Восхождение Примарха - Дмитрий Дубов

разберусь, — ответил на это Константин Антонович, а затем кивнул мне. — Идёмте.

Мы вышли в коридор, и я только теперь обратил внимание на окружающее нас убранство. Странно, мне стоило бы задуматься о том, как я сейчас буду оправдываться, что Архос — это не моё, дескать, его мне подкинули, а вместо этого пялюсь на интерьер. Видимо, защитная реакция организма.

А посмотреть было на что. Широко раздвинутые стены и потолки, поднятые метров на десять, создавали иллюзию огромного пространства. Словно всё тут было построено для великанов, которые впоследствии выродились, оставив всё своё наследие нам. А мы побоялись переделывать или не тронули из уважения к памяти, да так и оставили.

Даже входные двери, что в корпус, что в аудитории были не менее пяти метров в высоту. Но открывались при этом легко и бесшумно, что наталкивало на мысли об утилитарной магии. В этом мире она встречалась чуть ли не на каждом шагу и зачастую соседствовала с техническими приспособлениями для обычных людей.

Потолки коридоров, а особенно обширных залов, в которых они пересекались, украшала объёмная лепнина, а люстры, уверен, могли посоперничать по шику с теми, что висели в императорском дворце. При удобном случае обязательно сравню.

Ну и куда без гобеленов? Встречались они тут не часто, но всегда к месту. И, казалось, что глаза вышитых на них дам и кавалеров следят за проходящими. Преподавателям подбадривающе улыбаются, а вот студентов подозревают в неуспеваемости и прогулах.

Медицинский блок находился этажом выше. По крайне мере, следуя туда, я насчитал лишь одну лестницу наверх, но вид из окна мне показался кардинально другим, и тогда я подумал, что здание может быть с изменяемой геометрией. В теории это очень удобно, чтобы не наматывать километры между нужных аудиторий и комнат, но, как такого добиться на практике, понятия не имел. У нас в небоскрёбе были обычные лифты.

Внутри всё отвечало общему духу: отделка, изображения врачей, удобные кресла для ожидания. Но была и комнатка, облицованная исключительно плиткой. Хотя и не безвкусной, но отдающей эдакой казёнщиной, которая в остальной виденной мною части здания полностью отсутствовала.

— Присаживайся, — сказал Константин Антонович и указал на одно из кресел.

— На мне будут проводить опыты? — попытался пошутить я, умащивая свой зад на жёстком и неудобном кресле.

— К сожалению, нам не остаётся ничего иного, — ответил преподаватель. — Не опыты, конечно, но кое-какие обследования мы обязаны провести из-за зафиксированной системой тревоги.

— Но я же предоставил справку, — а филей тем временем начинал холодить металл сидения.

— Да, конечно, и, учитывая её, всё будет в самой лёгкой форме, — суетился вокруг каких-кто приборов экзаменатор. — По сути, мы проведём лишь проверку твоей нынешней магической подготовки, сравним её с той, что была в сентябре, и более тщательно проверим на магических паразитов.

— Это обязательно?

— Вы просто не представляете, сколько макулатуры приходиться исписывать на каждый незначительный чих оборудования. Это просто проклятие какое-то. Вместо преподавания занимаемся не пойми чем. Но вы не переживайте, это не долго. Если хотите, дождёмся вашего адвоката. Хотите, проведём быстрее, снимем всё на видео, чтобы иметь фиксацию происходящего. Как желаете?

Говорил экзаменатор заискивающе, торопливо, будто опасаясь, что его прервут. Возможно, именно такое отношение у местных простолюдинов к аристократам.

— Я за ту процедуру, что быстрее. Но хотел бы написать отцу, предупредить его, — я вынул мобильны телефон из кармана брюк, вопросительно уставившись на преподавателя.

— Да, да! Конечно.

«Отец, — написал я в сообщении. — Прости, что от меня опять исходят неприятности, но раз уж я решил исправляться, не могу не предупредить. При проверке моего магического уровня странным образом сработала техника, и теперь меня подозревают в ношении магического паразита. Я согласился на перепроверку, ибо подозреваю, что дело, скорее всего, в той истории с пари и артефактом. На всякий случай дай знать Минцу, что он может понадобиться. Как всё закончится, напишу».

Буквально через две минуты пришёл ответ:

«Принял. Буду ждать твоего звонка».

— Я готов, — сказал я преподавателю, который усердно что-то заносил в старенький компьютер, стоящий на столе.

— Хорошо, снимай рубашку, ложись на кушетку.

Всё это время охранник стоял спиной к двери, словно оберегая нас от внезапного вторжения, смотрел пустым взглядом в неведомую даль, как умеют только люди сходных профессий.

Первым Константин Антонович достал аппарат, видом напоминающий ручной металлоискатель. Он тщательно поводил им надо мной в течение нескольких минут, а затем долго что-то рассматривал на дисплее.

— Жить буду? — спросил я с иронией.

«Будешь, но недолго».

Внезапно вместо преподавателя мне ответил Архос.

«А ты что здесь делаешь? Ты же должен быть тише травы, ниже воды… или как там говорится?»

«Всё путём. Просто мне тоже интересно, как они меня искать собираются».

«А ты, что, паразит?»

«Предпочитаю наименование симбионт. Как и любой паразит, впрочем. Нет, мы, конечно, можем прокачать меня и наградить собственным телом. Но этого пока ещё никто за всю нашу историю сделать не удосужился. А до тех пор я питаюсь твоей энергией, оплачивая её знаниями аэрахов. Ну и бесконечным оптимизмом, конечно».

— Всё в порядке, — заверил меня преподаватель. — Показатели чуть выше тех, что фиксировались при прошлой попытке поступления, но, учитывая то, что вы пережили, это совершенно нормально.

Николай Антонович убрал «металлоискатель», достал объёмный прибор с десятком разноцветных проводов на присосках и присоединил их мне ко всем конечностям, а также несколько на туловище.

«Ты только никому не говори, но, по-моему, они тебе электро-кардиограмму вместо поиска магических глистов решили сделать. Ничего себе оптимизация».

Я сдавленно хрюкнул, пытаясь не заржать.

Но следом мне на голову прикрепили несколько пластин из странного, тёплого при прикосновении к коже металла.

«Святая паутина, они нас по ходу на электрический стул собрались отправить, — ляпнул Архос. — Ну нас простым замыканием не проймёшь».

То ли тоже нервничал, то ли действительно находил в происходящем забавное, но мой ментальный учитель начал комментировать всё происходящее. А меня буквально трясло от выброса адреналина. Я готовился к тому, что мне придётся прорываться из этой комнаты с боем в случае подтверждения первоначального диагноза.

Преподаватель нажал кнопку, и я действительно почувствовал лёгкое покалывание, как от воздействия электричества.

«Ой, щекотно!» — прыснул Архос.

«Серьёзно?»

«Да ладно, расслабься. Та штука неизвестно что уловила. Не смогут они своими технологиями меня обнаружить. Это же надо напрямую с сознанием работать, а подобные игрушки тут не помогут».

«Точно?»

«Ты пробовал охотиться на мышей полёвок с вертолёта при помощи ракет?»

«Нет, не пробовал».

«Попробуй, многое поймёшь».

«Нет уж, спасибо».

— У вас всё в порядке? — услышал я вдруг голос преподавателя. — Вас всего трясёт.

— Ничего, это от нервов, — ответил я и не соврал, — да и прохладно у вас тут.