Сокровище трёх атаманов - Сергей Алексеевич Чуйков

лапки морожу! А ну отдай мне валенки, а сверх того ещё лапти мне сплети модные, розовые!» И отжала у деда валенки. Так и пошло у мыши красивое житьё: спит до обеда, потом до вечера ест, пьёт, развлекается. А вечером нарядится: пальто новое, кальсоны в обтяг, в розовых лаптях — да на поглядки-гулянки до утра! А раз пришла, да старикам заявляет: «Скоро будут у меня мышата, мне разные льготы полагаются и дом свой, безо всяких тут старых прихлебателей! Так что подите вы вон, а то люди вы наглые, бессовестные, только о себе и думаете, вам прямо не скажи, так вы сами ни за что не догадаетесь!» И пошли дед с бабой скитаться-побираться… Ну, или в магазин за мышеловкой… А мораль простая: доброта тоже в меру хороша, людям непрошеным уметь надо «Нет» говорить, да умиляться поменьше!

— Забавно, современная сказочка! — Рыжик чай не пил, поэтому первый оценил. — У бабки с дедом не было осла, чтобы вовремя мыши этой пинка дал!

— Энто я над нонешними поскрылить от себе добавила, другой раз старинную расскажу, — баба Нюра кивнула на Рыжика, обратясь к Тобику, — какой он у тебе смышлёный-то, это чего такое!

— Ну говорю же, настоящий, а ты, баб, всё — игрушка, игрушка!

— Да… Третье, волшебное дитё в избе у мене! Во, какая я богатая! Всё, спать идите! Завтра рано подыму, подсаживать будем в огороде, чего ента ваша ворона подёргать успела!

Наутро, после ранних огородных работ, отправились дети в школу, и первым делом рассказали про чокнутых старух-оборотней, их семечки, и визит Карловны в их дом. А после Дарёнка спросила Ивана Никитича, а не знает ли он чего про Туманный Лес. И вот что он ответил:

— Много есть старинных народных легенд про это место. Никто точно не знает, есть ли оно на самом деле, и как туда попасть. А говорят про Туманный лес такие страсти, что и не во всякой сказке бывают. Лес тот мёртвый, не живут в нём звери и птицы, и ход им туда закрыт. Никогда не светит там солнце, а постоянно стоит густой ядовитый туман тремя кругами: первый круг — белый, а внутри его — серый, а в середине пропасть, и над ней туман чёрный. И это гиблое место облюбовала для своего обитания всякая злая нечисть.

Рассказывали люди, что живёт в белом круге тумана дева Обида. Бродит по лесу вечно плачущая простоволосая красивая девка в чёрной одежде, а когда встретит кого, начинает разговорами-уговорами, пениями да жалениями в чащу лесную завлекать, где ничего совсем не видно. Поддастся человек Обиде, поверит, что никто его больше не любит на свете, пойдет за ней следом, да из леса уже никогда и не выберется.

А того, кто не поверил этой злой деве и в серый круг тумана прошёл, ждёт ещё страшнее нечисть — трёхголовый змей огнедышащий, а головы его зовутся: Спесь, Зависть и Алчность. Обвивает змей человека, и дышит на него огнём из каждой своей головы. И какой из пороков в душе есть, хоть самую малость, от того огня человек и сгорает.

Но если человек и этому всему не поддастся, и в самую середину Туманного леса пройдёт, туда, где туман чёрный, то попадёт он в пропасть, имя которой — Страх. Ведёт через ту пропасть тропинка узенькая, да петляет она, и не видно её в тумане. Те, кто страху поддался, падают в левую сторону, а бесстрашные смельчаки — в правую. И все на дне пропасти оказываются, где клюёт их тела огромный чёрный ворон. Вот что говорили люди про Туманный лес. Никто по доброй воле туда не ходит, потому и не знает никто, где это место. Только нечисть из Туманного леса сама иногда к людям выходит, и забирает с собой тех, кто в жизни одержим обидой, спесью, завистью, алчностью или трусостью.

Ну вот, ребятишки, что знал — рассказал. Я так думаю, что сложил народ эту страшную сказку для тех детей, которые плохие качества проявлять начинают. У вас я, слава Богу, ничего такого не замечал, так и думать про это нечего.

Тобик, Дарёнка и Рыжик молчали, ошеломлённые страшным рассказом. Каждый думал, а нет ли у него в душе того плохого, что в Туманный лес приводит. Первым очнулся от тяжёлого впечатления Рыжик:

— Да, страшилка знатная. От таких воспитательных сказок маленькие дети, наверно, сразу исправлялись, пока слушали.

— Значит, Вещий Ворон из моего сна, который Карловне родственник и всё на свете знает, вот где поселился, — задумчиво сказала Дарёнка.

— Нам-то что, мы же не завидуем, не жадные и не трусы!

— А я обижаюсь иногда. Когда меня обижают, — грустно заметил Тобик.

— Это все так! — Рыжик один не грустил. — Вот если тебе эта девка чего-то напевать станет, ты же не пойдёшь за ней от нас?

— Конечно, нет!

— Ну вот, значит, всё в порядке! А всё же интересно, этот родственник Карловны, он чего, правда всё-всё на свете знает?

— Ау-у, любители фольклора, вам тоже к этому стремиться надо! — Иван Никитич решил, что пора переходить к занятиям. — Знания и умения — вот настоящая сила, которой любую нечисть победить можно, и сказочную, и реальную. Открываем учебники…

А после занятий в этот день Тобик первый раз в жизни пёк хлеб. Как и все остальные деревенские дела, издали казавшиеся простыми, это далось не сразу. Всё здесь на деле оказывалось очень даже премудрым, и без руководства бабы Нюры никак было не обойтись. А так хотелось что-нибудь такое сделать совсем-совсем самому, а потом всех удивить! Но не в этот раз: печка не разжигалась, и как сделать тесто Тобик не знал. Оказалось, так: сначало надо было приготовить закваску и поставить в тепло, чтоб разошлась, потом ситом просеять муку, потом добавить в неё закваску, яйца, соль и воду. Отмерять всё приходилось точно, чтобы тесто получилось не жидким и не крутым, а таким, как надо. И уж под конец, прежде чем замесить, надо было добавить масла, тогда тесто к рукам не липнет, и его можно хорошо перемесить. Не раз видел Тобик, как это делала бабушка, а когда начал сам делать, всё же и тесто липло, и мука разлеталась по всему дому, и месить не получалось. В общем, беда, да и только. Рыжик порывался помогать, Дарёнка смеялась, бабушка ругалась, но в итоге через четыре часа Тобик вынул из печи первый свой каравай! Все уделанные в муке, голодные и счастливые друзья тут