Узнай меня, любимая - Татьяна Луковская

Я вся напряглась, ладони вспотели: какую еще гадкую шутку приготовил этот паненок? Что он собирается сказать королю?

- Мне удалось узнать у пани Яровой, что панна Янина сирота и вы, государыня, ее опекунша.

- Это так, – королева София приподняла тонкую бровь.

- Я прошу руки панны Янины, – выдохнул Ярек.

Удивлению моему не было предела. Наверное, я с таким растерянным и вопрошающим взглядом посмотрела на Ковальского, что король еще раз пригладил усы, пряча рукой улыбку.

- Видишь ли, Ярек, – посерьезнев, обратился он к новоявленному жениху, – панна Янина-то сирота, а вот у тебя батюшка в добром здравии. И без разрешения пана Казимира я не смогу дать разрешение на ваше венчание. Ты сам знаешь, как тяжело мне сейчас приходится лавировать между ладской и крульской знатью, не все смирились с тем, что я король. И очередная вражда мне не нужна. Поезжай, получи вначале разрешение отца, а потом сватайся.

- Но… – начал Ярек.

- И никаких «но»! И да, ты должен знать, что панна Янина на самом деле является…

- Я не могу ездить туда – сюда, когда речь идет о чести панны, – решился перебить Яромир самого короля. – Мы должны обвенчаться сегодня же. Вы знаете, государь, что в таких случаях не требуется согласия родных, достаточно слова короля.

Что он делает?! Он же обещал не проболтаться! Куда его несет?!

- Это неправда, – решилась подать я голос. – Я невинна! Пан Ковальский, вы забываетесь! – если бы взгляд мог прожигать, я сейчас сделала бы дыру в этом… вот даже слова подходящего не могу подобрать.

- Да как же неправда, если я провел у вас ночь, – очень искреннее удивился Ярек.

- Но это же было… – я опять замялась, подбирая слово, – недоразумение, между нами ничего не было, и я могу поклясться на иконе.

- Ну, поклянитесь, панна, что вы не кидались мне на шею и сами не целовали меня, горячо и в губы… а, и не расстегивали пуговки…

- Да как вы можете?! – от стыда у меня начали наворачиваться слезы.

- Поверьте, милая Янина, государь с государыней ничего никому не расскажут. Мы обвенчаемся и ваше доброе имя будет восстановлено, – он так правдоподобно вздыхал и с такой преданностью смотрел мне в глаза, что не знай я его получше, наверно, поверила бы.

- Ну, тогда другое дело, – поднялась со своей мягкой подушечки королева, – тем более панна Янина еще вчера дала мне понять, что влюблена в пана Ковальского.

Что?! И королева туда же! Мне, наивной деревенской девчонке, явно не по зубам матерые жители королевского замка. А гусак-то как самодовольно заулыбался, видать, думает, что правда.

- Да не смущайся ты так, Янина, – подбодрила меня София обезоруживающей улыбкой, – когда я венчалась с государем, у нас уже было двое детей и я ждала третьего, – и она подмигнула королю. – А для венчания подойдет как раз то серебряное платье. Пусть жених с невестой ненадолго останутся одни и перекинутся парой слов. Думаю, им есть, что сказать друг другу? Только без глупостей, – теперь она подмигнула Яреку, – вы пока не женаты.

Едва за королевской четой затворилась дверь, как я накинулась на женишка:

- Какого черта вас понесло на откровения?! Вы по дороге опять в королевские погреба заглянули?

- Как своей невесте, я запрещаю вам чертыхаться, – высокомерно задрал нос женишок.

Нет, с ним с ума можно сойти!

- Зачем вы во всем признались, мы же договорились, вы мне слово дали? – спросила я уже не с таким напором.

- А затем, что один не в меру болтливый пан болтался с утра по двору и видел, как я вылезал из вашего окошка, – Ярек, как бы отгораживаясь от незаслуженных нападок, скрестил руки на груди, – я, конечно, мог бы заткнуть ему рот, вызвав на поединок, но его седины делают это убийством. Такой грех брать на душу я не готов.

- Если бы не ваша дурацкая шутка, ничего бы не было, – надула я губы, тоже скрещивая руки на груди. А что? Я тоже так могу.

- Если бы вы не позорили меня при дружках своими едкими шуточками, мне не пришлось бы шутить самому, – Ярек упорно гнул линию, что жертва он, а не я.

- Если бы вы с дружками прошли бы мимо, не задевая, я бы и не шутила.

- Если бы вы не вырядились вороной…

- Ах, это я виновата? Не то платье нацепила, простите великодушно, пан Ковальский! – я шутовски поклонилась.

- Прощаю, – ничуть не смутившись, милостиво махнул он рукой. – Я, между прочим, вороненок, из-за нашей свадьбы лишаюсь наследства. Не думаю, что отец будет в восторге, что я приведу в дом панну Гриб. Да где ж я уже слышал это прозвание? Так что, если ты думаешь, что выскакиваешь за князя с пригоршнями золота в сундуках, ты ошибаешься.

- Я об этом еще не успела подумать, – какое мне дело до его состояния, вот как мне уживаться с таким гусаком, об этом подумать стоит.

- Послушай, вороненок, – он вдруг бережно взял меня за руку, и выражение лица из насмешливого стало совсем серьезным, – ты не бойся, я сумею нас прокормить, ты не в чем не будешь нуждаться. От матери мне досталась мелкая деревушка, мои личные владения, король подарит, наверно, что-нибудь, да в конце концов у меня есть сабля, которая мне еще послужит. У нас все будет, мой вороненочек.

И я, наверное, смягчилась бы, что-то такое зашевелилось в груди от его проникновенных слов, если бы Ярек в конце пламенной речи не добавил:

- Ну, и королева сказала, что ты в меня больно горячо влюблена, не хочу, чтобы ты страдала, придется жениться. Или скажешь, что королева врет?

Как можно выходить замуж за того, кого хочется прибить?!  

Все произошло стремительно: священник, надутые жених с невестой, откуда-то взявшиеся кольца, наспех собранные гости, объяснение, придуманное на ходу: дескать, сватовство было еще до смерти отца невесты, а в период траура решено было не оглашать помолвку, но вчера траур закончился, и вот молодые женятся при королевском одобрении. То, что я дочь влиятельного ладского князя, не знал, похоже, только жених. Потому что, когда, с одобрения королевы, полетела эта новость, Ярек был, как положено перед венчанием, в исповедальне. А сама говорить ему об этом я мстительно не хотела: пусть бедняга думает, что женится на нищей шляхетке, так ему и надо.

После венчания и небольшого застолья, чтобы избежать лишних расспросов, мы решили сразу ехать в Ковали. Два огромных зеркала, личный подарок короля, были упакованы в шерсть и солому и погружены на широкую телегу. Мои вещи проворные служанки снесли в повозку, а сама я должна была всю дорогу трястись в шаткой карете. Тогда как мой муж, собирался гарцевать на красавце коне.

- Вороненок, ты собралась? Нужно ехать, – кинул мне Ярек сверху вниз.

- Надо заехать в трактир «Три подковы», там моя охрана.

- У тебя охрана? – немного удивился Ярек. – Хорошо, заедем.