Вторая жена господина дознавателя - Катя Лакруа

платье, с обновлённым макияжем и с аккуратной причёской тихо постучалась в дверь его кабинета, тон, которым он сказал: «Войдите», не предвещал ничего хорошего.

Я осторожно вошла и смиренно замерла у входа. Отец Элианны, как и днём, сидел за столом вполоборота к двери. Но на сей раз рядом с ним, только спиной ко входу, устроился ещё один мужчина. Тоже с собранными в хвост волосами, но далеко не такой статный и высокий, как господин Азерис. Он явно заканчивал начатый ранее разговор.

— Так что у Розины весёлая ночка намечается. Она очень сильно сокрушалась, что не увидится с Лиа до свадьбы.

— Ну ничего, новая жизнь важнее, а на ужин мы ещё соберёмся. — Голос господина Азериса звучал непривычно мягко и дружелюбно.

— И то верно, — хохотнул гость, и оба, наконец, повернулись ко мне.

«Папенька» смерил таким взглядом, что, наверное, даже настоящей Элианне стало бы не по себе, что уж говорить про меня! Куда-то в живот камнем упал страх. Так бывало в детстве, когда родители застукивали за какой-нибудь шалостью. Зато глаза целителя Иверса — а это, несомненно, он — светились теплом и сочувствием.

— Проходи, не стой на пороге, — надменно произнёс господин Азерис.

— Здравствуй, Лиа, — улыбнулся мне целитель.

Я старалась не пялиться на него так уж явно, но отметила, что он полноват и довольно низкого роста. На круглом, добродушном лице особенно выделялся смешной нос картошкой и улыбчивые полные губы. И глаза — светло-карие, с морщинками в уголках. Этот человек располагал к себе сразу же и навсегда — столько в нём было обаяния и жизнерадостности. Даже странно, как он может дружить с высокомерным снобом Азерисом!

— Здравствуйте, господин Иверс, — сказала я, и тут же осеклась: брови целителя взметнулись вверх, а взгляд из добродушного и приветливого сделался озабоченным.

— Вот те раз, — протянул он и прибавил шёпотом: — И правда память отшибло совсем.

— А я тебе что говорю, — буркнул Азерис, нервно теребя какую-то бумагу на столе. — Она и нас-то, кажется, с трудом вспомнила, если вообще вспомнила. Сделай что-нибудь с этим, Дэнвин! Нам её в воскресенье замуж отдавать. Как бы господин дознаватель не передумал из-за этого… недоразумения.

— Я попробую, но вряд ли смогу что-то сделать. — Целитель упёрся ладонями в колени, собираясь встать. — Не мне тебе объяснять, что ментальную магию знаю только в теории, как и все целители общего профиля. Нам, конечно, читали лекции в Академии, но одно дело — лекции, другое дело — практика и дар.

— Да понимаю я. Но уж лучше ты попробуешь что-то сделать, чем потерять такую выгодную партию, как Норден. Кто ещё возьмёт эту взбалмошную истеричку замуж? Так и пойдёт за какого-нибудь отщепенца!

Я слушала и боялась даже дышать. Ну всё, кажется, мой час пробил. Руки сами собой начали комкать ткань платья, и я изо всех сил старалась унять подступающие к глазам слёзы.

— Бруно, угомонись. — Господин Иверс встал и подошёл ко мне. — Сейчас ты уйдёшь, а мы с Лиа мило побеседуем. Сделаю, что смогу.

— Почему это я должен… — начал было отец Элианны, но под ставшим неожиданно строгим взглядом друга как-то смешался и тоже поднялся из-за стола.

— Целительская тайна превыше всего, друг мой. Давай-давай, и не вздумай подслушивать. А то знаю я тебя: воспользуешься тем, что в чужом доме нельзя вешать полог тишины.

Господин Азерис фыркнул, но смолчал и, нарочно медля, направился к двери. Когда дверь за ним всё же захлопнулась с громким щелчком, целитель снова посмотрел на меня.

— Иди сюда, девочка. Забыла ты, значит, своего дядюшку Дэнвина? Нехорошо это, но мы что-нибудь придумаем! И чтобы я больше не слышал никаких «господинов Иверсов», поняла?

Я заторможенно кивнула. Целитель взял меня за руку и подвёл к креслу, в котором сидел господин Азерис.

— Садись, — мягко сказал гость.

Кресло оказалось неприятно тёплым, но я приказала себе не обращать внимания на ерунду. Это такая мелочь перед лицом неизвестности, которая меня ждёт! Целитель, между тем, потрогал мой лоб — ну надо же, прямо как наши врачи! — и внимательно посмотрел в глаза. Достал из кармана какую-то прозрачную трубочку и приложил к моему виску.

— Температура в норме, взгляд осмысленный, — пробормотал он и уже нормальным голосом спросил: — Так как ты очутилась на болоте, Лиа?

— Н-не помню, гос… э-э, Дэнвин, — промямлила я. — Правда, не помню. Родители предполагают, что я хотела… уйти из жизни. Может, так оно и было?

— Неужели моя смелая, дерзкая Лиа могла бы вот так закончить жизнь? — Целитель смотрел на меня так внимательно, что поджилки снова затряслись, хотя в поведении Дэнвина не было ничего угрожающего. Наоборот, он с каждой секундой всё больше располагал к себе.

— Н-не знаю.

— Тебя так сильно напугал предстоящий брак?

Я пожала плечами.

— Не помню. Правда, не помню…

Целитель, между тем, взял меня за обе руки и некоторое время молчал, будто что-то обдумывая. Его ладони были тёплыми и какими-то уютными. Все страхи вдруг сами собой развеялись, на душе стало спокойно.

— Бедная девочка, — вдруг тихо пробормотал целитель. — Как же тебе теперь быть? И не дай боги попасть к менталистам! Послушай… Давай-ка договоримся вот о чём. Я пока не знаю, как тебе помочь, но буду над этим думать и пытаться найти решение. Для твоей же безопасности лучше вести себя как можно тише и скромнее. Твой жених сильный менталист, и он, поговаривают, незаконно применяет дар на допросах, поэтому…

— Мне Иси немного про него рассказала, что знает, — перебила я еле слышным шёпотом.

— Ну и отлично. Так вот, девочка. Ты уж постарайся не очень сильно раздражать супруга. Не плевать ему в лицо, не дерзить и не спорить. Иначе он вполне может и к тебе применить дар, и неизвестно, чем это кончится. Может, «Сайлентисом», а может, и ещё чем похуже…

Я кивнула. Уж я-то точно никому в лицо плевать не собираюсь! И… что может быть хуже «Сайлентиса»? Виселица? Или как тут вообще казнят преступников?

— Насколько могу судить, хоть мы официально и не знакомы, человек он порядочный. Жену вряд ли будет обижать, но и неуважения к себе не допустит. Думаю, если будешь покладистой, всё у вас сложится. А пока, может, мне удастся что-то сообразить…

Мужчина ободряюще улыбнулся, а потом полез за чем-то в карман.

— Это вот, Розина моя передала. На свадьбу мы, конечно, приедем, но вряд ли у вас с ней будет возможность побыть наедине. — Дэнвин протянул мне два мешочка.

— Что это? — приличия ради поинтересовалась я.

— В белом — травы для