В интересах империи - Дмитрий Янковский

Картер смотрел на колоссальное судно, как завороженный. Он много повидал в жизни, но по большей части увиденное им трудно было назвать приятным. Здесь же воздушный корабль поражал красотой, совершенством формы, но главное – контрастом между его исполинским размером и невесомостью, поразительной легкостью, с которой он висел над землей без малейших усилий, как облако, на котором так хотелось прокатиться по небу в детстве. Тим на некоторое время позабыл о задании, о том, на какой сложной планете находится, о присутствии Марины, да и вообще обо всем на свете.

Вывел его из этого состояния вернувшийся Марк

– Внушительно? – с довольным видом поинтересовался он. – Я до сих пор привыкнуть не могу, хотя уже третий год на них летаю. Ладно. Скафандры погружены, так что милости просим на борт.

Дирижабль полностью вывели из ангара, теперь его огромная туша, сверкающая неестественной белизной под оранжевым небом, зависла в метре над грунтом. Тим поразился, что небесный исполин ни к чему не был привязан, не выбрасывал никаких якорных тросов и ни за что не цеплялся. Он просто висел, причем висел относительно земли неподвижно, чуть подрабатывая ходовыми турбинами, без видимых усилий противостоя набегающим порывам ветра. Двигателей у него было два, по одному с каждого борта, оба термические, закрытого типа. В рабочих полостях таких силовых установок бушевало нешуточное пламя, но оно не вырывалось наружу реактивной струей, а просто нагревало нагнетаемый насосами воздух. Расширяясь, он вырывался через дюзы, создавая необходимую тягу. В отличие от плазменно-реактивных, такие моторы почти не шумели, не плевались огнем и потребляли в разы меньше энергии.

– Давайте, господин комиссар, не стесняйтесь, – поторопил Марк.

Картер пригнулся, заглянул дирижаблю под брюхо. По центру виднелся распахнутый люк, еще несколько люков, по размеру гораздо больших, располагались по всей длине корпуса как спереди, так и сзади. Все они были задраены. Согнувшись в три погибели, Тим преодолел оставшееся расстояние и без труда забрался в ходовую рубку. Следом вскарабкалась Марина, за ней – Марк.

Рубка оказалась на удивление просторной, больше, чем капитанский мостик на любом транспортном звездолете. Экипаж, состоящий из капитана, пилота и штурмана, уже ожидал в креслах, расположенных дугой вдоль контрольной панели. На всех были надеты легкие скафандры с открытыми забралами шлемов, еще три скафандра неактивированными грудами лежали на палубе вдоль переборки.

– Добро пожаловать на борт, господин комиссар, – поприветствовал Тима капитан. – Здравствуйте, Марина. Вы тоже с нами?

– Прокачусь, пока есть возможность, – кивнула женщина. По примеру Марка Тим с Мариной облачились в скафандры.

– Задача обычная. – Командир спасателей встал возле капитанского кресла и активировал голографическое изображение карты, замерцавшее над контрольной панелью. – Тремя кораблями пройдем прямым курсом на юг, не теряя друг друга из виду. Боковой интервал километр, как всегда. Отсекаем всех летунов как можно дальше, пока не произведут первый ракетный пуск. Затем ложимся в дрейф и ждем второго.

– Сколько их всего будет? – спросил капитан.

– Ракетчики обещали уложиться в два, но с большим интервалом. В промежутке будут ставить полог, по всей видимости, но для нас разницы нет, нам все равно надо удерживать подходы к периметру с южного направления. Во время затишья с базы «А-3» поднимут реактивные самолеты – для контроля неба непосредственно над зоной пуска.

Картер ощутил легкую щекотку под мышкой, это антенный коммуникатор начал интегрироваться в первые слои корпуса.

– Когда расчетное возвращение? – как бы между прочим поинтересовался у Марка бывший десантник.

– Часам к семи должны управиться. А вы спешите куда-то, господин комиссар?

– Куда мне спешить? – Тим пожал плечами, насколько позволял материал скафандра. – Разве что к ужину.

– К ужину мы все молодцы… – пробурчал штурман. Вид у него был хмурый.

Убедившись, что дирижабли готовы к взлету, и проведя в эфире короткий инструктаж, капитан приказал пилоту начать подъем. Громаду едва заметно качнуло, а на обзорных экранах земля, туман и строения базы стали быстро проваливаться вниз. Картер ощутил небольшую, но заметную перегрузку, чуть большую, чем в лифте, когда он стартует с нижних этажей на верхние.

– Поехали… – с довольной улыбочкой прокомментировал Марк.

Главный ходовой монитор рубки в ширину имел почти полных три метра и был чуть изогнутым для удобного панорамного обзора. Он занимал все пространство над контрольными панелями пилота, штурмана и капитана. Разрешение его было настолько высоким, что глаз не замечал обмана, создавалось полное ощущение, что смотришь наружу через лобовое стекло. Кроме этого чуда новейших имперских инженерных разработок, пульт управления был оснащен еще шестью мониторами попроще, примерно как на стандартных транспортерах, а также несколькими активными голографическими проекторами для вывода навигационной информации и данных о текущем состоянии корабля.

– Эшелон крейсерский, скорость крейсерская, – сообщил штурман.

Дирижабль плыл теперь в километре над клубящимся белым туманом, из которого повсюду торчали лысые, ободранные от джунглей холмы. Слева и справа от флагмана чинно двигались еще два небесных исполина, без труда удерживая курс и интервал, несмотря на поддувающий с запада ветер. Их глянцево-белые оболочки отливали оранжевым – это отражалось на верхних пластинах диковинное небо Асура.

На этой высоте летающих тварей было куда больше, чем казалось при беглом взгляде с базы. Неудивительно, что они могли представлять реальную угрозу для ракетного пуска. И понятно было, что первыми за расчистку принимались именно «статики», а не реактивные эскадрильи. В такой гуще на реактивной скорости летать совершенно небезопасно.

Но Картер представления не имел, каким именно образом экипаж собирается расчищать небо. Не сетями же! Хотя было бы впору, столько трехглавок и летучих медуз висело в небе. Крылатые хищники вальяжно планировали среди этого изобилия пищи, иногда щелкая зубастыми клювами, чтобы поймать что-нибудь особо вкусненькое. Эти, в отличие от медлительных пожирателей насекомых, поделили небо на территории и старались не очень приближаться друг к другу.

– Активировать стрелковый комплекс! – приказал капитан. – Режим автоматический. Управление судном на автопилот. Смещение ноль, градус по ветру ноль, компенсация потока сто процентов, микшеры маневровых двигателей семьдесят процентов.

– Есть! – доложил пилот, проведя соответствующие манипуляции с сенсорами на панели.

– Стрелковый комплекс активен, – доложил штурман.

Огневая система воздушного судна состояла из двух спаренных скорострельных плазменных излучателей небольшого калибра. По одному орудию с каждого борта. Пушки могли перемещаться по всей длине корпуса на длинных пластинчатых рейлингах, что позволяло избежать мертвых зон в горизонтальной плоскости, неизбежных, учитывая габариты дирижабля, при фиксированном расположении огневых точек.