Рональд Лэйнг. Между философией и психиатрией - Ольга Власова
Шрифт:
Интервал:
Один-два часа в день на протяжении нескольких месяцев Лэйнг проводил в комнате отдыха этого отделения. Вместе с ним там обычно находилось около пятидесяти больных. Большинство из них сидели, углубившись в себя, не общаясь ни с кем, или в качестве собеседников довольствовались лишь собой. Всего в этом отделении находилось 65 пациенток, на которых приходилось четыре (а иногда только две) медицинских сестры.
Пациентки были исключительно шумными и дезорганизованными. В основном они сидели около стены или лежали на полу – каждый день на одном и том же месте, некоторые были склонны выкрикивать отборную брань или бросаться на других. Никакой терапии не проводилось: даже если кто-то из больных начинал что-то делать, пытался шить или что-то мастерить, вмешивались другие пациенты, и все шло наперекосяк. Персонала не хватало, и на пациентов никто не обращал внимания:
Я помню, как в самом начале моей работы, и это было одним из первых моих впечатлений, когда я сидел на своем стуле в комнате отдыха, несколько пациенток схватились друг с другом за право обнять или поцеловать меня, они набросились на меня: садились мне на колени, дотрагивались до меня. Они касались моих волос, развязали галстук. Пуговицы на моих брюках были расстегнуты. И я был вынужден, прибегнув к помощи двух работающих в отделении медсестер, бороться за свою жизнь[90].
Большая часть пациентов существовала в собственных мирах, они были замкнуты и необщительны:
Иногда за вуалью безумия мне удавалось увидеть мгновения пробуждения. И это было пробуждение (при воспоминании о нем у меня все еще пробегают мурашки) от тотального и абсолютного отчаянья, от ничто, от небытия. Внутри пациентов была лишь пустота, наполненная только непрекращающимся террором против окружающих их существ, которые угрожали стереть их с лица земли. «Шизоидно-параноидное состояние» воистину является лишь живой смертью[91].
Коллега Лэйнга доктор Рой заметил, что отделение напоминало расстроенный оркестр, где каждый инструмент играл сам по себе, не обращая внимания на другие, где никто не прислушивался ни к кому и где не было дирижера: «Он сказал, что в самом начале [все это] напоминало настраивающийся оркестр, когда инструменты не связаны друг с другом, и выдается абсолютно хаотичный звук»[92].
Лэйнг продолжал много читать и решил наконец-то воплотить свои идеи на практике. Здесь, в больнице, он планирует эксперимент, который должен был стать первым исследованием особенностей терапии психически больных. В этом эксперименте Лэйнг убедил поучаствовать двух своих коллег – докторов Кэмерона и Макги.
Эксперимент, который впоследствии стал известен как «Шумная комната»[93] («The Rumpus Room»), проходил в 1954–1955 гг. в отделении неизлечимых больных. Тогда Лэйнг предполагал, что если персонал будет дружелюбно и внимательно относиться к больным, это поможет смягчить течение болезни. Лечение медикаментами, инсулиновыми комами и электрошоком, считал он, только усиливает болезненный процесс.
Суть эксперимента заключалась в следующем. Одиннадцать «безнадежных» пациенток с хроническими формами шизофрении и две медицинские сестры каждый день с понедельника по пятницу с девяти утра до пяти вечера находились в большой специально оборудованной, недавно отремонтированной, хорошо освещенной и полностью меблированной комнате. Возраст пациенток колебался от двадцати двух до шестидесяти трех, но все они находились в больнице уже не меньше четырех лет.
Вот как Лэйнг описывает второй день эксперимента:
На второй день в половине восьмого утра меня ожидало одно из самых волнующих переживаний за все время, проведенное в этой палате. Двенадцать пациенток сгрудились около запертых дверей и просто-таки не могли дождаться момента, когда они выберутся отсюда и окажутся там вместе со мной и двумя сестрами. И пока мы шли туда, они пританцовывали, припрыгивали, делали нетерпеливые круги и тому подобное. Совсем не мало для «окончательно съехавших»[94].
Основой эксперимента было живое общение между персоналом и больными. Последние проводили время в занятиях кулинарией, искусством и т. д. В хорошо освещенной и недавно отремонтированной комнате все было предназначено для легкого общения и отдыха: журналы и материалы для вязания и шитья, кисти и краски. На час в день заходил в «Шумную комнату» и сам Лэйнг, отслеживая изменения. Помимо этого медсестры ежедневно сдавали ему отчеты, необходимость в которых, впрочем, скоро отпала. Лэйнг беседовал с ними раз в неделю.
Через несколько месяцев медсестры полностью наладили отношения с пациентками, а пациентки находились в замечательных отношениях друг с другом. Все женщины были опрятно одеты: все носили белье, платья, чулки и туфли. Волосы были аккуратно уложены, некоторые пользовались косметикой. Они часто покидали комнату и помогали персоналу: кто-то ассистировал на кухне, кто-то полировал пол, кто-то убирал лестницы. Иногда они выбирались и за стены больницы, отправляясь за чаем или конфетами, косметикой или материалами для рукоделия. Хотя у некоторых сохранялись симптомы шизофрении (в частности речь большинства пациенток все еще была речью психотиков), они вновь стали выглядеть как обычные люди.
После некоторых колебаний пациенткам было позволено обзавестись газовой плитой и духовкой. Теперь они могли готовить себе еду и баловаться выпечкой. Чай с выпечкой стал постоянным блюдом этой комнаты:
Один из психиатров, Ян Кэмерон, прихватил несколько булочек в ординаторскую и предложил угоститься своим коллегам. Там, коротая время, сидело семь-восемь человек. И только двое или трое оказались достаточно смелы или безрассудны, чтобы попробовать булочку, испеченную хронической шизофреничкой[95].
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!