Присяжные обречены - Кэрол О’Коннелл

– Что ты тут делаешь?

– Не видишь разве? – ответила миссис Ортега. – Занимаюсь грабежом. – Она повернулась и посмотрела на Рикера, возмущенная таким глупым вопросом. Взгляд темных глаз испанки ясно дал понять, что она занята делом, а незваный гость – это он.

– Тебя Чарльз впустил или Мэллори?

– Я попросила управляющего открыть мне дверь, – ответила миссис Ортега, – сказала, что я твоя горничная. – Она опустила глаза на свой фартук с десятком кармашков, из которых торчали щетки, мочалки, пластмассовые бутылочки и другие чистящие средства. – Как я его провела, а?

Она бросила влажную тряпку на подоконник и подошла к плетеной корзине.

– Рикер, скажи мне одну вещь. Просто хочу узнать, правильно ли я поняла твой принцип. Каждый вечер ты бросаешь носки по разным углам и потом через какое-то время заново надеваешь грязную одежду вместо того, чтобы ее стирать? Правильно? – она бросила взгляд на красный чемодан у него в руках. – А теперь ты бежишь из дома. Понятно. Конечно, проще собрать пожитки и уехать, чем жить в такой грязи, – миссис Ортега обвела рукой гостиную, указывая на заляпанные стены и мусор, разбросанный по всей комнате.

– Больше никакой уборки, – Рикер поставил чемодан возле двери. – На сегодня хватит, – он хотел поскорей открыть чемодан Джоанны, поэтому не было времени беседовать с миссис Ортегой. Ну если только недолго. – У меня в холодильнике есть холодное пиво. Хочешь?

– Пожалуй, – миссис Ортега последовала за Рикером на кухню, где на полу грудами валялись нераспечатанные конверты. Она смела несколько штук со стула и села. – Может, стоит сжечь все это и начать сначала? – Миссис Ортега приняла из рук Рикера пиво и подозрительно уставилась на банку. Прежде чем открыть, она протерла ее чистой тряпкой.

– Да ладно, на кухне не так уж и плохо, – сказал Рикер.

– Ты так считаешь? – миссис Ортега пнула ногой открытую коробку из-под пиццы – оставшийся кусок настолько зарос плесенью, что мог по праву считаться домашним растением. – Рикер, знаешь, почему у тебя нет тараканов? Да потому что эти умные твари знают, что питаться здесь небезопасно.

– Ну теперь ты поняла, что я не собирался и не собираюсь нанимать горничную. Зачем тебе все это?

– У меня своя философия, – ответила она. – Хочу даже написать книгу – «Дзэн и искусство чистоты в доме» – вот так она будет называться. Приведешь в порядок дом – приведешь в порядок и свою жизнь. Все это тянет тебя вниз, Рикер. Все равно что ты носишь это на спине: грязь, мусор, беспорядок, сломанную кофеварку, которая не работает уже, наверное, лет сто. Но это даже не самое страшное.

Рикер посмотрел в направлении, указанном миссис Ортегой. В гостиной пыль, превратившись в комки, свободно перекатывалась по полу. Одно окно она успела помыть, другие же оставались в желтой никотиновой дымке, а все остальное было погребено под серым слоем пыли.

– Вот что творится у тебя в голове, Рикер, – сказала миссис Ортега. – Жуткое зрелище, правда?

Своим сарказмом эта миниатюрная, ловкая женщина задела его за живое. Он понимал, что она хотела помочь ему, привести все в норму, вычистив весь этот бедлам. Но даже миссис Ортеге это было не под силу. Разве могла она заставить Рикера забыть, как худой малолетний подросток с безумным горящим взглядом сидел на его окровавленной груди, как он прижимал дуло пистолета к виску Рикера, как наконец спустил курок и обнаружил, что кончились пули. Он всадил каждую из них в распростертое на полу тело Рикера. Даже теперь при каждом резком звуке дыхание замирало, и он снова и снова переживал свою смерть.

– Откуда все это? – миссис Ортега наклонилась и стала перебирать конверты, пропуская рекламу, счета, особенно заинтересовавшись письмами из полицейского департамента. Выудив одно, она подняла его к свету. – В этом конверте чек. Я точно знаю. Их специально кладут в такие непрозрачные конверты, чтобы не было видно содержимого.

– Да нет, – Рикер покачал головой, – раньше мне перечисляли деньги прямо на счет.

Потом однажды выплаты прекратились, а он не удосужился поднять трубку и узнать почему.

– А я говорю, что это чек, – миссис Ортега бросила на стол пятидолларовую банкноту. – Я никогда не ошибаюсь.

– Хорошо, спорим, – Рикер отсчитал пять долларов и положил купюры рядом с ее банкнотой.

Миссис Ортега разорвала конверт и помахала перед его глазами чеком.

– Пожалуйста, муниципальное пособие по нетрудоспособности, – она покопалась в конвертах под ногами. – Вот еще, и еще. Господи, да ты богатый человек!

– Это какая-то ошибка, – Рикер покачал головой, глядя, как миссис Ортега разрывает конверты и выкладывает в стопку чеки. – Они что-то напутали, надо отправить все обратно.

– Почему это?

– Потому что я трудоспособен.

– Да ладно? Может, еще раз поспорим?

Когда миссис Ортега вышла из дома Рикера, толкая перед собой тележку с разнообразными чистящими средствами, она услышала звяканье монет. Напротив двери стоял попрошайка с бумажным стаканчикам в руках и, потрясая им, протягивал руку. Миссис Ортега видела его полчаса назад, когда шла к Рикеру. Сейчас по звуку монет она с легкостью могла определить, что денег за последние полчаса в стаканчике не прибавилось – уже одно это могло показаться подозрительным. Зная местных жителей, этих чертовых идиотов либералов, по выражению миссис Ортеги, нужно было ухитриться, чтобы не получить подаяния в этом районе.

Может, она и презирала попрошайничество из принципа, однако некомпетентность раздражала ее еще больше. Раз уж Рикер не позволил ей вмешаться в его идеальный беспорядок, миссис Ортега решила, что у нее еще осталось время на благотворительность.

Кто-то из местных жителей остановился дать бродяге милостыню, но передумал и пошел дальше. Теперь-то миссис Ортега знала, в чем дело и как помочь молодому человеку в темных очках и рыжем парике.

– Все еще здесь? – она заглянула в стакан и посчитала монеты – два пятака и четыре цента. Негусто. – Что, парень, плохо сегодня идет? Признаться, я не удивлена, – миссис Ортега обошла вокруг попрошайки, критически осматривая его с ног до головы. – Вот что я тебе скажу, ты все делаешь неправильно. Тот человек уже собирался дать тебе доллар, а ты взял и улыбнулся. Посмотрел на банкноту и улыбнулся. Естественно, он передумал. Совет на будущее, – миссис Ортега постучала по дощечке у него в руках, на которой было написано о его недуге, – ты же слепой, вот и веди себя как слепой, дурак! – она повысила голос, словно со слухом у него тоже было не все в порядке.

Попрошайка вжался в стену и поднял свою белую трость, словно защищаясь от удара. Это привело миссис Ортегу в замешательство, ведь разговор происходил в нормальном повышенном тоне, обычном для уличной разборки в Нью-Йорке, она даже не угрожала ему. И тем не менее, этот полоумный дрожал, как осиновый лист.

Поддавшись минутной слабости, или, если хотите, в порыве милосердия миссис Ортега решила сделать ему комплимент.