Гордость и наслаждение - Сильвия Дэй

Запели скрипки, подавая знак к началу танцев. Гости принялись выстраиваться вдоль центральной линии паркетного пола. Элиза бросила на Джаспера долгий многозначительный взгляд, и он понял, что сейчас начнется его танец.

Сэр Ричард Толливер повел мисс Мартин к линии танцующих. Джаспер был не в силах отвести от нее взор, зачарованный той элегантной грацией, с какой Элиза скользила по залу. Юбка сапфирового платья была заметно пышнее, чем у других дам. Джаспер подумал, что этот фасон безупречно подходит Элизе.

Раздались первые звуки вальса. Элиза шагнула ближе к Толливеру и сжала его руку. И сэр Ричард с легкостью сделал первые па.

Джаспер нахмурился, задумавшись. На выставке присутствовали двое представителей семьи Толливер. И они покинули зал вскоре после Элизы, направившись в ту же сторону. В списке поклонников мисс Мартин сэр Ричард шел прямо перед Монтегю, поскольку у него имелась сестра, которая благодаря приданому Элизы могла бы найти выгодную партию.

Скорее всего, и мисс Толливер где-то здесь. Пожалуй, стоило ее разыскать.

– Вы сегодня изумительно красивы, мисс Мартин, – сказал сэр Ричард, когда они закружились в танце среди других пар.

– Спасибо, – отозвалась Элиза, пытаясь сообразить, нужно ли что-нибудь добавить.

Да и что в таких случаях можно сказать, чтобы это не звучало фальшиво? Прекрасно зная, что ее внешности далеко до идеала, она всегда считала подобные комплименты невероятно банальными, даже пошлыми. Однако раз уж этим вечером она приложила столько усилий, чтобы выглядеть привлекательно, комплименты следует принимать как должное. В особенности при том, что она надела платье своей матери.

Этот выбор удивил даже саму Элизу. Ее мать была из тех, кто не терпел никакого превосходства над собой. Леди Джорджина обладала неуемным характером, была порывиста и стремительна. Она мало задумывалась о последствиях своих поступков, в особенности для других людей. И много лет подряд Элиза задавала себе вопрос: «А что бы решила в этом случае матушка?» – но только для того, чтобы поступить наоборот. Однако в этот день ей вдруг захотелось сделать что-нибудь приятное для Джаспера. Происшествие в Сомерсет-Хаусе уж слишком потрясло его. А Элизу не оставило равнодушной то, что он так тревожился о ее благополучии. Но если смотреть правде в глаза, пришлось бы признать: своим видом она надеялась вынудить Джаспера так или иначе ответить на заданный ранее вопрос: искренне ли он желает близости с ней?

Конечно, для такого выбора имелись и более рациональные причины: Элиза как бы объявляла во всеуслышание, что в ее жизни произошли важные перемены. Она совершенно точно знала, когда именно ее мать впервые обратила внимание на мистера Чилкотта. Голубые глаза леди Джорджины в тот день сияли как никогда, щеки пылали, губы стали алыми. Она постоянно мурлыкала что-то себе под нос и начинала петь в самый неподходящий момент. В последующую неделю она непрерывно улыбалась. Но самым явным знаком стало то, что она начала одеваться совершенно по-другому: ее платья приобрели более строгие фасоны и более яркие цвета, чтобы подчеркнуть сияние ее собственной красоты. И Элиза понимала: если она хочет дать понять обществу, что заинтересовалась кем-то, выглядеть по-старому уже нельзя.

– Умоляю меня простить, мисс Мартин, – сэр Ричард негромко откашлялся, – но я тревожусь за вас.

– Что случилось?

– Мне весьма неприятно соваться в дела, которые меня не касаются, – продолжил сэр Ричард тоном, который опровергал смысл слов, – но боюсь, что если ранее вы проявляли весьма похвальную осмотрительность при выборе супруга, то теперь ее сменяет безрассудная поспешность.

– Что вы имеете в виду? – вскинула брови Элиза.

– Разумеется, я имею в виду мистера Бонда.

– Ах вот как!

Толливер ухаживал за Элизой уже два сезона, но впервые заговорил с ней столь снисходительным тоном. И Элизе этот тон весьма не понравился. Такое позволительно лишь родителю или воспитателю, читающему нравоучение непослушному ребенку.

– В нем чувствуется нечто довольно неприятное. Не могу сказать, что именно, но что-то мне не нравится.

Элиза повернула голову и увидела Джаспера: он стоял у колонны, сложив на груди руки и прикрыв глаза. Уже не в первый раз Элиза отметила, что теперь он смотрит на нее совсем не так, как в день знакомства. Его взгляд стал более пылким, исполненным чувства, и это не могло не пробудить в ней отклика. По всему телу прошла теплая волна. Они с Бондом знакомы всего несколько дней, но это знакомство уже безвозвратно изменило ее, позволило лучше узнать саму себя и открыло ей такие стороны человеческой природы, о которых она ранее и не подозревала.

И хотя Толливер облек свое суждение не в самую учтивую форму, Элиза его понимала. Элегантно одетый, Джаспер по виду был образцовым джентльменом, но человек, обладающий острым умом и хорошей наблюдательностью, без труда заметил бы, насколько он выделяется из толпы. Исходящее от него ощущение силы внушало опасения, а мягкая грация движений наводила на мысль о затаившемся хищнике.

– Не знаю, почему вы так подумали, – солгала Элиза. – По правде говоря, я нахожу его весьма привлекательным.

– Мисс Мартин, ваше расположение к нему внушает мне тревогу. Простите, но я просто обязан вас предостеречь. Из какой он семьи?

– Его отец – давний знакомый лорда Мелвилла.

Сэр Ричард сделал неожиданный поворот, и Элиза едва успела за ним. А он ведь был прекрасным танцором; эта внезапная небрежность значила немало.

– Не могу подавить в себе подозрение, что он охотится за вашим состоянием.

– Эти подозрения можно распространить на многих знакомых мне джентльменов, разве не так? Но все же: отчего вы думаете, что мистер Бонд – охотник за состоянием и что он опаснее других? Скажите, ну разве он похож на разбойника?

Этим вечером Джаспер выглядел безукоризненно. В темно-сером бархатном фраке и светло-голубом жилете он был элегантен, как никто. Сшитый лучшим портным костюм подчеркивал силу и красоту его тела. Элизе его вид весьма нравился, а его близкое присутствие дарило чувство безопасности. Единственным, кого ей следовало опасаться в обществе Джаспера, был сам Джаспер.

– Мисс Мартин… – Во взгляде Толливера читалась боль. – Должен вам сообщить, что весьма огорчительно вальсировать с дамой, которая на протяжении всего танца не сводит восхищенных глаз с другого джентльмена.

– Вы ошибаетесь, сэр. Я просто пытаюсь понять, на каких основаниях вы пришли к вашим выводам. Не вижу никаких признаков того, что мистер Бонд охотится за моими деньгами. Не поделитесь ли вы своими наблюдениями – что вы обнаружили такого, чего не замечаю я?

– Леди столь утонченного ума в подобной ситуации оказывается в невыгодном положении, как ни странно. – Взгляд зеленовато-серых глаз сэра Ричарда стал мрачным. – Если вы этого просите, я объясню. Он преследует недостойные цели, мисс Мартин.