Гимназистка. Нечаянное турне - Бронислава Вонсович

— Простите, мисс Мэннинг, что заставил вас ждать, — с улыбкой, призванной служить извинением, сказал он. — У меня было очень важное дело к мистеру Песцову.

— У вас общие дела? — заулыбалась та в ответ, напрочь забыв, что недавно называла Волкова неприятным. — Надо же, а Анна утверждала, что единственное, о чём вы могли беседовать, это женщины. — Она повернулась ко мне и продолжила: — Видите, Анна, вы ошиблись, Дмитрий с Александром обсуждали дела.

Я криво улыбнулась, мечтая только об одном: чтобы обо мне все внезапно позабыли. Но Волков смотрел так, что вероятность незаметного бегства не то что стремилась к нулю, она была отрицательной.

— Наверное, ваша переводчица слишком хорошо узнала Дмитрия, — заметил Волков, не упустив возможности пройтись по Песцову, — поэтому и решила, что его интересы очень узконаправленные. И потом, знаете ли, она не так далека от истины, я ищу девушку.

— Вот как? — мисс Мэннинг кокетливо улыбнулась. — Красивую?

— Очень.

— И вы подозреваете, что Дмитрий её увёз?

Сам её вопрос подразумевал, что из двоих кавалеров я выбрала не Волкова, поэтому он оскорблённо выдохнул:

— Я не исключаю, что он помог ей бежать. Вы не видели мистера Песцова с незнакомой девушкой?

Взгляд, который бросила на меня мисс Мэннинг, задумчиво-оценивающий, мне ужасно не понравился. Надеюсь, она не выложит свои сомнения непосредственно Волкову, а то ведь останется без переводчицы, а это не в её интересах.

— Я не видела никого постороннего рядом с Дмитрием в последние несколько дней, — с ангельской улыбкой заявила мисс Мэннинг.

— А вы, Анна…

— Дмитриевна, — чуть хрипло ответила я. — Я не знаю, кто ему посторонний, а кто нет. Но мы общались только с Соболевой.

В глазах Волкова не проявилось ни грани узнавания, только внимание к моим словам. Не ко мне, и хорошо. Я чуть успокоенно погладила горжетку. Буду считать её своим талисманом, напрочь отбивающим обоняние у волковых.

— С какой Соболевой?

— Директором театра. Правда, там такой театр, что театром его считать… — Я закашлялась, показывая, что мне трудно говорить.

— Вот видите, — усмехнулся подошедший Песцов.

— Мисс Мэннинг, а Дмитрий всё время был рядом с вами? — переключился Волков на певицу.

— Мне было не до того, чтобы за ним следить — важно ответила та. — У меня репетиции, концерт. Сами понимаете, всё это требует полной самоотдачи.

— Я всё время был с Филиппой, — зачем-то сказал Песцов.

— Анна Дмитриевна, это так?

Я чуть поколебалась, но решила на этот вопрос ответить честно. В конце концов, у Волкова есть возможность проверить наши слова и если он поймёт, что его обманули, может уже с большим интересом отнестись к моей скромной персоне.

— Мы не видели Дмитрия Валерьевича весь день, когда была первая репетиция. Он разругался с мисс Мэннинг и пропал до вечера.

— Вот как? И где же вы были, Дмитрий Валерьевич?

Волков развернулся к Песцову, а тот неожиданно стыдливо заалел и бросил на меня весьма недовольный взгляд.

— Александр Михайлович, я вам потом скажу. Наедине. Всем присутствующим слушать это необязательно.

— Скажете, — согласился Волков и опять повернулся ко мне: — Анна Дмитриевна, а фамилию Рысьина вы не слышали от господина Песцова или в связи с ним?

— Слышала, — с тяжёлым вздохом признала я, заслужив ещё один ненавидящий взгляд обсуждаемого субъекта. — Госпожа Соболева говорила, что у Дмитрия Валерьевича роман с Рысьиной-младшей, из-за чего ему отказали от дома.

— Нет у меня с ней романа! — взревел Песцов как Буйволов. — Я её вообще в глаза не видел, представьте себе.

— А что ещё говорила Соболева? — не обращая внимания на его вопли, спросил у меня Волков.

— Она постоянно что-нибудь говорит, — заметила я. — Но про господина Песцова и Рысьину-младшую она больше ничего не говорила. Впрочем, я уверена, что и это — обычная сплетня и верить скорее надо Дмитрию Валерьевичу, чем ей.

— Вот спасибо вам, Анна Дмитриевна, — прошипел Песцов. — Вот уважили. И почему я не настоял, чтобы мисс Мэннинг вас уволила? Вы ведь прекрасно знаете, что между мной и Рысьиной ничего нет!

— Что вы так возбудились, Дмитрий Валерьевич? — сузив глаза, прошипел Волков. — Если вас с Рысьиной-младшей ничего не связывает, то вам и опасаться нечего. Анна Дмитриевна всего лишь была честна со мной.

Потом Волков попытался получить информацию ещё от горничной, но та не знала вообще ничего, поскольку по большей части провела время в гостинице, готовя концертную одежду для мисс Мэннинг. Про Рысьиных она ничего не слышала и помочь меня найти никак не могла. Волков в ней разочаровался очень быстро, повернулся к Песцову, настолько усердно сверлящему меня неприязненным взглядом, что уже стало казаться: дырка есть не только во мне, но и во всём за моей спиной.

— Давайте-ка, Дмитрий Валерьевич, мы отойдём и вы скажете, где провели тот день. Имейте в виду, я проверю.

Подслушивать в этот раз я не стала. Во-первых, и без того догадывалась, где провёл Песцов тот злополучный день, а во-вторых, на меня сразу же набросилась с вопросами мисс Мэннинг.

Песцов устроил скандал почти сразу после ухода Волкова. Весьма недовольного Волкова, на прощание сказавшего, что его благодарность за любую информацию о пропавшей мне не будет иметь границ в пределах разумного, разумеется, а вот утаивание оной информации и тем более девушки сделают этого нехорошего человека личным волковским врагом. И если на первой половине речи мисс Мэннинг ещё не теряла надежды улыбками и нежными взглядами заполучить ещё одного поклонника, то к середине второй половины проникновенной речи певица смотрела на штабс-капитана с большой неприязнью. Возможно, потому, что цену информации он так и не назвал, а неприятности обещались всем, и вполне определённые. Но угрозы закончились, и Волков, холодно попрощавшись, отправился проверять сплетни Соболевой. Надеюсь, она его окончательно запутает. Эх, надо было ему сказать, что она весьма искусна в спиритических сеансах и общении с духами — всё развлечение бедной женщине, которая непременно пострадает от чужой грубости. Миндальничать Волков не будет.

— О таких вещах, как лояльность к хозяину, вы не слышали, Анна Дмитриевна? — зло бросил Песцов. — Как вы могли раскрыть мои тайны первому встречному?

— Положим, вы мне не хозяин и даже не работодатель, — отрезала я. — Платит мне мисс Мэннинг, если вы вдруг забыли. Да и тайны у вас так себе. Думаете, никто не понял, куда вы отлучались?

— Филиппа, увольте её наконец, — повернулся Песцов к мисс Мэннинг. — Наглость этой особы переходит все границы. У меня из-за неё будут неприятности с Волковыми.

— Неприятности у вас будут из-за того, что вы на весь день бросили мисс Мэннинг, — заметила я, переходя тоже на английский. Действительно, так проще: не придётся потом переводить заинтересованно прислушивающейся к песцовским воплям певице. — А вовсе не из-за того, что я об этом сказала. Вы думаете, мистер Волков не проверил бы ваших слов? А когда убедился бы, что вы ему наврали, непременно бы приехал выяснить почему. А так у него не будет в этом нужды. Можно сказать, и волки сыты, и овцы целы.