Акваланги на дне - Сергей Зверев

– И потащил незнакомого человека прямо к себе домой! Устроил ему вот этот стол, как будто он тебе брат родной. Только потому, что он моряк! А то мало в Балаклаве моряков!

– Так ведь моряк моряку рознь! – как-то неуверенно возражал Дорофеев. – С иным даже сесть на одной лавочке не захочется. А этот человек такой душевный!..

– А откуда ты знаешь все его персоналии? Как зовут, где служил?

– Вовсе я ничего не знаю! – стал открещиваться Дорофеев. – С чего вы взяли?

– Не знаешь? А она откуда все это знает? – милиционер указал на брюнетку.

– Да ничего она не знает, товарищ оперуполномоченный! – отчаянно протестовал Лешка. – Выдумала все, из головы взяла. Со злости, не иначе!

– Из головы? – взвилась на дыбы брюнетка. – Ты ж сам, козел вонючий, мне его представил! Рассказывал, подлюга, что вы в балаклавской учебке вместе учились!

– Врет она, товарищ старший лейтенант! Ничего я такого не говорил!

– И девушку твой дружок вовсе не насиловал? – с иронией спросил милиционер.

– Не насиловал! Они просто повздорили между собой немножко, поругались. А эта психованная сразу стала руками махать. Ну, тот и прижал ее слегка, конечно… А куда ж ему было деваться? Она же ему лицо оцарапала, глаза достать хотела!

– Короче! – оперуполномоченный терял всякое терпение. – Где сейчас твой дружок?

– Не знаю! Он ушел сразу же после того, как они поссорились. Он так расстроился от всего этого, что даже выпить на посошок не захотел.

– Да врет он все! – спокойно возразила брюнетка. – Здесь он прячется.

– Ты подожди! – оборвал ее оперативник. Он повернулся к Дорофееву: – Ты отвечай! Значит, говоришь, здесь у тебя его сейчас нет?

– Нет!

– Пошли, я осмотрю дом!

От этого требования Дорофеев заметно смутился.

– Вы не имеете права, товарищ старший лейтенант! – неуверенно стал протестовать он. – Я требую ордер на обыск…

– Я тебе сейчас дам ордер! – окончательно разозлился милиционер. – Я тебя сейчас определю в КПЗ на пятнадцать суток за нарушение общественного спокойствия. Смотри! – Он потряс перед носом Дорофеева каким-то листом бумаги. – Одна заява на вас уже есть! Радуйся, что не на тебя лично. Сейчас пойду по соседям, наберу еще. Так что засадить тебя хватит!

– Да за что, товарищ старший лейтенант?

– Давай, говорю, не придуривайся! Показывай мне дом!

Дорофеев, поняв, что отвертеться не получилось, повел было милиционера в подвальный этаж. Однако тот почему-то первым делом направился наверх, в мансарду.

– Послушайте, туда нельзя! – стал протестовать Дорофеев. – Мансарда еще не достроена, по ней в темноте опасно ходить. Там, разумеется, никого нет.

– Да заткнись, – небрежным тоном оборвал его милиционер. – Я буду смотреть там, где считаю нужным. Свет включи мне.

– Здесь нет света.

– Вот как? – Оперативник недоверчиво повернулся в сторону Дорофеева. – Ладно, хрен с тобой. Попробуем обойтись своим светом.

Оперативник вытащил карманный фонарик, при его тусклом свете поднялся по лестнице, оказался на втором этаже. Тонкий лучик скользнул по обширному пространству недостроенной мансарды, выхватил из темноты голые кирпичные стены, шиферную крышу подпирали толстые потолочные балки, кучи строительного мусора беспорядочно грудились на полу.

Однако в мансарде никого не было. Лучик фонаря скользил по стенам, по потолку, милиционер осторожно заходил за кучи мусора, светил там. В обширном пространстве недостроенной мансарды, собственно говоря, спрятаться особенно было негде.

Окончательно убедившись, что в доме никого нет, оперативник разочарованно хмыкнул, вновь пошарил фонариком по всем углам, потом недоумевающе пожал плечами. Брюнетка, сунувшаяся было в мансарду, также могла убедиться, что она пуста. Лешка Дорофеев во время всего этого осмотра стоял, опершись плечом на дверной косяк, и только криво улыбался.

– Ладно, допустим, – сказал оперативник, поворачиваясь к пытавшемуся скрыть свое удивление Дорофееву. – Значит, ваш собутыльник на самом деле сбежал.

– Так я же сразу сказал вам. – Хозяин дома попытался сохранить лицо. – Держите меня за какого-то обманщика.

– Ладно, ладно, – примиряющим тоном проговорил оперативник. – Если этот тип еще раз у вас объявится или случайно встретите его на улице, немедленно сообщайте нам. Понятно?

– Конечно, товарищ старший лейтенант! Какой разговор.

Когда оперативник и брюнетка ушли, Лешка Дорофеев, стараясь ступать осторожно, некоторое время ходил по своему дому, заглядывая повсюду. Однако все комнаты он нашел пустыми. Тогда он спустился вниз, вышел на участок.

Там было темно и тихо, если не считать обычных звуков южной ночи, стрекота сверчков в кустах у забора и щебета ночных птиц.

На голом и полностью открытом пространстве только что заложенного сада спрятаться было совершенно негде, и Дорофеев понимал это. Однако он продолжал стоять посреди пустынного участка.

– Серега! – вдруг негромко позвал Леха Дорофеев. – Серега, ты здесь? Отзовись, не прячься.

Ответом ему был только стрекот сверчков и чириканье какой-то назойливой птички. Вид у Дорофеева, когда он, повернувшись, направился в дом, был печальный и разочарованный.

В санатории военно-морского флота отдыхающих кормили вкусно и питательно. В большом, светлом и просторном зале столовой санатория уши отдыхающих ублажала какая-нибудь веселая музыка, игравшая негромко, так что не препятствовала разговаривать за столиком.

Впрочем, разговаривать за едой Наталья Павлова не любила, равно как и ее муж-североморец. Вот только соседка по столику им попалась болтливая.

Это была бальзаковского возраста особа, ценой всяческих дорогостоящих тренировок в каком-нибудь шейпинг– или фитнес-клубе сумевшая сохранить фигурку молодой женщины. В санаторий отдыхать она приехала одна. Про себя она сразу же рассказала трогательную историю, что была замужем за морским офицером, но ее муж, герой-подводник, служивший на Тихоокеанском флоте, погиб во время одной из аварий на своей субмарине, оставив ее одну-одинешеньку на белом свете с нищенской пенсией флотской вдовы. Полундра потом, морщась от досады, сказал жене, что на российском Тихоокеанском флоте сроду не было аварий на подводных лодках, при которых бы гибли люди, и флотская вдова загибает.

Наталья в ответ заметила, что это вполне может быть, что на убитую горем вдову их соседка по столику похожа менее всего и история о ее вдовстве – просто красивая сказка, придуманная для того, чтобы разжалобить незнакомых людей. Но выяснять реальное гражданское состояние флотской вдовы – не их дело. Однако после этого разговора соседку они стали называть не иначе как «флотская вдова».