Злая империя - Трейси Лоррейн

— Сэр, — бормочет Алекс Галену.

Мы трое отворачиваемся от наших пленников, когда один из них кричит о «кровавом убийстве». Но я не оглядываюсь назад, чтобы посмотреть, что сделали Тео или Деймон.

Моя единственная забота — это Стелла.

Если это подстроено, если он, кто бы он ни был, спланировал это, тогда он мог ждать ее.

— Черт. Нам нужно найти ее, — говорю я, выбегая со склада.

К моему изумлению, Карл ждет нас с уже заведенным двигателем.

— Нам нужно попасть домой.

— У тебя получилось, — соглашается он, когда мы все усаживаемся. — Повеселиться? — спрашивает он с ухмылкой, оглядывая мое состояние.

— Что-то вроде этого, — бормочу я, глядя вниз на свои разбитые костяшки.

Мои кулаки сжимаются. Это ничто по сравнению с тем, что произойдет, когда мы доберемся до сути этого.

Обхватив руками ноги, которые прижаты к груди, я откидываюсь на спинку дивана.

— Давай, — тихо прошу я. — Вернись домой. Пожалуйста.

Я сижу в темноте, на случай, если кто-нибудь придет искать меня и увидит включенный свет. Я пообещала Себу, что доберусь домой в целости и сохранности, и я полностью намерена сдержать это обещание.

Я борюсь, чтобы подавить свой страх, но с течением секунд становится все труднее и труднее убедить себя, что все в порядке. Что Себ — все они — выбрались целыми и невредимыми.

Все мое тело дрожит, и моя кровь, как лед, бежит по венам, пока я жду чего-то, чего угодно, от них.

Мой телефон тихо стоит рядом со мной, и я хочу, чтобы он загорелся именем Себа, чтобы он сказал мне, что идет за мной.

Но этого никогда не происходит.

Необходимость позвонить Калли, моему отцу, Тоби, пронзает меня, но я не могу. Я не хочу пугать Калли или заставлять Тоби чувствовать себя бесполезным. И у меня есть подозрение, что папа уже вовлечен в происходящее, поэтому последнее, что ему нужно, это чтобы я звонила, как нуждающийся маленький ребенок.

Я прерывисто выдыхаю.

С ними все будет в порядке. Они просто помогают людям или что-то в этом роде.

Громкий треск снаружи заставляет меня кричать, как маленькую сучку, и я вскакиваю с дивана на слабых ногах.

Мысль о том, что это разлучит меня с парнями, чтобы он мог добраться до меня, все еще бушует в моей голове.

Я встряхиваю руками по бокам, когда подхожу к окну и выглядываю.

Я никого не вижу или чего-то, вызывающего беспокойство, но там внизу, кто-то есть.

Раздается еще один хлопок, а затем дребезжание двери из гаража, объясняющее, почему я никого не вижу.

Дело не в парнях, это я точно знаю. Этот замок странный, но все они знают, как с ним легко управляться — в отличие от меня, которая несколько раз не могла открыть дверь.

Я прикусываю щеки изнутри, чтобы не кричать, чтобы посмотреть, кто это.

Грохот продолжается несколько секунд, мой желудок сжимается, а сердце грозит выскочить из груди.

В следующий раз, когда я что-нибудь услышу, это будет входная дверь.

— Боже мой, — выдыхаю я, хватаю пистолет и бегу вниз по лестнице с поднятым пистолетом, готовая защищаться.

Черт. Черт. Черт.

Я собираюсь совершить свое первое убийство?

Моя нога касается нижней ступеньки, когда дверь распахивается. Я опускаю предохранитель и держу палец на спусковом крючке, когда… Эмми смотрит на меня широко раскрытыми, полными ужаса глазами.

— Черт. Это была ты? — Рявкаю я, опуская пистолет. — Господи. Блядь, Эм.

Она закрывает дверь, и я, черт возьми, чуть не бросаюсь к ней, обнимаю ее и крепко сжимаю, пытаясь успокоиться.

Я уже знаю, что Эмми на самом деле не любит обниматься, но когда я прижимаю ее руки к бокам, у нее даже нет шанса попытаться это сделать.

— Я так рада, что с тобой все в порядке, — выдыхаю я.

— Хорошо, Стел. Ты меня немного пугаешь, — признается она.

— Мне жаль. Я просто… думаю я схожу с ума.

— Ты думаешь? — спрашивает она, как будто мы оба только что не сбежали из чертова горящего здания.

— Где парни?

Она качает головой, ее брови сжимаются.

— Я-я не знаю. Разве никого из них нет здесь с тобой?

Взяв ее за руку, я дважды проверяю, правильно ли она заперла дверь, а затем тащу ее вверх по лестнице.

— Себ вытолкнул меня в окно, дал мне ключи от своей машины и сказал, чтобы я тащила свою задницу обратно. Я оставила его в здании, — признаюсь я, мой голос дрожит от страха.

— С ним все будет в порядке, — уверяет она меня сзади, хотя ее собственный голос передает ее истинные чувства. — Они все будут, — добавляет она, как будто, просто услышав слова вслух, они станут правдой.

В любой другой день я бы подразнила ее за то, что она показала, что ей не все равно. Но прямо сейчас это самое далекое от меня.

— Хочешь выпить? — Я спрашиваю, когда мы добираемся до верха лестницы.

— Эм… — Эмми колеблется. — Конечно.

Я оставляю ее, чтобы сесть, открываю морозильник и достаю бутылку водки, которую я спрятала там несколько дней назад.

Откручивая крышку, я подношу бутылку к губам и делаю пару глотков. Недостаточно, чтобы напиться, достаточно, чтобы, надеюсь, снять остроту моего страха.

Падая на диван напротив Эмми — тот, на котором я сидела, когда она напугала меня до чертиков, — я сворачиваюсь калачиком и снова обхватываю ноги руками.

— Что-нибудь? — Я спрашиваю, когда Эмми проверяет свой мобильный.

Она качает головой, прежде чем вокруг нас воцаряется тишина.

— Ты должна пойти и привести себя в порядок. — Она кивает в сторону моих рук.

Когда я смотрю вниз, мои глаза расширяются при виде крови, покрывающей их.

— Черт, я… — Теперь я вижу их, я могу признать, что они действительно причиняют боль.

— Твои ноги тоже. Давай, у тебя здесь есть аптечка первой помощи?

— Нет, — рявкаю я, оставаясь на месте. — Я не сдвинусь с места, пока они не вернутся.

— С тебя капает, — говорит она, глядя в пол. — Тео убьет тебя за то, что ты пролила кровь на…

Я поднимаю на нее бровь.

— Что? — огрызается она. — Ты знаешь, что я права.

— Я знаю, — выдавливаю я сквозь стиснутые зубы. — Я просто… Мне нужно знать, что с ними все в порядке.

— Я понимаю это, Стелла. Но сидеть здесь, истекая кровью в процессе, не поможет.