Нобелевская премия по сексу - Татьяна Луганцева

Лысый нанес ему пару сильных ударов, Александр дернулся, но не проронил ни звука.

— Все, я решил тебя убрать, не нравишься ты мне! Я спрашиваю, откуда ты явился?

Агата, дрожащая за шторами, тоже хотела знать, откуда прибыл Александр, но он молчал. Агата, расширившимися от ужаса глазами смотрела, как на полу под Александром растекается кровавое пятно. Сердце ее сжималось.

«Надо что-то делать, — думала она. — Но что? Не могу же я позволить, чтобы на моих глазах убили человека, который меня фактически до этого спас. Может, выскочить и пригрозить пистолетом? Но что я могу? Я даже не знаю, на что нажать, чтобы он выстрелил! Александр абсолютно беспомощен, а я вооружена, и не могу ему помочь. Вот ведь ситуация!»

Другой голос нашептывал:

«Дурочка! Затаись! Только в этом твой шанс на спасение! Его сейчас убьют и уйдут. После этого ты выберешься и убежишь отсюда… Подумай о сыне и о своей жизни!»

Агата не хотела слушать этот противный голос, хотя понимала, что в чем-то он прав. Ее геройство явно не спасет Александра, а погубит их обоих.

— Ребята, пошустрите в сейфе, симулируем ограбление, — крикнул лысый и надавил на Александра, — код, гнида!

— Он открыт, — спокойно ответил он.

Ребята рванули к сейфу, глаза их зажглись алчностью при виде денег, они уже больше ничего не видели. А Гера отошел от Александра и развалился в кресле напротив, водрузив ноги на стол. Он презрительно смотрел на хозяина дома, поверженного и избитого, и курил, стряхивая пепел на паркет. Агата поняла: или сейчас, или никогда. Она высунула тонкую дрожащую руку с ножом для разрезания бумаг и попыталась достать до связанных ног Александра, но ей не хватило расстояния. Тогда она принялась резать кожаный ремень, стягивающий его руки. Почему-то она боялась, что он испугается и закричит от внезапного прикосновения, потому что она именно так бы и сделала, если бы до нее дотронулись, когда она этого не ждала. Александр даже не дернулся, руки его были холодными от сильно передавливающего их ремня. Агата принялась его пилить, что оказалось не так уж и просто, каждую секунду она могла быть обнаруженной. Руки ее тряслись и пару раз она резанула кожу на руках Александра. Агате показалось, то она целую вечность пилила этот ремень. На самом деле это произошло довольно быстро, и ремень упал на пол, стукнувшись пряжкой об пол. В глазах Агаты потемнело, а Александр закашлялся.

— Молчать! — заорал на него Герман и затянулся сигаретным дымом, наслаждаясь сложившейся ситуацией. — Сиди смирно, не рыпайся! Умирать можно быстро и легко, а можно мучительно и долго. — И он загоготал.

— Из него уже сыпется от страха, — хохотнул татуированный тип, не отрывая алчных глаз от своей добычи.

Они с Серегой пересчитывали добытые легким путем деньги. Агата, выждав паузу и в полной мере ощутив и поняв, что такое «маленькая смерть», наконец-таки избавилась от того, что жгло ее маленькую ладонь. Она дрожащими руками всунула пистолет в окровавленные ладони Александра, больше всего боясь, что он не удержит его, и тогда уж грохот будет!.. Но он уверенно взял пистолет в руку. Агата перевела дух, но она понимала, что ноги Александра ей тоже надо освободить. Вдруг пистолет не заряжен? Что это даст, если привязанный к стулу человек будет размахивать незаряженным пистолетом? Их просто убьют, и все. Агата, находящаяся в шоковом состоянии, снова приняла для себя непростое решение. Она распласталась на полу и поползла, Агата хотела пролезть под стулом Александра и укрыться под его массивным письменным столом. Если бы только бандиты видели, что творится у них за спиной! Они бы были очень удивлены, увидев худую женскую фигуру, лезшую под их пленником с ножом для разрезания бумаг, зажатым в зубах. Агата упорно ползла змеей к своей цели, расстояние между ножками стула было маленьким, у нее еле протиснулись голые плечи. Агата возликовала, она тут же вспомнила слова своей бабушки, которая говорила ей, что если пролезли плечи, значит, и все остальное пролезет. Бабушка говорила ей это в связи с тем, что Агата однажды застряла в заборе, играя с мальчишками в деревне.

И вот новый этап в жизни, снова Агата куда-то лезет и опять в компании «мальчишек», только очень плохих. Потом случилось то, что случилось. То ли ее бабушка оказалась в корне не права, то ли многое изменилось с тех пор, то ли у Агаты плечи оказались гораздо уже ее бедер. Но она накрепко застряла своей пятой точкой аккурат под стулом Александра. Агата извивалась змеей, но все ее попытки выбраться сводились к нулю. Наверное, она бы долго смеялась над нелепостью ситуации, если бы не ужас, охвативший ее. Сразу же проснулся тот противный второй голос:

«Ну что? Получила? Дура! Сидела бы себе у батареи в теплом месте и сохранила бы свою жизнь. Нет, ее на подвиги потянуло! Вот и получай теперь! Сейчас вдвоем вас и прикончат!»

Но Агата не хотела сдаваться, она упорно пыталась продвигаться вперед. В какой-то момент Агате даже показалось, что она своим тазом подняла Александра, весящего, наверное, больше ста килограммов, вместе с массивным стулом. Забавляло то, что он явно не понимал, что под ним происходит, продолжая держать за спиной уже развязанные руки.

«Не разнервничался бы и не выстрелил бы мне в задницу», — вдруг подумала Агата. Как ни странно, эта мысль придала ей сил, и она смогла наконец протиснуться вперед, но с существенной потерей: толстые штаны Александра от спортивного костюма остались лежать на полу позади Агаты. Она вползла под стул Александра, слегка высунулась и посмотрела на него. Агата встретилась с ним глазами и поняла, что она была последним человеком, которого он хотел и ожидал сейчас увидеть. Агата сощурила свои близорукие глаза и состроила страшную гримасу, которая должна была обозначать: «Сиди тихо, я вытащу тебя».

Кровь, текущая из виска Александра, залила половину его здорового лица, от чего вид у него был очень зловещий, но на Дракулу он все равно не тянул. Агата начала освобождать его ноги, радуясь, что канцелярские принадлежности у господина Берсеньева были высокого качества и не тупились. Она перерезала веревку на одной ноге и приступила к другой, но тут лысому, вероятно, надоело сидеть молча.

— Что смотришь на меня с таким презрением? Возомнил из себя крутого?! Сейчас я вышибу из тебя мозги! Прощайся с жизнью! — закричал он и, вскочив с кресла, прицелился в Александра.

Агата увидела перед собой его ботинки и поняла, что стрелять он собрался в упор, подойдя максимально близко к Александру. Если даже Александр сейчас выведет руку из-за спины, выстрелить он не успеет, Гера явно опередит его и пристрелит сразу, как только Берсеньев дернется. Агата, недолго думая, понимая, что терять ей уже нечего и надо идти до конца, что есть силы вонзила нож в ступню Геры, как ей показалось, пригвоздив его к паркету.

На этот раз ей повезло. Кожа на ботинках лысого была мягкая, дорогая, нож острым, а в удар она вложила всю свою ненависть и весь свой страх. Дальше все произошло очень быстро.

Гера заорал не своим голосом, и началась стрельба. Кто в кого и сколько раз стрелял, Агата не знала, не знала она и как очутилась под столом. Она свернулась на полу калачиком и закрыла глаза и уши. Слышались крики, ругань, выстрелы. Несколько пуль, как показалось Агате, пролетели в непосредственной близости от нее, вонзившись в древесину стола и паркета, осыпав ее острыми деревянными щепками. Наконец все стихло, кроме каких-то приглушенных стонов. Но на помощь ей никто не спешил. Слышалась какая-то возня, кто-то ходил по комнате.