-видимому, смерть дяди вернула близнецов к травмирующим воспоминаниям детства. Честно говоря, я была уверена, что девушки ни за что не поедут на похороны – ведь все это время близнецы пролежали в постели, обнявшись. Но в день похорон Тина и Лиза спустились в столовую к завтраку, одетые в черное, тщательно причесанные, холодные, спокойные. Поздоровались с Анной и Вадимом и заняли свои места за столом, даже поклевали что-то с тарелок.

Машина уже ждала во дворе. Анна приказала мне усадить девочек в бронированный автомобиль, за рулем которого сидел уже знакомый мне Николай, а сама вместе с сыном села в обычный «Мерседес» с незнакомцем за рулем. Видимо, за безопасность племянниц женщина опасалась куда больше, чем за жизни свою и Вадима.

Тело Аркадия Горенштейна не стали привозить в Семирадово. Прощание состоялось в деловом центре на Покровке – том самом, куда мы ездили с близнецами в день смерти их дяди.

На траурную церемонию собралась вся бизнес-элита нашего города. Не знаю, чья это была идея – по всей видимости, решение принимала Анна, кроме нее распоряжаться некому. На мой взгляд, Аркадий был бы рад чисто семейной церемонии, присутствию родных и немногих ближайших друзей. Но его мнения никто не спрашивал, поэтому получилось нечто, напоминающее панихиды советских времен – с громадными венками, которые обошлись в целое состояние, с оркестром, исполнявшим неизбежного Шопена, с траурными речами, которые всегда кажутся фальшивыми, даже если на самом деле вполне искренние.

Но меня это совершенно не касалось. Моя забота – безопасность девочек, вот на этом я и сосредоточилась. Лиза и Тина стояли рядом, держась за руки, бледные и спокойные. Вадим тянул шею из-за плеча матери, его глаза обшаривали толпу, как будто он кого-то искал и не находил среди пришедших проститься. Анна принимала соболезнования точно вдовствующая королева – с царственным достоинством.