Путь к золоту Рюрика - Виктория Лисовская

такого делать не надо, что он нам даст по пять рубликов каждому. Представляете, по пять рубликов, если мы покажем ему, куда бумаги от того толстяка Чалый сдал. Пять рубликов, это ж какие деньжищи!

— А откуда мужик этот знал, что это вы бумаги у толстяка подрезали? — в задумчивости проговорила Глафира.

— А я откуда знаю? Знал — точно знал.

— И что было дальше?

— Ну, я воробей стреляный, я знаю, что со мной Чалый сделает, если я людей выведу на ломбард, куда он рыжье краденое сдает. Да и ссориться мне с Чалым неохота. Лучше полушка, но своя. Я отказал мужику этому. А вот Митька — дурак, жрать вечно хочет, он согласился мужика проводить до ломбарда. Еще хвастал мне, что пять рублей заработает, а мне ни копейки не даст.

— А вы не думали, что тот мужик — филер или шпик под прикрытием? — спросила Глаша.

— Не, на шпика он совсем не похож, хоть одежа и благородная, но видно, что мужик тоже полицаев недолюбливает, — тряхнул немытой головой Ванька.

— И что, Митька отвел его? — поинтересовалась девушка.

— А вот тут самое интересное, — подал голос Прохор. — Я узнал по своим каналам, что сегодня утром в ломбарде на Лиговке был найден труп Самсона Рабиновича, хозяина ломбарда, и мальчика-беспризорника Дмитрия. Оба задушены.

Глафира вскрикнула и онемевшими губами спросила:

— А бумаги?

— А потрепанный дневник и письма в нем снова исчезли…

Записи из старого дневника. 21 ноября 1866 г

Лев Георгиевич слег после жуткого похмелья — подобная «болезнь духа» встречается у него периодически, и работники Фондов Академии вполне к этому привыкли, да и мне на руку его вынужденное отсутствие.

Я наконец-то смог проникнуть в другие потайные книжные хранилища: хочу посмотреть, какие еще тайны скрывает научная библиотека.

Надо написать Лизоньке — моему ангелу — о тех чудесах, что я здесь увидел.

Я увидел много комнат, наполненных самыми разными книгами на неизвестных мне языках по различным предметам и наукам. Есть среди них и такие, которые выглядят очень странно. Каменные плиты, глиняные таблицы, разноцветные нити, сплетенные в причудливые узлы, видел я и китайские иероглифы, и арабскую вязь. Сотни и тысячи книг.

Новгородская область. Батецкий район. Наши дни

— Опять гречка? Девочки, ну у вас совесть есть? — Аспирант Авдюшин с тоской взглянул на полную тарелку каши перед собой.

— Совесть есть! А вот разносолов и мидий с моллюсками у нас нету! Ешь, что дают, — хлопнула ложкой по тарелке Стефания.

Апраксин неодобрительно поцокал языком, но ничего не сказал.

Завтрак вышел печальный и немногословный, только Котов все время ерзал на месте, но все-таки решил задать важный вопрос главе экспедиции:

— Сергей Юрьич, а долго мы тут просто так сидеть будем? Копать нам не дают! Выходить за территорию лагеря без разрешения тоже нельзя! Как пленники третий день сидим! Или нас до осени тут оставят?! — с вызовом спросил он.

Другие студенты тоже подняли головы от порядком надоевшей всем гречневой каши.

— Я вас прекрасно понимаю, мои дорогие. Но ничего поделать не могу! Это приказ сверху — пока расследование не закончится, мы должны оставаться здесь. Мне такая ситуация, поверьте, тоже очень не нравится, но я ничего не могу сделать! — покачал головой профессор.

— Так убийцу же поймали? Мымра… ой, Марина Эдуардовна же арестована! — заметила Белинская.

— А вы все уверены, что это она убила Людочку? — спросил Апраксин.

Он снял очки, протер их клетчатым платком, снова запихнул его в карман и устало ответил:

— Я не думаю, что Марина Эдуардовна виновата, и если это так — тогда убийца на свободе, и он может быть одним из нас.

Послышались нервные смешки.

Настя возразила:

— Скажете тоже, одним из нас! Вот еще!

— А скажите, почему эти бабки с транспарантами до сих пор не убрались? Мы же не копаем сейчас? — поинтересовался Никита.

— Сейчас-то не копаем, но лагерь на месте, у подножия Шумки, бесим мы их, — резонно ответила Стеша.

— Да, тут, скорее всего, я с вами согласен, госпожа Белинская, — устало ответил профессор.

— А что нам тут делать теперь? — не отставала с расспросами Настя.

— Погуляйте по окрестностям, можно в соседнюю деревню сходить за продуктами, это нам разрешено. Авдюшин Алексей Павлович, возьмите с собой человек пять — сходите в Заполье, хоть развеетесь. На этом завтрак считаю закрытым.

— Сергей Юрьевич, — подошла незаметно после завтрака к профессору Майя. — Мне нужно с вами серьезно поговорить. У меня есть важная информация.

Профессор поднял на нее красные от недосыпания глаза:

— Да, Майя, конечно, пройдемте ко мне.

Белинская пыталась увязаться за ними, но Майя сделала страшные глаза и прошептала, что потом все расскажет, та обиженно фыркнула и удалилась.

Они подошли к личной палатке профессора, девушка взглянула на него серьезно и сказала:

— У меня есть информация о свитке летописи, да, том самом, — быстро затараторила она. — Точнее, не том самом.

— О свитке? — удивился Сергей Юрьевич. — Что вы о нем знаете? Его забрали на экспертизу как улику, он весь в крови… Людочки…

— Это не тот свиток! — на одном дыхании выпалила Майя.

— Как это не тот? Что значит не тот? Объясните, пожалуйста, — нахмурился профессор.

— Да, вот смотрите сюда. Это фотография в моем телефоне свитка, что был на столе в главной палатке, который, судя по словам Марины Эдуардовны, был украден. А это фотография свитка, что был найден у тела Люды, — Майя показала Апраксину фотографии.

— Ну-ка, ну-ка! Откуда они у вас? — удивился Апраксин, его очки спустились на кончик носа.

— Откуда — неважно, но я хотела вам их показать! Это другой фрагмент летописи. Это вторая часть летописи — это продолжение, посмотрите!

— Не может быть! А хотя… вы правы… Госпожа Виноградова, вы правы! Но это невозможно, откуда он здесь оказался?! Каким образом! Про эту летопись никто не знает! Ну-ка, ну-ка! Майя, вы можете скинуть мне эти фотографии, я должен их хорошенько посмотреть — перевести тексты! Здесь запись нечеткая, не все буквы видны — но я хотел бы разобраться!

— Я пыталась перевести тексты — но там получается чепуха какая-то, что-то вроде шифра…

Он поднял на Майю изумленный взгляд.

— Спасибо, что обратились с этим ко мне. Это же сенсационная находка!

— Это поможет найти Рюрика?

— Я думаю, это поможет найти убийцу! — уверенно заявил Апраксин.

1868 г. Санкт-Петербург

— ….праздношатайство днем и ночью с пением нецензурных песен и сквернословием, бросанием камней в окна, причинение домашним животным напрасных мучений, оказание неуважения