Квест с привидениями - Дарья Калинина

– ООО «Трудовые резервы». Что за странный призрак, который теряет такие визитки? Но минуточку… «Трудовые резервы»… Где-то я это уже слышала совсем недавно…

И тут же память услужливо подсказала, что она слышала про эту контору. Именно там работала мама Жени, а под ее началом там же трудился и Альфонсо. И тот же Альфонсо отправил Любовь Яковлевну в эту комнату, предупредив, что тут бывает призрак некоего господина.

– И что могло помешать ему переодеться в нечто светящееся и полупрозрачное, а потом пролезть через шкаф и напугать меня?

Зачем Альфонсо это было нужно, дело десятое. Об этом учительница сейчас думать не собиралась. Главное для нее заключалось в том, что Альфонсо запросто мог такое проделать. После того, как он спровадил Любовь Яковлевну в спальню хозяина одну, времени для переодевания и представления у него было предостаточно. И чем больше Любовь Яковлевна думала на этот счет, тем более темной казалась ей фигура «Жениного папы».

Снова и снова учительнице в голову лезли страшные воспоминания. Как живая вставала у нее перед глазами Лилия, упрекавшая Альфонсо в том, что тот ограбил ее. Лилия, которая умерла фактически на руках Альфонсо, а может быть, и от его рук. Стояли в ушах слова самого Альфонсо, что Оленька, которой он был должен восемьдесят тысяч, погибла под колесами машины.

– И если правда то, что эти Эстер и Анжела утонули, а как иначе трактовать слова, что девушки теперь на дне морском, то картина получается совсем неприглядная.

Нет, не то чтобы Любовь Яковлевна всерьез подозревала Альфонсо в том, что он устраняет всех женщин, которым должен деньги, но к тому все и шло. И Любовь Яковлевна сделала вещь, за которую ей потом перед самой собой было очень стыдно. Она не стала долго размышлять, а прямо пошла и наябедничала на Альфонсо первому же встретившемуся ей полицейскому. По воле случая, этим полицейским оказался следователь.

Звали его Петром Денисовичем. А фамилия у него была Карликов. Следователь был пухлолиц, носат и глазаст. Роста он был среднего, а ума большого. Например, он сразу понял, что Любовь Яковлевна является ценным свидетелем. И внимательно выслушал ее рассказ, ни разу его не прервав и позволив почти полностью «потопить» Альфонсо. Конечно, в тот момент Любовь Яковлевна вовсе не стыдилась своего поступка, напротив, оправдывала себя тем, что произошло убийство, может быть, и не одно. Плюс к тому произошло похищение, в котором также может быть замешан Альфонсо.

Это уже потом Любовь Яковлевна подумала: если все кредиторши Альфонсо мертвы, то зачем ему похищать Женю и требовать за него выкуп? Тем более, такой маленький выкуп, который никак не покроет всех долгов Альфонсо? Но к этому времени Альфонсо уже вновь был в руках полиции, которые теперь активно интересовались, правда ли то, что мужчина должен был пострадавшей крупную сумму денег?

К чести Альфонсо, надо сказать, что он не пытался этого отрицать.

– Деньги я у Лилии в долг брал, да. Нотариально не оформляли, на словах обо всем договорились. Я жениться на ней хотел, как жениху она мне эту сумму выделила.

– А чего же передумали?

– Это не я, это она передумала.

– А мне сдается, что вы деньги у пострадавшей взяли да и в кусты. Когда же она попыталась прижать вас с возвратом долга, вы просто ее убили.

Изумлению Альфонсо не было предела.

– Я? Убил?

– Да! Вы!

– Подождите, вы что хотите сказать? Лилию убили?

– Она отравлена.

– Что за глупость! – возмутился Альфонсо. – Я ей ничего в тарелку не подсыпал. И вообще, если хотите знать, то Лилия единственная из нас всех, кто за обедом отказался от еды. Если уж кто-то и помер бы от здешней стряпни, то это были бы все остальные, но никак не она.

– А кто говорил, что яд был в еде? Он мог быть в чем угодно. В питье, в креме.

– Десерт только детям дали.

– Я имел в виду косметический крем.

– Что-то я вас не понял, – произнес Альфонсо. – Косметика тут при чем?

– Пострадавшая скончалась от отека легких и гортани, который наступил в результате действия некоего вещества, попавшего ей на слизистую и кожу в области верхних дыхательных путей.

– Ну, вы вообще даете! Откуда я знаю, что там Лиля на себя мазала?

– Мы просмотрели все недавние записи. Вы же делали пострадавшей массаж с маслом?

– Да. Пытался к ней подлизаться. Хоть она мне и изменила, но старые чувства не ржавеют. Увидел ее, и снова все во мне всколыхнулось. Дай, думаю, попытаю счастья.

– И как? Получилось?

– Какое там! У Лилии на уме всегда одни деньги были. Только и твердила, верни долг да верни долг. Никакой романтики.

– Значит, все-таки признаете, что у вас имелся веский мотив, чтобы желать ей смерти?

– Еще чего! Да и не знал я, что Лилька тоже тут будет. Они же в самый последний момент с дочерью прикатили. Никто не знал, что они приедут. Если исходить из вашей логики, то яд для расправы над Лилией я должен был заранее приготовить.

– Вы его и приготовили.

– Нет! То масло, которым я Лилию натирал, она сама раздобыла. Оно в комнатах покойной хозяйки усадьбы хранилось. Лилия его увидела и утащила. Кого хотите, спросите, все это видели!

– Ну, допустим. Но вы могли приготовить яд, а затем незаметно подмешать его к маслу.

– Как? Там дозатор специальный. Из бутылочки масло выливается свободно, а чтобы внутрь что-то залить, нужно дозатор этот снимать. На коленке такую процедуру не проделаешь!

– В руках яд держали, – предположил полицейский. – Потом масло в ладони добавили, растерли и уже отравленным маслом женщину натерли.

– А сам почему не отравился?

– Руки протерли влажной салфеткой. Ведь протерли же?

– Протер, – вынужден был признать Альфонсо. – Не люблю, когда руки чем-то испачканы. Но я ничего у себя в ладонях не подмешивал и не размешивал. И если правда то, что Лилию отравили маслом, то, когда вы сделаете экспертизу масла, установите, что яд уже был в бутылочке. Если яд был в масле изначально, то с меня подозрения снимайте. За те секунды, что бутылочка была у меня в руках, не смог бы я в нее ничего засунуть, залить или засыпать.

Но в том-то была и проблема, что бутылочка со злополучным маслом куда-то запропастилась. А куда, никто не знал.

Все свидетели как один признавали, что такая бутылочка была. Из комнаты покойной Анны Сергеевны бутылочка перекочевала в сумку к Лилии. И Любовь Яковлевна могла подтвердить, что масло у Лилии в сумке было. Но куда прекрасное натуральное масло, привезенное из предместий Парижа, делось потом, сказать никто не мог. В сумке у Лилии бутылочки не оказалось. И когда спросили у поварихи, то она прямо сказала, что бутылочку больше в глаза не видела.