Я из Зоны. Колыбельная страха - Дмитрий Григоренко

Монстр целился в живот, собираясь вспороть меня, вскрыть одним ударом лапы, вывалить мои кишки на пол и потом заняться Адлером. Мимо! Кровохлеб орал от боли, которую ему причиняли пулевые ранения, и от обиды. Второй удар прошелся по стальной плите моего бронежилета. Когти твари располосовали запасные магазины, прочертили отметины на стали. Меня закрутило, я потерял равновесие и окончательно завалился. Последние выпущенные мной пули ушли в многострадальные стены. Упал я аккурат рядом с зеленой лужей, и вонь кровохлеба сменилась кислым химическим запахом…

«Где же этот чертов рыжий законовец?» – отчаянно подумал я.

2

– Адлер!!! – заорал я.

Мелькнула граната. Она не пролетела, а проскользила по полу и попала в ямку, где была выломана плитка… Загрохотал автомат Рыжего, перехватывая инициативу у моего «калаша».

У меня от химической дряни защекотало в носу, я сделал рывок, отполз подальше от лужи и мутанта. Совсем что-то не хотелось лежать подле его мускулистых лап. Мой инстинкт самосохранения уже просто выл от безысходности.

Кровохлеб от новых пулевых ранений еще больше рассвирепел, он вскинул верхние лапы, достал ими до потолка, сорвал старый плафон с лампой и обрушил его на меня.

Светильник, больно ударив меня по бедру, отлетел в «кислотный кисель». Зеленые капли разлетелись в разные стороны, но меня не достали.

– Назад, назад! – услышал я крик законовца.

«Логично, ты же, Рыжий, кинул гранату! Конечно, назад! Не на кровохлеба же мне ползти!» Располосованный бронежилет мешал мне вскочить, но я перевернулся и принял низкую стойку – как перед сдачей стометровки. Рывок. Мягкий поворот, без резких углов, побитые лампы, слабый свет… Я успел за эти несколько секунд сделать многое. Адреналин давал силу, да и долгое пребывание в Зоне закалило не только тело, но и разум, который в данный момент сосредоточился на выполнении главных функций – выжить и убить мутанта.

Я проскочил аж до вентиляционной решетки, выбрасывая на ходу пустой магазин и доставая новый. Но… Кровохлеб хорошо его помял – в утиль… Я повернул голову: следом за мной за поворот залетел Адлер.

– Бууум! Бах!

Новый удар по мозгам совпал со взрывом гранаты. Сквозь тягучий звон в голове я все же осознал, что у меня не осталось ни одного целого магазина патронов…

– Обойму! Обойму! – закричал я. Меня, видимо, переклинило от нервного напряжения, и я не мог выговорить правильное слово… Не обойму, а магазин! Но Адлер меня понял. Он кинул мне магазин, развернулся и даже успел перезарядить свое оружие.

За поворотом раздался крик, который сменился жалобным стоном. Я катастрофически не успевал – железный хранитель патронов выскальзывал из рук, как мокрая рыба. Наконец мне удалось с ним справиться. Адлер стал рядом, плечом к плечу, и мы перекрыли проход. Впереди был орущий от боли мутант, позади – еще одно чудо, неизвестное пока науке.

Паники я не ощущал, чувство страха было, но оно не мешало мне действовать. Помнится, я когда-то жаловался, что самое плохое в бою – это непонимание своих дальнейших действий. Теперь же я точно знал, что делать.

Адлера посекло осколком, кровь струилась по затылку охотника. Он махнул рукой вперед, и мы одновременно шагнули навстречу кровохлебу.

Монстр выползал из зеленой лужи на своих передних руках-лапах, выволакивая из аномалии опаленную кислотой ногу. Одну ногу, второй не было, да и то – поломанную, как ветка после бурана. Сильно же покалечило мутанта взрывом. Конечно, использовать гранаты в коллекторе – идея, мягко говоря, не очень удачная для нас же самих. Но по-другому такую тварь было не завалить. Кровохлеб заметил нас – врагов, которые обрекли его на адскую боль.

Он попытался прыгнуть, и у него почти получилось. Мутант оттолкнулся изувеченной нижней конечностью, раскидав в стороны руки-крючья, но попал под шквальный огонь наших автоматов. В этот раз я стрелял прицельно и короткими очередями. Монстр свалился перед нами мертвой кровавой тушей.

– Бууум!!! – снова ментальный удар.

– Мозгоправ! – завопил Адлер.

Отступали мы с точки боя пятясь назад, как раки. Было очень страшно, холод струился по хребту, какая-то кошмарная хрень давила на мозг.

Адлер плелся, подволакивая ногу, весь порезанный осколками. У меня только щеку посекло во время последнего взрыва.

Очередная граната полетела в туннель – и мы рванули со всех сил. Подставляться под новый град осколков ни Рыжий, ни я не желали.

Когда все стихло, Адлер что-то произнес, но я не понял, даже когда он повторил. Он показал на пальцах – первый. Я кивнул, сбросил остатки своего бронежилета на грязный пол. Вперед!

Разошлись мы крючком, Рыжий повернул направо, я же остановился в секторе с лестницей, где наверху виднелся кусок светлого неба.

Ренат лежал у лестницы поломанной куклой. Он вытирал кровь, бегущую ручейком из носа. Бледный как моль. Свет падал из входа-колодца, разбитый фонарь Бары валялся рядом с брошенным автоматом.

И снова в голове раздалось:

– Бууум!

В этот раз меня накрыло особенно мощно. Ощущение было такое, будто подъехал самосвал и на меня высыпали гору щебня. Тяжесть во всем теле была неимоверная. Я рухнул на колени, схватился за голову. Мне казалось, еще чуток – и она лопнет, как яблоко, упавшее на асфальт. Стены словно сжались, коридор стал казаться узким лазом, в который не протиснется даже ребенок.

Впереди меня маячила широкая спина Бати. Он не упал и не шатался, а упрямо двигался на источник этих ментальных ударов. Адлер же сгорбился, прижав локти к туловищу. Рюкзак с гранатами безвольно повис на его руке.

В глазах у меня все плыло и раскачивалось. Мозг перестал правильно рассчитывать расстояние. Поэтому фигура, появившаяся в тусклом свете лампочки, казалась очень далекой.

Это был мозгоправ. Он вскинул руку – и вдруг как-то совсем быстро оказался рядом с нами. В ноздри ударил смрад – смесь запахов пота и мочи. Я даже пожалел, что не взял противогаз.

– Бууум!

Я хотел нажать на спусковой крючок, но не мог пошевелиться. Взгляд мой был прикован к мутанту.

Да, старый сталкер Бортник описал его точно, но не смог передать того ужаса, что я испытывал сейчас. Я смотрел на деформированное лицо с очень высоким лбом, покрытое глубокими язвенными воронками, из которых сочился гной. Шеи у этого существа не было, непропорциональная голова сидела прямо на плечах. И если черты лица еще сохранили какие-то остатки человеческого облика, то затылок представлял собой какой-то оплавленный кусок пластика и вызывал отвращение. Это было не выразимое словами уродство. Батя передернул затвор пистолета и приподнял его на уровень живота мутанта. Я не мигая смотрел в глаза чудовища и тут понял: теперь ему приходится бороться с нами тремя, и это для него сложная задача. Никто из нас не отступал, не визжал от страха. У всех нас горела в пылающих от бесконечных мутантских атак мозгах одна мысль – нажать на спусковой крючок.