Ведьма и Оборотень. Противостояние - Ольга Головченко

— Ты уже спала со мной однажды, так почему ты не можешь снова? — Кентавр перестал наступать на нее и выпалил то, что ему было интересно все время.

Джорджи, однако, не позволила его несколько неуклюжему вопросу полностью вывести ее из задумчивости, наоборот, она улыбнулась еще шире и выругалась. Она всегда любила, чтобы все было честно и не ходило вокруг да около без необходимости.

— Мне очень жаль, но я придерживаюсь правила раз и навсегда, не принимай это на свой счет, я никому не позволяю прикасаться к моему телу второй раз, — серьезно кивнула она головой.

— И для меня не сделаешь исключения? — не переставал пытаться.

— Нет, ты этого не стоишь, — просто сказала она, бросив на него скучающий взгляд.

Кентавр снова покраснел.

— Чудовище! Ну, подожди, однажды все это вернется к тебе, и могу заверить, что когда это произойдет, ты, наконец, получишь урок! — Джорджиана, несмотря на расстояние, разделявшее их, чувствовала гнев, который буквально волнами исходил от Кентавра.

— О, да ладно, ты не можешь быть таким невротиком каждый раз, когда тебя отвергают, — она не смогла удержаться и снова ткнула в него пальцем.

— Притормози, — предупредил ее Аарон, когда Кентавр начал переводить взгляд то на нее, то на него.

— Да ладно, ты же не хочешь сказать, что боишься этой лошади-переростка? Посмотри на него… — она кивнула подбородком на его напряженное тело, — … он просто бедный парень, который клянчит внимания, не больше, не меньше, — она громко рассмеялась. Аарон нецензурно выругался и перетек в боевую стойку, как и Кентавр, который медленно приближался к Джорджиане.

У этой женщины действительно нет инстинкта самосохранения, подумал Аарон и слегка отодвинулся от стола, чтобы иметь возможность немедленно вмешаться в случае чрезвычайной ситуации.

— Что ты сказала? — прорычал Кентавр, и было удивительно, что из его носа еще не шел пар.

Джорджиана откинулась на спинку стула, склонила голову и с улыбкой ответила: — Что ты просто мальчик-переросток, который просит внимания женщины, вероятно, потому, что не можешь добиться ее каким-либо другим способом. В конце концов… — она бросила на него презрительный взгляд, — … Я не удивляюсь, почему это так, — она пронзительно рассмеялась и тут же увернулась, когда рука Кентавра потянулась, чтобы схватить ее за шею.

— Черт! — На этот раз Аарон громко выругался и, как и Джорджиана, отскочил от стола. — Тебе нужно было так сильно его провоцировать? — прорычал, приближаясь к ней и, не сводя глаз с Кентавра.

— Но позволь! Это он начал дерзить! — нахмурилась, как только увидела животный блеск в глазах Кентавра.

— Удивительно, просто удивительно! Теперь он знает и, вероятно, планирует разрубить нас на куски! Ты удовлетворена? — сказал с сарказмом Аарон.

— Максимально! — подтвердила его предположение и одним резким, но чертовски ловким движением рванула к Кентавру и уложила его на землю. Он, конечно, тут же пришел в себя и встал на все еще дрожащие ноги.

— Как ты посмела! — Он собирался ударить ее, но вдруг одна громкая нота начала заполнять пространство, и направлена была она на него. Кентавр открыл рот и, словно парализованный, застыл, широко выпучив свои в этот момент слепые глаза.

Джорджиана грациозно подошла к нему и, не переставая издавать тот безумный звук, от которого в баре лопнуло несколько бокалов, положила руку на плечо. Она заставила его опуститься на колени.

Кентавр поднял голову так, что их глаза оказались на одном уровне и просто ожидал ее приказа. Как только Джорджиана заметила, что мужчина достиг кондиции, она замолчала и огляделась.

Все смотрели на нее с нескрываемым любопытством и изумлением. Она хихикнула про себя, никогда и никому за все время, что они с Аароном были здесь, не позволяла увидеть, что она Бессмертная. Это только вызвало бы проблемы.

Чтобы посетить это место, им достаточно было их особой ауры.

Но теперь все, наконец-то, знают кто она на самом деле, но совершенно не жалела об этом. Очень жаль, что им придется найти другой клуб, потому что, как она могла видеть, как только они узнали, что она Сирена, в их глазах сначала был нескрываемый страх, а затем размышления о том, как они могли бы использовать её.

Сирены были не очень частыми гостями в мире людей, большинство из них цеплялись за Вернею и редко покидали ее именно по этой причине, лишний раз оглядываясь по сторонам.

Большинство Бессмертных, оказавшихся в компании Сирены, хотели сразу же извлечь из этого максимум пользы и сразу же начинали планировать, как они могли бы захватить ее и использовать в своих интересах ее способности.

Но это была самая радостная часть истории. Некоторые особенно упорные и необычайно решительные Бессмертные искали способы избавить Сирену от ее голосовых связок и применить к себе. Они считали, что именно в голосовых связках скрывается истинная сила Сирен, и они были не так уж далеки от истины, но никому еще, если она правильно слышала, так и не удалось. Но это не меняло того факта, что они продолжали попытки.

— Что ты собираешься с ним делать? — спросил Аарон с легким беспокойством. Джорджиана коварно улыбнулась и бросила на него один веселый взгляд.

— Поиграю немного с его сознанием? — загадочно ответила она. Аарон неосознанно хлопнул ладонью по лбу и настороженно посмотрел на нее.

— Ты же не собираешься взвести у него в голове какой-нибудь спусковой курок, как в прошлый раз? — Он боялся произнести это.

— Конечно… — она глубоко вздохнула, — … да, — добавила она. Аарон в ужасе ахнул, когда Джорджиана принялась за работу.

— Каждый раз, когда ты слышишь слово" секс", ты начинаешь дико смеяться и подражать лошади, которой ты на самом деле являешься. — Она рассмеялась над всеми недоверчивыми вздохами, которые эхом раздавались вокруг нее.

— Ты не можешь так с ним поступить, — запротестовал Аарон, сложив руки на груди.

— Не могу? О, да ладно, я думала, что ты единственный, с кем можно повеселиться, — она попыталась притянуть его к себе.

— Я и есть, но также я мужчина, и я могу себе представить, как ужасно разрушить его сексуальную жизнь! — не переставал спорить с ней.

— Хорошо, — она закатила глаза и снова посмотрела на куклу перед собой. — Всего десять лет, ты будешь вести себя так только десять лет, — слегка поправила она свое внушение, а затем повернулась к Аарону. — Лучше? — она вопросительно подняла бровь. Аарон кивнул в знак согласия. — Хорошо, — сказала и снова посмотрела на Кентавра. — Теперь ты отпустишь нас с миром и… — она посмотрела на их пролитые напитки, — … ты заплатишь за нас. Все ли, что я тебе сказала, тебе ясно? — успокоила она себя. Она ведь не хотела недопонимания?

— Да, — слабо кивнул Кентавр.

— Ну, я действительно рада. — Она игриво потрепала его по щеке. — Ари, я думаю, пора уходить. Как ты думаешь? — Уголок ее рта приподнялся в кривой улыбке.