Ричард Длинные Руки - коннетабль - Гай Юлий Орловский

А жаль, очень жаль… Постой, сказал внутренний голос в сильнейшем удивлении, чего тебе жаль? Ты сам такой! Должен радоваться, что нашелся человек, с которым совпадают даже взгляды на столь сокровенное!

Да пошел ты, ответил я внутреннему голосу раздраженно. Я вот та свинья, что не хочу быть среди других свиней. Мне бы среди оленей… или лебедей… хоть жопа и всегда в воде, но все-таки не свинья с эльфячьими ушами…

Я пересилил себя, я же не эльф, чтобы интеллигентничать, когда нужно быть государственником, заговорил рассудительно:

– У нас, благодаря такому сотрудничеству, может быть не только лучшая в мире профессиональная армия! А спорт? Умные в спортсмены не очень рвутся, им интереснее в монастырях книжки читать и опыты с горохом проводить в интересах лженауки, зато в боксе у них кишка тонка. А тролли в сверхтяжелом весе всех замесят! А еще баскетбол или футбол заведем…

Он вежливо помалкивал, не понимая ни слова, но сюзерен мыслит вслух, ненавязчиво показывая вассалам, что он везде побывал и все видел.

– Есть много областей человеческой деятельности, – рассуждал я дальше, – где ума не требуется. Например, индустрия развлечений. Тролли на эстраде – это самое то, все будут в восторге. В конце концов, и наркотики, как и спорт, лучше всего распространять среди троллей. А без них все равно не обойтись: наркотики – неотъемлемая часть высокой культуры и продвинутой цивилизации. Чем общество демократичнее, тем наркотиков больше.

Он вздохнул:

– Как все сложно и непонятно!

– А вы будьте проще, – посоветовал я отечески. – Будьте проще, барон. И тролли к вам потянутся!

Первый привал сделали, когда изнемогли кони, но сами тролли, что двигались пешком, вроде бы и не устали. Уже и барон Альбрехт начал посматривать на них с деловым интересом. Тролли отказались положить в сани тяжелые топоры, идут хоть и полуголые, но в шлемах, сапогах, звериные шкуры укрывают от холода и повреждений только от пояса и колен, каждый держит тяжелый щит из дубовых досок, налитые злобой глазки зыркают подозрительно по сторонам в поисках врага.

– Крепкие звери, – произнес он наконец. – В конце концов, если их в самом деле реально как-то использовать…

– Придумаем, – заверил я. – Отдельные прецеденты уже были…

– Где?

Я сказал неохотно:

– Император Карл привлек в свое войско всех, кто может нанести урон противнику. Правда, сам он не соприкасался с троллями. В смысле, они как бы шли сами по себе рядом с его войсками, но нападали на одного и того же.

– Подлый прием!

– Согласен. Кроме того, там на самом побережье, что по ту сторону Хребта, особо богатые люди иногда для шика заводят в качестве привратников троллей.

Он воскликнул шокированно:

– Господи, а что ж остальные горожане?

– Там почти Юг, – ответил я с тоской. – Собственно, я не знаю, что на Юге, но о моральном климате догадываюсь.

– И у нас будет, – спросил он, глядя мне прямо в глаза, – как на… Юге? Сэр Ричард, я хоть и не всегда ревностный христианин, но все же… временами… я не совсем…

Я поспешно выставил вперед ладони:

– Сэр Альбрехт, остановитесь. Я сам верный воин церкви! И ни в чем не поступлюсь ее интересами. Однако интересы церкви определяет не далекий папа римский, а мы все определяем. И все способствуем росту ее мощи и влияния. Или не способствуем. Если для торжества наших идеалов поставлю охранять священные рубежи Армландии троллей, а детей рыцарей посажу за учебу, то Господь скажет: молодец, сэр Ричард!

Он сказал с сомнением:

– Скажет ли?

– Еще и по плечу похлопает, – заверил я. – У нас не деспотия, чтобы о каждом шаге спрашивать вышестоящего. Можно и напрямую. А там, где неграмотный деревенский священник возмутится, просвещенный кардинал поймет и тоже скажет, что мы правы.

С неба смотрит то самое солнце, что «светит, но не греет», однако я чувствовал его тепло и заботу: мороза нет, снег вот-вот начнет таять, ветерок совсем легкий, да и то в спину.

Конные разведчики рыскали, как муравьи в поисках добычи, а когда сэр Растер властно распорядился о скором привале, быстро отыскали удобное место в небольшой роще впереди. Обоз оставили под охраной с той стороны, племя оккупировало рощу, а рыцари расположились по краям. Если нас и увидят, то мало ли чего благородные едут из одного замка в другой…

Когда мы с бароном въехали в рощу, тролли уже вокруг костров, женщины быстро варят в котлах похлебку со свининой, но тролли, как я заметил, вполне могли бы удовольствоваться и сухим пайком. Большинство рыцарей почти свалилось от усталости, сидят рядом с троллями измученные и поникшие. Порой бурдюк с вином, обходя троллей по кругу, попадает и к рыцарям, и я не видел еще, чтобы они тут же передали дальше, предварительно не присосавшись к горловине.

Разведчики, сменив коней, снова умчались, взметывая тяжелый снег. Я сотворил чашу горячего кофе, медленно отхлебывал большими глотками.

– Думая о будущем, – сказал я задумчиво, – мы должны планировать нашу столицу… кстати, а где у нас столица?.. Как мировой центр культуры и прочего искусства. А где культура, там и контркультура, а также всяческий андрегаунд. Вот искусство троллей как нельзя лучше…

Барон Альбрехт, у которого и так голова шла кругом, воскликнул ошалело:

– Сэр Ричард! Искусство? У троллей?

Я укоризненно покачал головой.

– Если общество будет толерантным и политкорректным, то… гм… многое будет признано искусством. Заговорят о внесении национальных мотивов, именно национальных, так как слово «расовых» мы гуманно и толерантно запретим во избежание санкций мирового сообщества. Скажут даже про обогащение культуры восточными или там троллячими мотивами… Словом, на всех евровиденьях все первые места будут нашими.

Он спросил с некоторой настороженностью:

– Евровидения? Это что, тоже культура?

Я отмахнулся.

– Шутите? Это для троллей. Сама культура кому нужна? Никто сейчас при слове «культура» не хватается за пистолет, ишь, легкой смерти захотела! На культуру просто не дают денег, чтоб умерла не сразу, а долго и в красивых муках, оглашая воздух жалобными стонами, что вообще-то тоже искусство… Эстетика смерти называется, основная составляющая андеграунда. Нет, умирать андерграундники не любят, но поговорить…

За спиной послышались энергичные возгласы. Вождь и его помощники поднимали племя, нечего рассиживаться, впереди – великие дела и освоение дикого леса. Послышалось шипение костров, их засыпали снегом, из леса высыпало ведомое сэром Растером зеленокожее племя.

Караван на ходу выстроился в линию и двинулся по дороге, оставленной разведчиками.